К 1515 году итальянские зодчие Пьетро Антонио Солари, Марко Руффо, а также ряд других превратили Кремль в одну из самых сильных крепостей того времени…
Историк Василий Татищев так написал о царствовании Ивана III и Софии Палеолог: «Сий блаженный и достохвальный великий князь Иоан Великий, Тимофей преже нареченный, многии княжения к великому князю присовокупи и силу умножи, варварскую же нечестивую власть опроверже и всю Рускую землю данничества и пленения избави, и многи от Орды данники себе учини, многа ремесла введе, их же прежде не знахом, со многими дальними государи любовь и дружбу и братство сведе, всю Рускую землю прослави; во всем же том помогаше ему благочестивая супруга его великая княгиня София; и да будет им вечная память во безконечныя веки».
Королева Виктория и принц Альберт: эпоха имперского романтизма
Их называли «самыми знаменитыми влюбленными». Судьба определила им не такой уж и долгий (но и не то чтобы очень короткий) срок вместе – больше двадцати лет. За это время они создали новую эпоху для Англии, да и для всего мира.
Им, что называется, на роду (а род у них общий – Саксен-Кобургский) было написано быть вместе. Их принимала одна и та же повитуха. Их бабушка, вдовствующая герцогиня Кобургская, с самого начала мечтала их поженить. Когда дети подросли, такое же желание возникло у короля Бельгии Леопольда I (дяди Виктории), бывшего наставником юной принцессы в политических делах.
Однако до поры династические задумки старшего поколения не трогали Викторию и Альберта. Видимо, опека короля и прочих царедворцев, рассчитывавших за ее счет решить свои политические задачи, начала тяготить Викторию. В иерархии наследования она стояла довольно высоко и желала править самостоятельно. Альберт же, хотя изучал политические науки, классические языки, естествоведение, философию и историю, себя (по крайней мере в юности) правителем не видел вообще – в Бельгии ему жилось уютно, его окружали друзья, и менять ее на чуждый ему Альбион он совершенно не собирался.
Однако их интересы никто в расчет не принимал. Для начала король Леопольд организовал встречу Виктории и Альберта – 17-летняя наследница престола принимала его вместе с двоюродным братом Эрнстом в Лондоне в мае 1836 года.
Некоторые биографы считают, что страсть Виктории к Альберту проснулась уже тогда, с первой же встречи. Она нашла его очень привлекательным. Виктории понравились его белокурые волосы, прекрасные глаза, манящие губы. «Его главное очарование в выражении лица, одновременно нежном и благородно сдержанном», – заметила после встречи Виктория.
Другие полагают, что, хотя молодые люди произвели друг на друга весьма благоприятное впечатление, о внезапно вспыхнувшей любви не может быть и речи. Виктория, несмотря на лестные отзывы об Альберте, называла его в письмах к дяде «инвалидом» и «деликатным желудком». Альберт же, в свою очередь, ограничился тем, что назвал кузину «весьма добродушной особой»…
20 июня 1837 года в пять часов утра Викторию разбудила мать, герцогиня Кентская (девушке запрещено было спать отдельно от нее, как и разговаривать в ее отсутствие с незнакомыми): «Архиепископ Кентерберийский и первый камергер Англии хотели бы немедленно видеть вас. Они ожидают в большом зале».
Как только принцесса вошла, первый камергер опустился на колени. Виктория поняла: король умер. Теперь ей предстояло стать королевой Англии. Первое, что сделала Виктория, это приказала убрать свою кровать из комнаты матери. Великая королева начала свое царствование. До нее на престол Великобритании женщина не садилась более ста лет.
Дяде Леопольду она также дала понять, что в его советах не очень нуждается, в том числе и в матримониальных делах. Вопрос о замужестве, как и многое другое, Виктория хотела решать сама. Узнав в 1839 году, что Альберт и Эрнест снова приедут в Англию, королева сообщила лорду Мельбурну, что «не имеет особого желания встречаться с Альбертом, поскольку вся эта тема вообще ей противна». До этого она написала Леопольду I, что между ними «не было никакой помолвки». Даже если он ей понравится, она не сможет «дать твердого обещания в этом году, поскольку такое событие может произойти не ранее чем через два или три года».
Не горел желанием идти под венец и сам Альберт, но все же уступил королю Бельгии и вторично отправился в Лондон. Возможно, он рассчитывал получить от Виктории громкий отказ, там самым завершив эпопею с женитьбой раз и навсегда.
Альберт прибыл в пятницу вечером, и за субботу все волшебным образом переменилось в мире Виктории. Альберт возмужал и превратился из подростка в красивого мужчину. К тому же он обладал разнообразными талантами: увлекался техникой, любил живопись, архитектуру, музыку, слыл прекрасным фехтовальщиком. Виктория записала в свой интимный дневник: «Встреча с Альбертом всколыхнула мои чувства. Как он красив! Его губы завораживают, у него такие симпатичные усики и бакенбарды».
В воскресенье утром она сказала лорду Мельбурну, что «существенно пересмотрела свои взгляды на замужество». А через день, согласно дворцовому этикету, послала за кузеном. Она приняла его наедине и «спустя несколько минут сказала, что он, должно быть, догадывается, зачем я его позвала – и что я была бы очень счастлива, если бы он уступил этому моему желанию выйти за него замуж».
Альберт, преклонив колено, поцеловал ей руку: «Я недостоин вас, – промолвил он. Затем, выдержав паузу, добавил: – Я буду счастлив провести рядом с вами всю свою жизнь».
Виктория вздохнула с облегчением. «Я люблю его больше, чем думала, – отметила она в дневнике, – и я сделаю все, что в моей власти, чтобы облегчить его жертву» – Альберт мог стать наследником престола лишь по решению парламента. Иными словами, его роль при королеве поначалу была лишь декоративной.
Бракосочетание Джорджины Шарлотты Августы Александрины Виктории и Френсиса Чарльза Августа Альберта Эммануила Саксен-Кобургского состоялось 10 февраля 1840 года. Свадебная церемония прошла с соблюдением многовековых традиций. Медовый месяц молодые супруги провели в Виндзорском замке. Королева писала дяде Леопольду: «Спешу Вам сообщить, что я самая счастливая женщина в мире… Мой муж ангел, и я его обожаю. Его доброта и любовь ко мне так трогательны. Мне достаточно увидеть его светлое лицо и заглянуть в любимые глаза – и мое сердце переполняется любовью…»
Сильнейшая страсть Виктории, унаследовавшей темперамент Ганноверов, оказалась достаточно серьезной ношей для Альберта. «В ответ на безграничную преданность молодой кузины он, естественно, испытывал чувства нежности и благодарности, но всепоглощающая ответная страсть его миновала», – пишут об Альберте его биографы. Возможно, на фоне впечатлительной Виктории, не скрывавшей своих чувств к Альберту, его меланхоличность и сдержанность выглядели холодностью и отстраненностью. Но на самом деле причин для того, чтобы сомневаться в глубине чувств Альберта и искренности его привязанности к Виктории, нет никаких. Просто он выражал их не так открыто.
