- Что у вас? - недовольным тоном спросила Параева, когда мы остались одни.
От этого тона мне стало не по себе.
- Ничего! - грубо отозвался я и отвернулся. - Отдохну и пойду дальше. А вы, между прочим, можете сейчас идти. Я вас не задерживаю.
- Послушайте, Леонов, вы не в базе, и мы не о прическе спорим. Что за капризы?..
Чувствую себя виноватым и потому молчу. Мы сидим на одном камне, спиной друг к другу. Мне нисколько не легче оттого, что санитар рядом. Параева нервничала: где-то впереди раздались выстрелы, застрочил пулемет...
- Слышите? - Ольга тревожно посмотрела на меня. Я не выдержал, закричал:
- Что ж вы сидите? Там бой идет. Бегите туда!
- Но майор? Он мне приказал...
- А мы, Оля, - я первый раз назвал ее по имени, - вместе пойдем. Ладно? Вдвоем веселей, вы только чуточку помогите мне.
Опираясь на автомат, я встал. Ольга положила мою левую руку себе на плечо. - И - точно не было никакой размолвки - мы пошли туда, где все сильней разгорался бой.
Через десять минут я уже лежал в цепи, рядом с пулеметчиком, показывал ему цели и сам бил из автомата.
Ольга Параева присоединилась к разведчикам, атакующим доты.
2
В каждой схватке есть тот критический момент, когда решается судьба боя.
Мотовилин, Даманов, Лосев и Радышевцев - все из группы Клименко - огибали большой дот на вершине Пикшуева. Из амбразур дота егеря поливали свинцовым дождем камни, где засели разведчики Лебедева. Я видел, как Мотовилин и Даманов метнули по две противотанковые гранаты, ослепив на несколько секунд амбразуры дота. Этого было достаточно, чтобы разведчики Лебедева ринулись в атаку.
Большой дот пал.
Допрыгав до разгромленного дота, я увидел погнутые стволы пулеметов в развороченных взрывами амбразурах. В просторном доте уже находились майор Добротин, лейтенант Клименко, Ольга Параева и еще пять разведчиков. На полу, у порога, лежал убитый немецкий офицер. Другой офицер, высокий финн, стоял навытяжку перед маленькой Ольгой и что-то быстро говорил. Шесть обезоруженных финских солдат выстроились у стены и смотрели на Параеву. На столе лежали финские автоматы и одна винтовка с оптическим прицелом. И еще на столе был телефон.
Ольга тревожно поглядывала на телефон, когда переводила речь финского офицера.
- Это фендрих, прапорщик по-ихнему. Его зовут Хейно,- рассказывала она майору. - Фендрих говорит, что немецкий обер-лейтенант пришел сюда из штаба, что в Титовке, договориться о смене. Немцы должны их сменить через два часа. Обер-лейтенант доложил по телефону своему начальнику, что наша атака отбита и теперь они нас контратакой сбросят с высоты.
Майор повернулся к фендриху, спросил его по-немецки:
- Вы вели наблюдение за заливом?
- Да, тетрадь с записями наблюдений забрал обер-лейтенант, - слегка коверкая немецкий язык, ответил фендрих, - но последние данные я помню наизусть. Повторить?
- Не надо, тетрадь эта уже у нас. В чьем подчинении вы находились? С кем поддерживаете сейчас связь по этому телефону?
- С комендантом укрепленного района Титовка. - Ему и подчинен непосредственно.
- Ясно! - майор не отрывал взгляда от фендриха, который, прижав руки к бедрам, стоял по стойке "смирно". - Какое последнее донесение передали коменданту Титовки?
- Час назад доложил о вашем нападении на опорный пункт и тут же побежал к переднему краю.
- Эй, кто тут? Где майор? - кричали снаружи. В дот спустился матрос Куприянов из взвода Лебедева. Увидев майора, он близко подошел к нему и глухо
сказал:
- Старшего лейтенанта убило. Разрывной - прямо в голову. Наповал...
Добротин побледнел, тихо вымолвил: "Не может этого быть..." Потом так же тихо Куприянову: "Бегите во взвод, скажите, что скоро приду".
Куприянов выбежал из дота.
- Передайте фендриху, - обратился Добротин к Параевой, - что ему и его солдатам ничего не угрожает. Пусть лягут в котловине за дотом. А охранять их будет...
Сможете? - он посмотрел на меня и, не дождавшись ответа, скомандовал: Остальным - за мной!
Но тут загудел зуммер телефона. Майор подошел к аппарату, взял трубку и, подражая голосу фендриха, заговорил по-немецки:
- У аппарата Хейно. Я вас слушаю... Нет, не надо открывать огня. Атака отбита. Обер - в соседнем доте. Скоро прибудут?.. Благодарю!
Мы недвижно стояли, настороженно прислушиваясь к этому разговору, и облегченно вздохнули, когда майор положил трубку.
- Комендант Титовки благодарит вас, Хейно! - едва сдерживая улыбку, обратился майор к фендриху, а потом сказал нам: - Обещает прислать подкрепление и сам сюда пожалует. Что ж! Встретим гостей...
Майор вышел из дота. Разведчики последовали за ним.
Пленные вели себя смирно и лишь тревожно поглядывали в одну сторону. Насколько можно было их понять, они показывали, откуда ожидается опасность.
К доту подошел раненный в руку матрос Волошенюк - его прислал Клименко - и рассказал, как был убит старший лейтенант. Лебедев поднял в атаку взвод и тут же был сражен пулей.
- Должно быть, финский снайпер стрелял разрывными, - сказал Волошенюк.
Снайпер? Я вспомнил про винтовку с оптическим прицелом.
- Проверь, Волошенюк, чем заряжена винтовка, что лежит на столе в доте?
Волошенюк зло посмотрел на пленных и спустился в дот.
Винтовка оказалась незаряженной. Сняв с нее оптический прицел, Волошенюк уже собирался уходить, как опять загудел зуммер. Услышав "алло! алло!", я побежал к доту, чтобы предупредить Волошенюка, но было уже поздно.
- Та шо ты брешешь, як собака? - спрашивал Волошенюк, отчаянно продувая трубку, и только после моего окрика оторвал ее от уха и бросил на стол. - Та хиба ж я знал? - оправдывался он, когда я ему рассказал, что он наделал. Может, бежать до майора?..
Пока разведчики уничтожали склады, доты и оборудование наблюдательных пунктов, из Титовки к мысу подошла колонна егерей. Пленные финны еще издали заметили немцев и дали мне знать. Волошенюк побежал к майору предупредить об опасности.
Из Титовки по Пикшуеву били пушки и минометы. Ранило радиста и разбило радиостанцию.
А с моря к берегу уже шли два наших "морских охотника" и мотобот майора "Касатка". Забравшись на вершину мыса, Коля Даманов флажками просигналил кораблям: "Поддержите нас огнем!" Моряки ударили из пушки и пулеметов, не дали егерям обойти нас со стороны побережья.
Первыми к берегу вышли раненые. Четыре разведчика несли на плащ-палатке убитого Лебедева. Волошенюк и я сопровождали военнопленных. Позади нас разведчики вели неравный бой с наседавшими на них егерями. Последними на командирский мотобот погрузились разведчики из отделений Мотовилина и Радышевцева.
"Касатка" отстала от катеров, и на полпути к базе ее настигли "мессершмитты". Пулеметчик с "Касатки" отбивался от вражеских истребителей и поджег один самолет. Но на палубе "Касатки" уже были убитые и раненые. Недалеко от берега сильно поврежденный мотобот стал тонуть, и майор приказал всем добираться до берега вплавь.
