Эдгар Давидс
Март 1999 года
Последний раз я общался с Эдгаром Давидсом на тему моды.
«Ты! — сказал он на своем афроамериканском английском. — Ты плохо одет! Я о тебе, чувак!» Конечно, полузащитник «Ювентуса», которому через месяц предстоит встреча с «Манчестер Юнайтед» в полуфинале Лиги чемпионов, так же важен для своей команды, как Рой Кин для «Юнайтед». Тем не менее он — агрессивный параноик, склонный к насилию.
Еще в ранней юности, обучаясь в знаменитой футбольной школе «Аякса», Эдгар снискал славу злостного нарушителя дисциплины. Тогда менеджеры специально возили его в лагеря «Милана» и «Ювентуса», чтобы показать, как живут игроки, которым удалось попасть сюда.
В тот период состоялась и встреча Давидса с теннисистом Ричардом Крайчеком. Подросток подошел к знаменитости в амстердамском баре: «Спорим, вы не знаете, кто я такой». Тот признался, что не имеет понятия. «Меня зовут Эдгар Давидс. Через несколько лет я буду играть в сборной Голландии и ездить на большой машине. Вы обо мне еще услышите». И гордо удалился.
Скорее всего, именно эта внутренняя ярость и воля к победе превратили его в признанную звезду футбола. Он не поехал со сборной Голландии на чемпионат мира в 1994 году и провел сезон на игровых полях Амстердама, пытаясь повторить увиденное по телевизору. Давидс презирает коллекционирующих футбольные сувениры игроков, таких, например, как Данни Блинд. Его давнее хобби — трюки. Во время учебы он тратил массу энергии на «обманные» маневры, которые тренер Луи ван Галь называл «мастурбацией». Теперь в ходе ответственного матча он способен неожиданно выполнить десятиметровый удар пяткой с разворота или повернуться на 360 градусов, обойдя двух противников.
Давидс был в составе «Аякса», когда клуб выиграл кубок Лиги чемпионов в 1995 году. А когда в 1996 году команда в финале потерпела поражение от «Ювентуса», именно Питбуль неудачно пробил решающий пенальти. У него сложный характер. Он живет в воображаемом мире, населенном преимущественно верными друзьями (черными игроками «Аякса»), «психами» (к ним относятся почти все остальные его знакомые) и героями (о них Эдгар читает в книгах).
Давидс — самоучка. В юности был одержим рэперами и баскетболистами. Его кумир — Дэннис Родман[8] из «Чикаго буллз», автобиографию которого «Хочу быть хуже всех»[9] (Bad as I Wanna Be) футболист знает практически наизусть. Он даже жаждал сняться в рекламном ролике в одних спортивных носках, имитируя позу эпатажного баскетболиста.
Пиком эпохи скандалов стал Евро-96. Его выгнали из голландского тренировочного лагеря за оскорбительный совет, данный тренеру Гусу Хиддинку: «вытащить голову из задниц других игроков». Честно говоря, это была цитата из Родмана, хотя Давидс и не признает заимствования.
Потом «Питбуль» объявил вендетту нидерландским СМИ, общаясь на пресс-конференциях исключительно с иностранными журналистами: итальянцами, англичанами…
В 1996 году из «Аякса» он ушел в «Милан», где получил от Джорджа Веа прозвище Бигги Смол, в честь известного рэпера. Начало было хорошим. Но скоро Давидс сломал ногу и оказался на скамейке запасных. В декабре 1997 года руководство клуба продало его «Ювентусу» — сумма трансфера составила 3 млн фунтов — и вздохнуло с облегчением. В Турине начался путь к здравомыслию. В детстве черный мальчик, выросший на улицах криминального северного района Амстердама, считал «Ювентус» верхом мечтаний, как говорится, «круче не бывает». И вот оказался среди героев любимых книг. Больше он не пытался удержать мяч, если было ясно, что Зинедин Зидан и Алессандро дель Пьеро сделают лучше. Он стал играть для них, подводить, перехватывать, пасовать и время от времени показывать, что способен на большее.
В мае прошлого года, в третий раз играя в финале Лиги чемпионов, Давидс стал героем. «Ювентус» потерпел поражение. Но сам футболист играл настолько блестяще, что «придурки», которые раньше его изводили, пожалели о своих выходках.
Адриано Галлиани, вице-президент «Милана», пошутил: «Я должен издать приказ о возвращении Давидса». Хиддинк вновь позвал его в сборную Голландии. «Питбуль» начал чемпионат мира на скамейке запасных, а закончил лучшим игроком страны, хавбеком, который яростно сражается за каждый мяч. Теперь он к тому же вице-капитан команды.
На прошлой неделе ему исполнилось двадцать шесть. Если «Ювентус» в мае выиграет у «Манчестер Юнайтед», он четвертый раз за пять лет сыграет в финале Лиги чемпионов. Но на этом Давидс не успокоится, хотя и знает, что на данный момент добился своего.
Декабрь 1999 года
В понедельник, 20 декабря 1999 года у Ривалдо выдался трудный день. Он проснулся в отеле «Принцесса София», расположенном в квартале от стадиона «Барселоны». Семья уехала на праздники в Бразилию, и он не хотел оставаться один в большом доме.
В клубе нужно быть к девяти утра. Луи ван Галь, тренер «Барселоны», хочет проанализировать матч с мадридским «Атлетико», состоявшийся накануне. «Барса» выиграла со счетом 2:1. Бразильского игрока заменили на семьдесят второй минуте.
Когда обсуждение подходит к завершению, застенчивый Ривалдо просит слова. «Слушайте, — говорит он на своем характерном испанском с португальским акцентом. — Я уважаю тренера и всех остальных, но больше не буду играть левым крайним нападающим».
Затем короткая тренировка. Потом пресс-брифинг. Двадцать журналистов еще не знают об утреннем заявлении игрока и с пристрастием допрашивают его об итогах голосования за титул лучшего европейского игрока года. Статусное звание присваивается журналом France Football начиная с 1956 года. Каждый, кто его удостаивается, автоматически становится легендой, как в свое время Стэнли Мэтюьз, Раймон Копа и Франц Беккенбауэр.
«Без комментариев, — говорит Ривалдо. — Результаты еще не известны». — «Все знают, что это вы», — не сдаются журналисты. Футболист молчит. Журналы World Football и Onze ранее объявляли его игроком года, но по-настоящему важен только «Золотой мяч» от France Football.
Затем он едет в аэропорт, чтобы встретить зятя короля Испании гандболиста Инаки. Днем им предстоит посетить благотворительное мероприятие. Футболист и его агент юрист Мануэль Аусет («Я не агент, а друг») не хотят, чтобы я писал о событии. Ривалдо занимается благотворительностью не ради паблисити.
Три часа спустя одетый в черное высокий бразилец наконец появляется на девятнадцатом этаже отеля. «Инаки опоздал, и мероприятие выбилось из графика», — объясняет Мануэль. Ривалдо тяжело вздыхает, увидев длинный список моих вопросов, но в итоге соглашается ответить.
