Я снова встретил вчера с большим удовольствием в театре княгиню Елену и Анету[226] и все, что я узнал от них и от Воронцова, доставило мне большое удовольствие. И так будьте по-прежнему благоразумны и выздоравливайте окончательно. Это тем более необходимо, что уже одиннадцать дней как у нас прескверная погода; в особенности в течение двух последних дней не переставал идти дождь.
На днях я приказал бить в лагере тревогу, которая превосходно удалась; только на возвратном пути мы промокли до костей так, как прежде мне еще почти никогда не случалось. Вчера я имел известия от моего сына, который продолжает свое путешествие очень успешно и был очень доволен своим пребыванием в Оренбурге, где все классы населения приняли его наилучшим образом.
Мне говорят, что им довольны, и это делает меня счастливым. Вчера здесь происходило открытие театра, которое очень хорошо удалось; зала прелестна; во французской труппе есть новые актеры действительно прекрасные. Сегодня все идет по обыкновению: очень хороший парад Конной гвардии, обед, а вечером бал в Монплезире. Право, этого довольно для моего 41-го года, в особенности когда сверх того идет проливной дождь.
Завтра я отправляюсь в Красное Село присутствовать на пробах артиллерийской стрельбы, а в понедельник у нас будут большие артиллерийские маневры; затем отдых до 1-го. Потом опять все пойдет своим чередом, так что меня с трудом на все это хватает. В заключение скажу вам, что Анета была сегодня утром прелестна. Мое почтение графине и вашим дамам.
Прощайте, мой милый и добрый друг; навсегда преданный вам сердцем и душой, искренно любящий вас
Н.
Жена поручает сказать вам тысячу любезностей.
Петергоф, 3 июля 1837 г. (Перевод.)
Благодарю вас, мой милый друг, от моего имени и от имени моей жены, за ваши пожелания по случаю 20 лет нашего супружества. Да поможет нам Господь сохранить наше семейное счастие так долго, как только можно! Очень рад хорошим известиям, которые вы нам сообщаете о положении вашего здоровья.
Давай Бог, чтоб ничто не прервало вашего выздоровления, и в этом отношении я не очень одобряю ваши прогулки в телеге вместе с толстым Пановым. Вам уже должно быть известно, что 1 июля у нас была отвратительная погода, заставившая отложить иллюминацию на вчерашний день. 1-го числа у нас ничего не было, кроме парада, и вечером костюмированного бала, на котором было много народа и несколько прекрасных костюмов.
Вчера утром нас утешила великолепная погода. Сначала был парад кадетов, потом прогулка в Александрии, затем бал и иллюминация. Сад, как всегда, был полон посетителей, и все прошло без малейших неудобств Теперь я даю себе неделю отдыха, чтоб осмотреть флот и заняться кадетами. Мы каждую минуту ждем с большим удовольствием прибытия Михаила[227].
Прощайте, мой милый друг. Да сохранит вас Господь! Ваш навсегда, преданный вам
Н.
Тысячу любезностей вашим дамам. Здесь все совершенно здоровы.
Письмо императора Николая Павловича сыну – великому князю Николаю Николаевичу[228]Теплиц, 27 июля (9 августа) 1838 г.
Пишу тебе в первый еще раз, любезный Низи[229], с благодарным к Богу сердцем вспоминая, что тобою наградил нас Господь в минуты самые тяжкие для нас как утешение и как предвестник конца наших разнородных бедствий[230]. Вот и семь лет тому протекло, и вместе с этим, по принятому у нас в семье обычаю, получил ты саблю!!! Великий для тебя и для нас день!
Для нас, ибо сим знаком посвящаем третьего сына на службу будущую брату твоему и Родине; для тебя же тем, что получаешь первый знак твоей будущей службы. В сабле и в мундире офицера ты должен чувствовать, что с сей минуты вся будущая твоя жизнь не твоя, а тому принадлежит, чьим именем получил ты сии знаки.
С сей минуты ты постоянно должен не терять из мыслей, что ты беспрестанно стремиться должен постоянным послушанием и прилежанием быть достойным носить сии знаки, не по летам тебе данные, но в возбуждение в тебе благородных чувств и с тем, чтобы некогда достойным быть своего звания.
Молись усердно Богу и проси Его помощи. Люби и почитай своих наставников, чти твоих родителей и старшего брата и прибегай к их советам всегда и с полною доверенностью, и тогда наше благословение будет всегда над твоей дорогой головой. Обнимаю тебя от души, поручаю тебе поцеловать братцев и поклониться от меня искренно Алексею Илларионовичу.
Бог с тобой. Твой верный друг папà.
Н.Письмо императора Николая Павловича в Палермо дочери его великой княжне Ольге Николаевне[231]Варшава, 26 декабря 1845 г. (7 января 1846 г.)
Благодарю тебя, милая Олли, за доброе письмо твое от 10 (22) числа. Ты вообразить себе не можешь, с каким счастьем я читал уверение, что нашей доброй маме точно лучше и что силы ее приметно поправляются. Это одно мое утешение в разлуке и вознаграждение за носимую жертву[232]. Слава Богу, и дай Боже, чтобы все ваше пребывание так же счастливо кончилось, как началось, и чтобы через пять месяцев я мог прижать вас к сердцу дома.
Теперь ты отгадаешь, что меня более занимает!.. Как ты, по Божию наитию, решишь свою участь? С полной свободой, со спокойным испытанием твоего сердца, без предупреждений и без наущений, сама одна ты. Минута важная, решительная на всю жизнь.
Твое сердце, твой здравый ум мне порукой, что то, что ты одна решишь, будет к лучшему, будет изречением Божией воли, ибо ты одному Богу предаешься; потому я и спокоен и от того жду, чему быть. Никто не может тебе советовать: ты одна можешь и должна судить об этом деле; мы же можем только судить de la position sociale [233], как уже тебе писал в пользу предлагаемого тебе.
Если б прежнее и могло быть, то сравнения нет между двух предложений, в отношении условий твоего положения. Видев же ныне вблизи, в какую семью ты могла бы попасть и до какой степени с одной стороны беспорядок, а с другой фанатизм у них сильны, я почти рад, что дело не состоялось[234].
Теперь выбирай только между предлагаемого или всегдашнего пребывания дома в девицах, ибо нет, вероятно, какого-либо предложения, достойного тебя, когда нет на то лица. Повторяю, что ты решишь, то будет, по моей вере, к лучшему, ибо по моему чувству к тебе я той веры, что в тебе будет в эту минуту глас Божий изрекаться. Аминь.
Надеюсь, что мои безделки на Рождество тебя позабавили; кажется, статуйка молящегося ребенка мила: это ангел, который за тебя молится, как за своего товарища. Бог с тобой, мой ангел! Люби папу, как тебя любит. Обнимаю тебя от души.
