Скажем теперь несколько слов и о старшей сестре Константина, Марии. О ее судьбе после смерти отца мало что известно. Когда Рокоссовский вскоре после поступления в полк навестил родных, те сообщили ему, что Мария вышла замуж. Она умерла в эвакуации в России в 1915 или 1916 году, о чем Константин сообщил сестре Хелене, когда встретился с ней в 1945 году в освобожденной от немцев Варшаве. Раз она эвакуировалась, можно предположить, что ее муж был русским чиновником или офицером. Напомню, что она, как и другие дети Ксаверия, была православной. Неизвестно, были ли у Марии дети. Быть может, она умерла при родах, что было нередким явлением. Но, как знать, быть может, потомки Марии Рокоссовской живут сейчас в России или где-нибудь во Франции или Америке, если мужу Марии посчастливилось эмигрировать. Впрочем, найти этих родственников знаменитого маршала — дело трудное. Ведь фамилию мужа Марии мы до сих пор не знаем. В советское время Рокоссовский в анкетах наличие у него близких родственников в Польше никогда не указывал (это был довольно-таки опасный пункт, чреватый неприятностями) и до 1945 года ничего о судьбе сестер не знал.
О жизни Константина Рокоссовского вплоть до 1914 года мы знаем, главным образом, по воспоминаниям его сестры Хелены. Она пишет, что после смерти отца его родственники забрали Марию и Константина у матери, дабы воспитывать их в польском духе. Характерно, что в советское время Рокоссовский в анкетах в графе «национальность» писал «поляк», а в графе «родной язык» — «русский». Этот язык он узнал от матери. Лишившись мужа, Антонина была вынуждена пойти работать на трикотажную фабрику на улице Широкой. По другой версии, на фабрике она никогда не работала, а после смерти мужа сразу же уехала вместе с младшей дочерью на родину, в Телеханы, где и жила до самой смерти.
После смерти матери Хелену ее тетка Владислава Иоанна взяла к себе в Петербург, где она была замужем за каким-то чиновником, но у них не было детей. А Константина сразу после смерти отца взял на воспитание младший брат Ксаверия Александр, владелец престижной стоматологической клиники на Маршалковской, 151. Он был хорошим дантистом, имел обширную практику среди состоятельных варшавян и даже смог купить имение Пулапин, где Константин бывал летом и научился хорошо ездить верхом. За страсть к верховой езде друзья прозвали Рокоссовского «Бедуином». Они дарили ему открытки с фотографиями его любимых жокеев, подписывая: «Нашему Бедуину».
Дядя Александр устроил осиротевшего племянника в престижное частное училище Антона Лагуны (Свентокшийская, 25). Ухаживала за Константином бабушка Констанция, которая жила у своей младшей дочери Стефании Давидовской (Маршалковская, 117). В конце 1906 года Александр Рокоссовский скоропостижно скончался — ему было только сорок восемь лет. После этого заботу о содержании племянника принял на себя самый младший из братьев Рокоссовских Михаил. Он устроил Константина в гимназию Купеческого собрания на углу улиц Валицув и Твардой, воспитанники которой носили форменные фуражки с зеленым околышем. Не исключено, что это и была та гимназия, которую Рокоссовский назвал в кандидатской карточке 1920 года.
В мемуарах Константин Константинович признался, что «с юношеских лет увлекался военно-исторической литературой, отображавшей развитие военного искусства, начиная с походов Александра Македонского и римских полководцев…». По воспоминаниям Хелены, Константина особенно увлекали военно-исторические романы Валерия Пшиборовского «Шведы в Варшаве» и «Битва под Рашином». Военная романтика в конце концов привела его в русскую кавалерию и определила жизненный выбор.
24 августа 1909 года умер и сорокасемилетний Михаил Рокоссовский. Его похоронили рядом с Александром в фамильном склепе на престижном варшавском кладбище Повонзки. С гимназией Константин был вынужден расстаться. Как мы помним, он не получил образования даже в объеме четырехклассного городского училища. Почему так произошло, до сих пор не ясно. Не исключено, что оставшиеся родственники не сочли возможным оплачивать учебу племянника, хотя среди них были и люди вполне состоятельные, как, например, Стефан Высоцкий (о нем чуть ниже). Но, возможно, продолжать учебу не захотел сам Константин, предпочтя вместо классического образования получить хорошую профессию в мастерской своего дяди, с которой можно было всегда заработать себе верный кусок хлеба с маслом.
Константин перебрался к сестре отца, Софье Высоцкой, которая проживала на улице Конопацкой, 11. В соседний четырехэтажный каменный дом по улице Карбовской переехала тетка Стефания со своим мужем Мечиславом Давидовским. Мысль вернуться к матери у Константина, очевидно, не возникала, хотя та была еще жива. Антонина Рокоссовская умерла только в начале 1911 года, по некоторым данным, от туберкулеза. Вероятно, тогда она уже сильно болела. Не исключено, что между Константином и матерью пробежала какая-то тень. Характерным представляется следующее обстоятельство: после того как в 1945 году Рокоссовский вернулся в Польшу, он поставил памятник на могиле отца, но так и не нашел могилу матери. И мы до сих пор точно не знаем, где похоронена Антонина Рокоссовская. По одной версии — на одном из варшавских кладбищ. По другой, более правдоподобной, она покоится в родной деревне Телеханы. После Второй мировой войны, когда Рокоссовский был в Польше, ему пришло письмо от местных жителей, представившихся родственниками Антонины Овсянниковой (Рокоссовской). Они утверждали, что мать маршала похоронена в Телеханах, но почему-то на католическом кладбище, и указывали конкретную могилу. Они также спрашивали, что маршалу известно о судьбе его матери после смерти отца. Константин Константинович ответил, что в момент смерти отца был слишком мал и поэтому не помнит, что случилось с матерью. По воспоминаниям его внука Константина Вильевича, на кладбище в Телеханах маршал так и не побывал. Очевидно, он сомневался, что там действительно похоронена его мать.
Между тем нельзя исключить, что после смерти мужа Антонина Рокоссовская вторично вышла замуж за поляка или за белоруса-католика, и поэтому ее могила оказалась на католическом кладбище. Если эта гипотеза подтвердится, она может объяснить, почему ее дети оказались у родственников Ксаверия.
Константин пошел работать. Сначала он будто бы был помощником кондитера, потом помощником дантиста, но поссорился с хозяином и пошел рабочим на чулочную фабрику на улице Широкой. Нельзя, однако, исключить, что на этой фабрике, равно как у дантиста и кондитера, Константин на самом деле не работал, а сразу же пошел учеником каменотеса в мастерскую, принадлежащую мужу тетки Софьи Стефану Высоцкому (улица Стшелецкая, 2). В автобиографии 1940 года Рокоссовский отнес это событие к 1911 году. Однако в этой автобиографии, как и во всех других, он сделал себя на два года моложе, чем был на самом деле, и соответствующим образом передвинул и некоторые другие даты, например, смерть отца, которую отнес к 1905 году. Вполне вероятно, что точно таким же образом Константин Константинович сдвинул и время начала своей работы в дядиной мастерской. Вполне логично, что, переехав после смерти Михаила Рокоссовского к Высоцким в конце 1909 года, Рокоссовский тогда же и начал трудиться в каменотесной мастерской. В декабре 1909 года ему как раз должно было исполниться пятнадцать лет, а физически развит он был не по годам. Насчет же чулочной фабрики Константин Константинович мог написать исключительно для подкрепления своей пролетарской родословной.
