Владимиру в то время было лет 10–11, но рядом с ним находился Добрыня – человек большого ума и энергии, расчетливый политик и опытный, но жестокий воин, оказавший большое влияние на своего племянника. После гибели Святослава Добрыня – ближайший родственник, и, по обычаю, стал мальчику «отца в место». Место отца – это обязанности и права отца, и по тем, весьма патриархальным временам, не малые. Судя по дальнейшей его деятельности при Владимире, Добрыня и за море едет, и в Новгороде идолов ставит, и свергает этих идолов. Ряд исследователей считает Добрыню прообразом былинного героя Добрыни Никитича. Он и гусляр-сказитель, и богатырь, свой в пирах и в былинных богатырских заставах князя Владимира.
Новгород в то время еще не был крупным городом, а объединял всего несколько посадов. Новгород располагался на территории с холмистым рельефом, на обоих берегах реки – редчайший случай для средневековья, когда города обычно находились на одном из берегов, более высоком. Жилые дома и вспомогательные помещения в Новгороде строились исключительно из дерева, потому новгородцы считались самыми лучшими плотниками. В городе еще в 953 г. появляется одна из первых деревянных мостовых. Новгородская знать уже в то время владела обширными земельными и охотничьими угодьями и рыбными ловами. С населения северо-западных земель собирали дань варяги. Но в 862 г., как сообщает летопись, «изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом». Война приводила к разорению хозяйства, но не к примирению. Тогда новгородцы обратились к варягам, Руси, как мы уже упоминали. Так в Новгороде появились Рюрик с братьями, Синеусом и Трувором. Возможно, они определили сумму дани с новгородцев на содержание своей дружины, которая составляла 300 гривен (более 5 кг серебра) в год. В 947 г. княгиня Ольга устанавливает порядок сбора дани с Новгородской земли и для Киева. Сумма дани значительно увеличилась. Теперь с новгородцев собирали 3 тысячи гривен: 2 тысячи для Киева, а одна оставалась для новгородского князя на содержание его дружины. Эти суммы позволяют нам составить представление не только о богатстве новгородской земли, но и о возможностях новгородцев – в случае необходимости они могли содержать значительную дружину. Пожалуй, именно поэтому воевода Святослава Добрыня предложил новгородцам на княжение своего племянника.
Итак, Владимир княжит в Новгороде, ладит с боярством и купцами быстро растущего и богатеющего города, приносит кровавые жертвы на Перыни, жжет вокруг фигуры резного идола костры священного и всеочищающего огня.
Добрыня воспитывал княжича в традициях своего времени. В свои шестнадцать лет Владимир выглядел настоящим молодцем – рослым, статным и ловким. Он являлся участником всех драк и потасовок со сверстниками, азартным охотником и рыболовом. Добрыня приучал Владимира к дальним походам, прививал навыки командования дружиной в бою, посылал его «за море» – на Балтийское побережье, чтобы тот освоился с поморами и свеями (шведами), попробовал вербовать там воинов и привлекать к себе на службу шведских ярлов-воевод. Добрыня исподволь готовил своего племянника ко всевозможным испытаниям, ожидая часа, чтобы вступить в борьбу за место под солнцем. Дядя предвидел, что в Киеве не станут долго терпеть его как новгородского посадника, а Владимира – в качестве наместника и постараются избавиться от обоих тем или иным способом. Возможно, здесь Владимир обзавелся первой женой, от которой у него родился сын Вышеслав.
