Следует указать здесь, что Амундсен не ввязывался активно в этот спор. Кука он знал еще по дрейфу на «Бельжике», во время которого они близко сдружились; с тех пор он поддерживал с Куком дружеские связи, всегда тепло отзывался о нем и высоко ценил его как полярного исследователя. Но не меньшее уважение вызывал в нем и Роберт Пири.
Известие о покорении Северного полюса было для Амундсена, как писал он сам, «жестоким ударом». Кроме того, судя по предыдущему дрейфу Нансена, экспедиция в Северный Ледовитый океан должна была продлиться как минимум семь лет. Амундсен снова залез в долги, и все же собранных им денег было слишком мало, чтобы должным образом снарядить такую длительную экспедицию.
«Потому я с легким сердцем решил отложить года на два выполнение своего первоначального плана, — писал впоследствии Амундсен, — чтобы за это время постараться раздобыть недостающие средства» («Южный полюс», стр. 12).
Через много лет в книге «Моя жизнь» Амундсен высказался о мотивах, руководивших им тогда, в 1910 году, более определенно:
«Чтобы поддержать мой престиж полярного исследователя, мне необходимо было как можно скорее достигнуть какого- либо другого сенсационного успеха» (стр. 52).
Конечно, Амундсен предвидел, что подвергнется нападкам за то, что не сразу оповестил о походе к Южному полюсу, но он заранее решил не придавать этому значения. Мнение людей, давших деньги на экспедицию, он считал переменчивым и справедливо думал, что в случае успеха они будут к нему снисходительны. А в успехе Амундсен был уверен. К тому же он надеялся, что после покорения Южного полюса книгами, лекциями о походе заработает достаточно денег, чтобы расплатиться с долгами и как следует снарядить экспедицию в Арктику.
За год до отправления экспедиции Амундсен сказал о своих планах брату, ведавшему его финансовыми делами, своему первому заместителю капитану Нильсену, а перед отплытием из Норвегии поделился своими намерениями со штурманами Преструдом и Ертсеном. Таким образом, командный состав судна был в курсе дела еще до официального сообщения всем членам экспедиции на острове Мадейра.
Единственное, что его смущало, — это реакция Фритьофа Нансена. Ведь Нансен сам много лет разрабатывал план экспедиции в Антарктиду, включавший поход на Южный полюс, но из-за занятости государственными делами — в 1907 году, когда Амундсен пришел к нему со своим планом экспедиции в Арктику, он был послом Норвегии в Англии — откладывал осуществление своего замысла. Поэтому Нансен и предоставил ему «Фрам».
«И все же нелегко было ему уступить «Фрам» Амундсену, — пишет дочь Нансена, Лив Нансен-Хейер в своих воспоминаниях [4].— Но грандиозный план семилетнего дрейфа в Арктике, выдвинутый Амундсеном в 1907 году, показался отцу гораздо более важным для науки, чем путешествие к Южному полюсу. Он надеялся, что новые наблюдения в арктических водах существенно пополнят знания, добытые им самим во время плавания «Фрама»... Поэтому отец целиком поддержал замысел Амундсена и помог ему в подготовке экспедиции. По его совету Амундсен провел несколько месяцев в Бергене, где Хелланд-Хансен посвятил его во все результаты первой экспедиции на «Фраме» и рассказал о новейших методах исследований. Был организован комитет во главе с Нансеном, и постепенно все было подготовлено к полярной экспедиции».
Амундсен не нашел в себе силы поставить Нансена в известность о своем решении. Правда, он сообщил о нем другу Нансена, крупному норвежскому океанографу Хелланд- Хансену, с которым Амундсен сдружился во время прохождения океанографической практики.
Амундсен просил Хелланд-Хансена рассказать обо всем Нансену и объяснить побудившие его к тому причины лишь после того, как будет получено известие об отплытии «Фрама» с острова Мадейра.
Выйдя из Фуншала, Амундсен направил судно прямо в Антарктику, минуя все порты. С этого момента связь экспедиции с миром прервалась. В то время на судах еще не было радиостанций.
Когда Леон Амундсен по поручению брата оповестил мир об изменении плана экспедиции, сенсация была потрясающей. Тем более, что в это же время в Антарктику отправилась из Англии экспедиция Роберта Скотта, имевшая ту же цель — достижение Южного полюса. Об экспедиции Скотта давно писали газеты и журналы. Теперь у англичанина появился грозный соперник.
Покидая Мадейру, Амундсен оставил письмо, поручив отправить его в Австралию Скотту, куда последний планировал зайти перед тем, как направиться в Антарктику. В этом письме Амундсен прямо извещал Скотта о своем намерении вступить с ним в состязание.
Как же отнесся к этому известию Фритьоф Нансен?
Об этом я спросил его сына, Одда, когда встретился с ним летом 1969 года в доме Нансена в Люсакере, вблизи Осло.
Одд Нансен ответил:
— Отец очень сожалел, что Амундсен ничего не сказал ему перед отплытием. Он говорил, что мог бы дать ему ряд советов.
Дочь Нансена, Лив, в упоминавшейся выше книге пишет об этом следующее:
«Можно представить себе, какое впечатление эта весть произвела на Нансена в первое мгновение. Ведь с его благословения и при его содействии готовилась экспедиция к Северному полюсу. Считая ее более важной, чем собственный план путешествия к Южному полюсу, он отдал свой корабль Амундсену».
Но этот мудрый человек и крупный ученый сумел скрыть горечь и обиду. Выступая на пресс-конференции, он взял Амундсена под защиту, что имело важное значение, учитывая огромное влияние Нансена на мировое общественное мнение, особенно в полярных делах.
Тем временем «Фрам» шел на юг Атлантическим океаном. Достигнув сороковых широт южного полушария, он повернул на востоко-юго-восток. Здесь судно подхватили попутные западные ветры.
2 января 1911 года, следуя вдоль 180-го меридиана, судно вошло в пояс плавучих льдов в районе моря Росса. Льды были разреженные, и уже 11 января «Фрам» достиг шельфового ледника Росса и пошел вдоль него на восток к Китовой бухте — выемке в ледяном барьере. Амундсен, тщательно изучив описания этого гигантского ледника, пришел к заключению, что Китовая бухта, хотя и претерпела некоторые изменения со времени предшествующих экспедиций, но в общем сохранила свои очертания. И он решил основать свою исходную базу на ее берегу.
14 января 1911 года, в середине антарктического лета, «Фрам» подошел к Китовой бухте и пришвартовался к низкому ледяному барьеру. В четырех километрах от его края было выбрано место для базы. 10 февраля, не дожидаясь полной разгрузки судна, на юг выступила первая партия во главе с Амундсеном. Под 80° южной широты, или в 175 километрах от кромки ледника, они заложили первый продовольственный склад для будущего похода к полюсу. 16 февраля партия вернулась обратно на базу. Накануне «Фрам» покинул бухту. На шельфовом леднике во Фрамхейме (так была названа база экспедиции) осталось девять человек.
