Армейская карьера представлялась мне самым последним вариантом. Я хотел, каким-нибудь образом поехать в Америку. В Австрии я чувствовал себя как взаперти, как в замкнутом пространстве: «Надо уехать отсюда. Тут мало пространства и какое-то все застывшее. Тут мне не дадут развернуться» — так я думал. Все время казалось, что здесь недостаточно пространства. Даже мысли у людей были мелкие. Слишком много было удовлетворения, слишком много соглашения с установившимся ходом вещей. Здесь было прекрасно. Здесь было отличное место, чтобы провести старость. Рэг Парк по-прежнему был главной фигурой в моей жизни. Я мало изменял свою тренировочную программу. Я сохранил все старые упражнения, те стандартные упражнения, которые использовал Рэг. Однако я слегка изменил их, приспособив их для своих нужд, и добавил некоторые новые. Вместо того чтобы просто делать бицепс со штангой я дополнительно делал это упражнение еще и с помощью гантелей. Я все время размышлял, как сделать мои бицепсы больше, как сделать спину толще и шире, как увеличить размер бедер. Я работал над теми мышцами, для которых хотел наибольшего размера.
Я всегда честно признавался сам себе в своих слабых местах. Это помогало мне расти. Я думаю, что это ключ к любому успеху: не хитрить с самим собой, а знать где ты слаб; признаваться в этом. Никого нет в культуризме, у которого не было бы мышц, которые нуждаются в работе, в доработке. Мне от родителей в наследство достался отличный костяк и почти совершенный обмен веществ. По этой причине мне вначале было легко строить мышцы. Тем не менее, некоторые из них росли медленно. Они отказывались расти с такой же скоростью, как и все остальные. Я написал их названия на карточках и прикрепил эти карточки вокруг зеркала, чтобы их всегда можно было видеть. Первым делом я записал туда трицепсы. Я до этого делал одинаковый объем работы на бицепсы и на трицепсы; бицепсы росли моментально, а трицепсы сильно отставали, никаких видимых причин для этого не было. Я работал на трицепсы также интенсивно, но они отказывались отвечать на тренировку. То же самое было с ногами. Хотя я делал огромное количество приседаний, ноги росли не так быстро, как грудь. А плечи отставали в росте от спины. Через два года я мог заметить, что некоторые части тела почти вообще не изменились. Я тогда записал их и соответственно изменил тренировки. Некоторые упражнения я стал делать больше. Я экспериментировал. Смотрел на мышцы, наблюдал результаты. Постепенно удалось уравнять развитие всего тела.
Это был длинный почти бесконечный процесс. В восемнадцать лет у меня еще не было равномерно развитого тела. Были слабые места, над которыми надо было работать. Я был ограничен своими знаниями и тем, что в данный момент мог узнать, меня сильно тормозили австрийские представления о культуризме, где основное внимание уделялось большим рукам, большой груди и почти все фотографии показывали верхнюю часть тела. Никто из тех, кого я знал практически не обращали внимания на серратус или на межреберные мышцы, на те мышцы, которые придавали телу отточенность и законченность. Такие провинциальные представления сохранялись у меня еще в течение длительного времени.
Я пошел служить в армию в 1965 году. В Австрии было обязательным один год службы. После этого я мог принять решение о будущем. Для меня армия оказалась хорошим опытом. Мне понравилась регламентация, жесткая структура, стали появляться мысли о форме и медалях. Дисциплина не была для меня чем-то новым, потому что без дисциплины заниматься культуризмом невозможно. С другой стороны я вырос в атмосфере дисциплины. Мой отец всегда действовал как домашний генерал, смотрел, чтобы я правильно ел, как я делаю уроки.
Его влияние помогло мне пойти служить водителем танкового корпуса. На самом деле я плохо подходил для вождения танка: я был слишком большой и лет мне было всего восемнадцать, а требовалось, чтобы минимально был двадцать один год, но я очень этого хотел. От правил было сделано отступление и меня не только допустили до вождения танка, но и служил я около Граца. Это позволяло мне продолжать тренировки, которые по-прежнему являлись основной частью моей жизни.
Довольно скоро, после того как я был призван, я получил приглашение на юниорские соревнования «Мистер Европа» в Германии в Штуттгарте. В это время прошло как раз половина срока армейской учебки, и приказ был находиться шесть недель на учебной базе. Нам было категорически запрещено отлучаться, кроме случая, если кто-нибудь из членов семьи умрет. Я провел пару бессонных ночей, размышляя, что же мне делать. В конце концов, я понял, что выхода нет: придется сбежать в самоволку и ехать.
Для меня юниорские соревнования на звание «Мистер Европа» значили так много, что я не задумывался о возможных последствиях. Я перелез через забор, взяв с собой из одежды, только то, что было на мне одето. У меня едва хватило денег, чтобы купить билет на поезд в третий класс. Поезд еле тащился из Австрии в Германию, останавливаясь на каждой станции, и в конце концов приехал на следующий день в Штуттгарт.
Это было мое первое соревнование. Я был взвинчен, смертельно устал от поездки в поезде не имел никакого представления, что же тут будет происходить. Я пытался кое-чему научиться, наблюдая соревнования в низком росте, но тут спортсмены выглядели так же любительски и смущенно, как и я сам. Мне пришлось попросить у кого-то плавки для позирования, у кого-то еще — масло для тела. Пока я ехал в поезде я мысленно прорабатывал позирование. В основном оно состояло из поз Рэг Парка, которые я запомнил из журналов. Но в тот момент, когда я вышел на помост перед судьями у меня в голове стало совершенно пусто. Тем не менее, я сделал начальное позирование. Затем они меня вызвали для сравнительного позирования и опять в голове у меня стало пусто. Я был совсем не уверен в том, как я это позирование прошел. В конце концов, начали объявлять победителей и сказали, что я выиграл — Арнольд Шварценеггер «Мистер Европа» среди юниоров.
Когда я посмотрел на сделанные тогда фотографии, я вспомнил, как и что я чувствовал. Чувство неожиданности быстро исчезло. Я вытянулся. Я чувствовал себя как Кинг Конг. Мне нравилось внезапное внимание, я напрягался и позировал. Я был уверен, что я на правильном пути, чтобы стать самым великим культуристом в мире. Я чувствовал себя так, как будто уже стал одним из лучших в мире. Наверняка я не был даже среди лучших пяти тысяч, но в душе я чувствовал, что я самый лучший. Я всего лишь выиграл «Мистер Европа» среди юниоров. Сперва в армии отнеслись к этому холодно.
Я занял денег на обратную поездку до базы и там меня и забрали в тот момент, когда я перелезал через стену. Я просидел в карцере семь дней, там было только одеяло на холодной каменной лавке и почти никакой еды. Но я получил свой приз и даже сильно бы не беспокоился, если бы они продержали меня взаперти весь оставшийся год. Результат стоил того.
