Предпринимая любые шаги по онемечиванию, нужно исходить не их каких-то абстрактных общих представлений, но в каждом конкретном случае размышлять над тем, принадлежит ли лицо, желающее числиться немцем, к той расе, которая может органично слиться с нашим народом и благотворно воздействовать на него, или же оно обнаруживает признаки той расы, которая при смешении с немецкой кровью окажет на нее такое же негативное воздействие, как и иудейская раса. И если нет твердой убежденности в том, что онемечивание того или иного отдельного лица принесет пользу нашему народу, то нужно от него отказаться, пусть даже чувства говорят обратное.
13.05.1942, среда, вечер. «Волчье логово»
За ужином шеф рассказал, что во время осмотра им укреплений на Атлантическом побережье один из рабочих обратился к нему со словами: «Мы ведь не уйдем отсюда, мой фюрер? Было бы бесконечно жаль всей нашей работы!».
В словах этого человека содержалось бесконечно много жизненной мудрости, и они подтвердили, что человек на своей земле, которую он обильно полил своим потом, ни при каких обстоятельствах не уйдет оттуда. Ничто в мире не заставит нас бросить приобретенные нами во время похода на Запад и с помощью «Организации Тодта» укрепленные и расширенные позиции на Ла-Манше и снова отсиживаться в маленькой германской бухте на Северном море.
В Крыму тоже следует провести строительные работы и добиться того, чтобы и по прошествии длительного периода ничто не смогло заставить немецкий народ отдать эту землю, в которую вложено немало немецкого труда. Поэтому совершенно необходимо расширить акватории крымских портов и возвести мощные форты на перешейках. И здесь мы должны настолько укрепить наши позиции, чтобы наши рабочие там твердо уверовали в то, что ни одна вражеская армия не одолеет их. Он считает, что для Крыма этого будет вполне достаточно, ибо у нас на Черном море, а значит, и в Дарданеллах нет других интересов, кроме экономических. Поскольку нас, кроме того, Средиземное море вообще не интересует, то он понимает, что в конце войны будет необычайно много возможностей сделать Турцию в прямом смысле слова нашим другом.
18.05.1942, понедельник. «Волчье логово»
За ужином, в котором принял также участие министр Шпеер в сопровождении целого ряда лиц, в том числе государственного советника Шибера из Тюрингии, шеф заявил, что именно наша борьба с Россией наиболее четко доказала, что глава государства должен первым нанести удар в том случае, если он считает войну неизбежной.
В обнаруженном у сына Сталина и написанном одним из его друзей незадолго до нашего нападения письме говорилось буквально следующее: он «перед прогулкой в Берлин» хотел бы еще раз повидать свою Аннушку.
Если бы он, Гитлер, прислушался к словам своих плохо информированных генералов, и русские в соответствии со своими планами опередили нас, на хороших европейских дорогах для их танков не было бы никаких преград.
Он рад, что удалось вплоть до самого начала войны водить Советы за нос и постоянно договариваться с ними о разделе сфер интересов. Ибо если бы не удалось во время вторжения русских в Румынию заставить их ограничиться одной лишь Бессарабией и они забрали тогда себе румынские нефтяные месторождения, то самое позднее этой весной они бы задушили нас, ибо мы бы остались без источников горючего.
19.05.1942, вторник, полдень. «Волчье логово»
За обедом шеф завел разговор о вооруженных силах бывших Австрии и Чехии и заявил, что чехи действительно обладали отличавшимися чистотой и содержавшимися в полном порядке складами оружия, пороха и боеприпасов, в то время как вооружение австрийской армии было довольно жалким. Он никогда не забудет, как Шушниг весь сжался от страха, когда он потребовал от него снять заграждения на границе, угрожая в противном случае прислать пару саперных батальонов и убрать все это дерьмо.
Позднее шеф завел разговор о том, что одна из дивизий Советов особенно храбро сражалась на Керченском полуострове, дралась насмерть. Очевидно, это была так называемая дивизия идейных бойцов. Можно лишь порадоваться тому, что таких дивизий не слишком много, а это означает: Сталину не удалось привить коммунистическое мировоззрение всей Красной Армии.
Маршал Кейтель заявил, что большинство русских и сейчас для этого слишком тупы. Но Сталин хочет – как показали допросы попавших в плен его сына и секретаря, – согласно его собственным заявлениям, чтобы русские люди стали умны, как немцы, это подняло бы их на небывалую высоту, а Европа и Азия стали бы тогда неприступными бастионами большевизма, плацдармом, необходимым для победы его мировой революции.
19.05.1942, вторник, вечер. «Волчье логово»
За ужином шеф беседовал с министром иностранных дел Риббентропом о внутриполитической ситуации в Англии.
Большинство англичан полагаются не столько на активное содействие со стороны США, сколько на мощь русских. Поэтому в Англии образовалось два лагеря: про– и антисоветский. И от того, нанесем ли мы и в этом году сильные удары по советским армиям, зависит, начнутся ли волнения среди английского населения.
То, что Англия окажется очень ослабленной в результате потери азиатских владений, что она может обеднеть из-за возможной потери наиболее богатых районов Индии и отделения – читай: обретения самостоятельности Южной Африки, также способствует резкому ухудшению настроения населения, как и потери кораблей из-за активных действий наших подводных лодок и авиации.
В заключение разговор зашел о случаях людоедства среди партизан и в Ленинграде, где теперь в неделю умирает примерно 15 000 человек.
Я с достаточным скепсисом слушал Риббентропа, ибо недавно Хевель дал мне прочесть резюме переговоров между ним (Риббентропом) и японским послом Осимой, в которых тот пообещал японцам решить проблему Индии путем отправки туда – через Иран и Афганистан – наших войск, которые появятся там ante portas с северо-запада и севера. Обманщик или фантазер? Я думаю, что сам Хевель всерьез усомнился в его умственных способностях.
27.05.1942, среда. Берлин, рейхсканцелярия
Приняв участие 22-го в официальном акте в мозаичном зале рейхсканцелярии, а затем 23-го в траурной церемонии по поводу смерти гауляйтера Ровера в Ольденбурге, я вновь вернулся самолетом в Берлин на службу. Докладывая о своем возвращении дежурному, личному адъютанту Гитлера группенфюреру Альберту Борману, я узнал, что в воскресенье шеф беседовал с рейхсминистрами Шпеером и Дорпмюллером о прокладке в будущем на Москву, в Харьков и в Турцию железнодорожных магистралей, ширина колеи которых составит четыре метра и которые, пройдя по старым землям рейха, будут сходиться в Берлине – откуда уже пойдут ответвления на Мюнхен и в Рурскую область. В используемых на этих магистралях пассажирских вагонах с двух сторон должны быть сидячие купе, а посередине – проход шириною в один метр. Товарные вагоны должны быть сконструированы таким образом, чтобы их верхнюю часть можно было снять с помощью подъемного крана, а затем насадить ее на нижнюю часть товарных вагонов, курсирующих по железным дорогам с нормальной колеей.