Из летописных рассказов мы видим, что большую роль в формировании личности князя играли их воспитатели и ближние бояре. Воспитателем Игоря и Святослава был Свенельд, Владимира – Добрыня. У брата Владимира Ярополка – Блуд. Часто эти воспитатели, или ближние бояре, являлись зачинателями борьбы между братьями-князьями, которая заканчивалась братоубийством. Именно это произошло в 975 г. Вспомним, что Святослав в свое время выделил Ярополку киевскую землю, а Олегу – древлянскую. Каждый князь, по традиции, становился хозяином своей территории, куда вход посторонним был запрещен. Но однажды Лют, сын Свенельда, пошел на охоту. В погоне за зверем он вошел во владения князя Олега. Олег в это время тоже охотился и в лесу встретил Люта. «И спросил [Олег] своих: «Кто это?» И ответили ему: «Свенельдич». И, напав, убил его Олег». И далее летопись повествует: «За это отец Лютов Свенельд озлобился на Олега сильно; забыв должность свою и клятву к государю, отцу его, начал подговаривать Ярополка на Олега, брата его, чтобы княжение его отнял, желая отомстить убийство сына своего. Ярополк же долго не принимал этого злого совета, храня любовь братскую». Но Свенельд не унимался и добился своего. Под 977 г. летописец записал: «Пошел Ярополк походом на брата своего Олега в Деревскую землю. И вышел против него Олег, и исполчились (приготовились к бою) обе стороны. И в начавшейся битве победил Ярополк Олега. Олег же со своими воинами побежал в город, называемый Овруч, а через ров к городским воротам был перекинут мост, и люди, теснясь на нем, сталкивали друг друга вниз. И столкнули Олега с моста в ров. Много людей падало туда, причем кони давили людей. Ярополк, войдя в город Олегов, захватил власть и послал искать своего брата, и искали его, но не нашли. И сказал один древлянин: «Видел я, как вчера спихнули его с моста». И послал Ярополк найти брата, и вытаскивали трупы изо рва с утра до полудня, и нашли Олега под трупами; вынесли его и положили на ковре. И пришел Ярополк, плакал над ним и сказал Свенельду: «Смотри, этого ты хотел!» И похоронили Олега в поле у города Овруча… И наследовал власть его Ярополк», т. е. Ярополк стал единовластным правителем центральных территорий Киевского государства.
Владимир, когда узнал о смерти брата, испугался и вместе с Добрыней бежал за море. Ярополк воспользовался этим и направил в Новгород своих наместников. Так на время установилось его единовластное правление в Русской земле.
Владимир почти три года пробыл за морем. Возможно, там он принимал участие в норманнских походах и сумел подобрать себе надежную варяжскую дружину. С этим войском Владимир возвращается в Новгород, прогоняет Ярополковых посадников и приказывает им сказать своему брату: «Владимир идет на тебя, приготовляйся к войне». Здесь во Владимире впервые проявился характер отца, который всегда посылал своим противникам предупреждение: «Иду на вы!». Желание идти на Киев поддержали новгородцы. Ни боярство, ни купечество не пожалели средств на то, чтобы взять Киев. Они, вероятно, рассчитывали, что первенство в государстве может перейти к Новгороду вместе с властью над землями, вместе с данями, правыми и неправыми поборами и многими другими преимуществами столицы. Возможно, новгородцы рассчитывали на другие привилегии, например, получить автономию. Но прежде чем двинуться на Киев, Владимир со своими советниками решили нейтрализовать, а в лучшем случае, заручиться поддержкой Полоцкого князя Рогволода, происходившего из норманнов. Полоцкое княжество располагалось по пути следования из Новгорода на Киев, там разветвлялся «путь из варяг в греки», а Западная Двина выводила ладьи с юга прямо в Балтику. Владимиру и Добрыне не ясна была позиция полоцкого князя. Прежде всего, они не знали, кого в предстоящей борьбе может поддержать полоцкий князь. А ведь при движении дружины Владимира из Новгорода на Киев Полоцкая земля оставалась у него в тылу. Владимиру, в случае недружелюбия полоцкого князя, оставлять его за своей спиной было небезопасно. Возможно, Владимир знал и о том, что Ярополк со своей стороны искал союза с Рогволодом и желал этот союз закрепить женитьбой на его дочери Рогнеде. (Ярополк к этому времени уже был женат, но ведь языческая религия не запрещала иметь несколько жен.)
