И вот, такие посылы Степана Разина, как призывы к воле и выкрики типа «грабь богатых, бей воевод и дьяков, гуляй, пей, на дворе лето» возымели свой эффект. Эдакая оппозиция пришлась по душе простому люду…
Именно Юрию Долгорукому было поручено усмирить бунт… И вот он начал собирать солдат, надеясь вступить против Разина. Но пока собирались силы, Степан своевольничал все больше: для него было главное это власть над толпой. Этим Разин наслаждался в полной мере, он умел привлечь внимание горожан и мог дать им то, чего они желали… Например – казнь над теми, кто имел власть…
Когда Юрий Долгорукий услышал, что под восторженные крики толпы Степан Разин своими руками столкнул с многометровой высоты астраханского воеводу Прозоровского, то понял – пришло время проводить решительные действия! Теперь Долгоруков точно знал: разожженный Разиным пожар людского негодования, сметающий все на своем пути и оставляющий за собой хаос и разрушение, можно лишь очень большой кровью… В душе его вспыхнула лютая ненависть – он хотел уже просто смерти зачинщику бунта и не желал брать его в плен и доставлять царю. Воистину, ненависть дворянская ни в чем не уступает ненависти мужицкой, и Долгорукий был зол не меньше самого Степана Разина.
Пока Долгорукий готовил армию к выступлению, развернулась первая в истории России пропагандистская война. Ходоки разносили по городам и весям письма атамана, в которых он винил во всех смертных грехах бояр и чиновников-дьяков… Удивительно, но при этом Царя Степан не трогал – видимо, был у него какой-то свой хитрый расчет… Писал он, что бояре, мол, плохие, а царь – хороший, он ничего не знал. Поэтому нужно их всех поднять на вилы да посадить на колы! Царя же нужно оставить, но жить в России исключительно по казачьим законам – только тогда жизнь будет хорошо и привольна, просто рай наступит!
В ответ из Москвы рассылались царские грамоты, в которых рассказывалось о зверствах разинской вольницы. Им вторили грамоты святейшего Патриарха Иоасафа. Глава церкви писал, что «Стенька – не кто иной, как аспид, испущающий яд свой, уязвляющий телеса невинных яко змий из ложа своего, поглощая верные христианы и низводясь собой в ров погибели, яко лев, плотоядец хищаи».
Но слушали мужики разинские письма и верили им. Действительно, бояре – кровопийцы. Слушали они царские грамоты и не понимали, как еще земля носит такого разбойника как Стенька. И не знали, что делать, кому верить, куда идти…
Но царских писем становилось все больше – и постепенно царская пропаганда брала верх. А когда в церквях провозгласили Разину анафему, общественное мнение стало от него отворачиваться. К тому же и армия Долгорукова начала активные боевые действия…
Все-таки, будучи воеводой, Долгорукий в своей жизни одержал ряд побед во время русско-польской войны 1654–1667 годов, в том числе в битве под Верками. 1 августа 1670 года возглавил войска, действовавшие в районе Арзамаса и Нижнего Новгорода против отрядов Степана Разина, которым нанес тяжелое поражение. Первая же победа придала царским властям уверенности. В начале октября князь Барятинский разбил основные силы Разина неподалеку от Симбирска. Лихая казацкая атака налетела на пушечный и мушкетный огонь. Сам атаман был ранен, и с поля боя его вынесли верные есаулы. С этого дня началось великое избиение повстанцев. Численно бунтовщики во много раз превосходили полки Долгорукова, но ни казачьи сотни, ни толпы крестьян с вилами и топорами ничего не могли поделать с регулярной армией. Войска одерживали одну победу за другой, брали город за городом, село за селом и устраивали там дознания.
Князь Долгоруков также был суров. Ненависть вспыхнула в нем с огромной силой!!! Он продолжал крушить войска Разина и 4 декабря 1670 года он подошел к разинскому городу Темников, и сразу же начал сыск. Пойманные признались на дыбе, что вместе с атаманом Федором Сидоровым в городе всем заправляла монастырская старица Алена. Долгоруков приказал всех бунтовщиков повесить, а Алену велел сжечь на костре живьем, как ведьму. Более того, Юрий Алексеевич и сам пришел смотреть на казнь…
Посреди площади вкопали в землю столб, старицу привязали к столбу, густо обмазали дегтем, в ногах разложили хворост. Неверную и лукавую, которая подняла хищные руки свои на жизнь наимудрейшего и величайшего из владык приговорили к прилюдной казни у позорного столба… Смотреть на казнь согнали всех жителей городка, но перед тем как взойти на облитый смолою сруб, Алена обернулась к Долгорукову и спокойно сказала, что если бы все ее товарищи сражались так, как она, князю пришлось бы спасаться из здешних мест. Затем осенила себя крестом и сама позволила привязать себя к столбу.
Из всех городов к радости царя воеводы шли отчеты о том, сколько сподвижников Разина было убито и казнено. Новый астраханский воевода Яков Одоевский вообще перебил почти всех жителей, а город приказал срыть. Всего было казнено больше 70 тысяч человек. Долгорукий одобрял такую политику. После того, как огромное число сподвижников Разина было казнено, с оставшимися они поступили следующим образом: повелели вырвать ноздри, заковать в шейные кандалы, некоторым отрезать и языки и, с выжженным клеймом «ВОР», гнать на каторгу.
Атамана Разина выдали свои же казаки. Его привезли в Москву, долго пытали, а потом прилюдно четвертовали на Красной площади. Долгоруков вернулся в столицу героем. Всем казалось, что князю удалось добиться главного – ужас, охвативший народ при виде тех страшных наказаний, которым подверглись мятежники, навсегда отбил охоту бунтовать.
Но в России никогда нельзя говорить «никогда». Прошло чуть больше 10 лет, и в стране разгорелся новый бунт. Восстали стрельцы, которых подстрекали царевна Софья и ее родственники – князья Милославские. Поводом стало возведение на престол 9-летнего сына Алексея Михайловича – царевича Петра. Это было сделано в обход его сводного брата – 15-летнего Ивана. Стрельцам сказали, что царевича Ивана вообще убили.
15 мая 1682 года разъяренная толпа ворвалась в Кремль. Ее попытались успокоить, на Красное крыльцо вышла мать Петра, царица Наталья Кирилловна, вывели и двух малолетних царевичей – вот, мол, смотрите, вас обманули, оба царевича живы и здоровы… Но это не помогло – стрельцы жаждали крови, и кровь эта пролилась.
Братья царицы Иван и Афанасий Нарышкины, князья Григорий и Андрей Рамадановские, князь Михаил Черкасский, боярин Матвеев и многие другие сторонники царевича Петра Алексеевича были зверски убиты. Одним из немногих, кто с оружием в руках пытался остановить стрельцов, был сын Юрия Долгорукова Михаил. С одной саблей он бросился на толпу, и толпа поначалу в ужасе отступила, но потом, опомнившись, стрельцы навалились на молодого князя всем скопом, и на глазах у царицы и царевичей подняли его на пики.
