Президент никак не отреагировал на обращение спикеров. И это стало последней каплей, убедившей нас в нежелании исполнительной власти решать важнейшие государственные проблемы. Тогда и прозвучало мое Обращение к президенту и военнослужащим. Тогда мы начали создание нашего Движения.
Сила общественного мнения осталась единственным, к чему можно обратиться за поддержкой. И такую поддержку мы нашли. Более 60 всероссийских организаций откликнулись на нашу инициативу и заявили о вхождении в Движение. Уже через две недели триста их представителей собрались на совещание и образовали Оргкомитет. После этого члены Оргкомитета начали поездки по стране с целью более детального ознакомления с ситуацией на местах и создания региональных отделений Движения.
Признаемся, мы не рассчитывали на столь широкую поддержку. Но еще больше поразило нас то, что мы узнали, встречаясь с руководителями городов и областей, общественностью и военнослужащими, с директорами оборонных предприятий. Вот лишь некоторые примеры:
население влачит полуголодное существование. На судоремонтном заводе в городе Полярном Мурманской области офицеры не получают денежное довольствие до одиннадцати месяцев. Люди, как во времена, казалось бы, безвозвратно канувшие в историю, научились готовить пищу из лебеды;
в то же время известно, что некоторые наши соотечественники за несколько последних лет умудрились сколотить такие состояния, которые соперничают с богатством известнейших фамилий мира, столетиями создававших свой капитал;
оборонные заводы стоят. У них нет государственного заказа, и не предвидится. Секвестр оборонных статей бюджета обеспечит только одно: полный развал оборонных заводов и институтов. В то же время им не разрешают поставлять свою продукцию на экспорт. Директора опускают руки. Вся их инициатива разбивается о двери кабинетов московских чиновников. А президент при этом наложил вето на Закон «О военнотехническом сотрудничестве», который давал предприятиям шанс для поддержания производства за счет экспорта;
конверсия, т. е. переориентация на гражданское производство, на оборонных предприятиях тоже не проведена по причине провала государственной программы конверсии;
заводы и научно-исследовательские институты сократили число своих сотрудников в несколько раз. Потеряны многие конструкторские школы, остановлено развитие перспективных научных направлений;
в стране не производятся боеприпасы к оружию. Это «достижение» обеспечено в том числе приватизацией небольших, но очень важных заводов по производству графитовых элементов, без которых не может быть сделано ни одной ракеты. Эти заводы остановлены, их оборудование разрушено. Остановлено производство порохов. Не выпускается броневой лист;
происходят и другие удивительные вещи. Например, атомные подводные лодки после капитального ремонта, в который вложены миллиарды рублей, выводятся в отстой и списываются на разделку. Готовятся к утилизации даже лодки с титановыми корпусами, которые могут служить более 100 лет;
обещания президента обеспечить всех увольняемых офицеров жильем— блеф. Губернаторы, а именно им поручено решить не менее половины жилищных проблем военнослужащих, удивлены этими обещаниями. У них нет денег даже для обеспечения жильем тех, кто давно уволился и мается в ожидании по случайным углам много лет. А таких в стране около 150 тысяч. Скоро их число удвоится.
В вертолетном полку Владимирского гарнизона уже прошло сокращение. При наличии в военном городке 200 бесквартирных семей нетрудно представить ситуацию, в которую попали люди. Если власти не могли решить их проблем, когда они служили, то уволенные, они потеряли даже иллюзию такого решения. И подобная участь ждет практичёски всех, кто вынужден будет покинуть армию в результате ее сокращения.
Идея правительства добыть деньги для решения этих проблем за счет продажи высвобождаемой инфраструктуры Вооруженных Сил уже дала свой результат. В Москве выставлено на аукцион общежитие, стоящее на балансе Управления военной торговли. А это значит, что вскоре тридцать девять семей военнослужащих будут освобождены от коммунальной тесноты и получат возможность вдоволь надышаться свежим воздухом городских улиц.
Приватизировав всю страну, А.Б. Чубайс получил в бюджет 7 триллионов рублей. Сколько можно получить от приватизации (читай: от продажи) полуразрушенных казарм стройбата и убогих помещений военторгов?
Но блеф проявляется не только в лживых обещаниях военным. Разрушается не только оборонный потенциал страны. Идет уничтожение и других важнейших отраслей экономики. Обманывается весь народ. В частности, разваливается продовольственный комплекс. Делается это очень изощренно. Например, в Санкт-Петербург из-за рубежа в виде гуманитарной помощи долгое время поступало сухое молоко. Люди привыкли к дармовому продукту. Свежее молоко перестало пользоваться спросом. Молочные фермы вынуждены были резко сократить поголовье коров. И тут же гуманитарная помощь прекратилась. Была объявлена цена на импортное сухое молоко, которая круто пошла вверх.
В Пскове по такому же сценарию, с помощью дешевых куриных окорочков, поставляемых из-за рубежа, было разорено местное птицеводство.
Во всероссийском масштабе сейчас идет уничтожение зернового производства. Заваливая страну дешевым импортным зерном, зарубежные поставщики создали условия, при которых потребители стали отказываться покупать зерно отечественных производителей. На местах сегодня не рады хорошему урожаю, ожидаемому в этом году. Закрома полны еще прошлогодним зерном.
Свернув свое зерновое производство, мы окончательно попадем в зависимость от поставок продовольствия из-за рубежа. А это значит, что со временем смена власти в стране не будет иметь значения. Ибо никакая власть уже не сможет проявить и признаков самостоятельности. А вынуждена будет выполнять приказы, поступающие от поставщиков.
Голодный и обманутый народ, полностью зависящий от воли тех, кто его кормит, не внемлет никаким аргументам и голосу разума и является лучшей силой против самого себя и своего будущего. Не в этом ли главная цель западных советников нынешнего режима? Не является ли этот режим и его представители лишь средством достижения тех рубежей, за которыми Россия уже никогда не сможет называться Великой Державой?
Зная все это и имея такие сомнения, можно ли верить в искренность тех, кто проводит реформу? Можно ли надеяться на то, что эта реформа направлена на укрепление безопасности страны? Мы не верим. Не надеемся.
