Скоро напишу ещё. А вот комедийная песня, вернее, заготовка:
Для чего, скажите, нужно лазить в горы вам?
А ты к вершине шла, ты рвалася в бой.
Ведь Эльбрус и с самолёта видно здорово!
Улыбнулась ты и взяла с собой.
И с тех пор ты стала близкая и ласковая
Альпинистка моя, скалолазка моя
В первый раз меня из трещины вытаскивая
Ты бранила меня скалолазка моя
А потом за эти проклятые трещины
Когда ужин твой, я нахваливал [20]
Получил я две короткие затрещины
Но не обиделся а приговаривал:
До чего ты стала близкая и ласковая
Альпинистка моя скалолазка моя и т. д.
Это я буду петь Лужиной, к которой буду приставать, (по фильму, конечно) А так я тебя очень люблю и дурных мыслей не имею. Целую тебя, жду ответа, целуй детей и опиши про всё. Володя»
Каб.-Балк. АССР, «Иткол» Москва, Абрамовой А. В. [Отправлено из пос. Тырныауз, К-Б АССР 24 августа 1966 г.]
«...Здесь ни у кого ничего пока нет, потому что только что приехал директор, а кормят здесь бесплатно в счет сутош-ных. Договор я пока не подписал, жду ставку. И т. д. и т. п. Ну, это неинтересно. Деньги я передал, ты их, наверное, получила. Если мало,— прости, больше нет, но скоро наверное всё встанет на место...
...А здесь, сроки сроками, а я сам собой. Основные сцены можно отснять дня за 3 — 4, а потом нужно будет очень немного летать. Это, я привык! Конечно, безделье (...), но нет худа без добра. Глядишь, впервые за несколько лет отдохну.
...Сегодня, наконец, выяснилось, что завтра, кажется, может быть, будет освоение и, даже, наврядли, конечно, но, кто его знает, чем чёрт не шутит,— съёмка. В связи с этим начали лихорадочно решать, во что меня одеть. В который раз уже наклеили бороду, повосхищались, как она мне идёт, надели какие-то штаны эластичные и, пока ничего не решили — там видно будет. Там,— это наверху, на леднике Шхельда. Здесь, вообще очень звучные и трудные названия, например: «Дангу-Зорун» [Донгуз-Орун — перевал, где в годы войны было остановлено наступление фашистов], что значит «Свиное рыло», «Эльбус», что значит грудь девушки, Ушба, что ничего не значит и, наконец Каш-катаж,— что значит, чёрт те что [Кашка-Таш — ледник, на котором съемочная группа занималась отработкой ледовой техники восхождения]. Кто знает больше таких названий — тот молодец. Мы будем снимать на, так называемом, «Приюте немцев», который после борьбы с космополитизмом, (тогда он назывался «Приют грузинов») снова вернул своё первоначальное Ничего там не изменилось, как был ледник, так и есть ледник. Так вот мы будем там. «Приют»,— это вовсе не оттого, что там, действительно приют, какие бывают для сирот и престарелых, а просто однажды при восхождении на очередную вершину там ночевали немцы, а потом грузины, а потом все и даже евреи, потому что среди альпинистов есть и таковые.
Есть ещё приют 11, это на середине Эльбруса. Кстати он очень красивый. Его отовсюду видно. Но туда можно залезть даже с закрытыми глазами. Недавно туда залезли сразу 1200 человек, в честь какой-то годовщины Кабардино-Балкарии. Правда там высоко 5600 м и холодно и ещё там какие-то газы, от которых падают, но там ровно — снег и лёд и полого. Местный начальник, директор ущелья Боксан Залиханов Хусейн Чоккаевич обещал, что туда поедут мотоциклисты, а потом и велосипедисты.
Всё, что я тебе написал очень веселит альпинистов. Но где будем мы — там несмешно. Очень красиво, но небезопасно — камнепады, трещины во льду и другие бяки. Правда, мне ничего не грозит. Я играю радиста и сижу на одном месте и пою песни. Летал туда на вертолёте. На нём очень здорово всё видно, горы, кажутся мирными бугорками и очень интересно то, что совсем исчезает масштаб. Кажется — рядом — метров 5, что можно зацепить лопастью, а это полкилометра...
...Приехали американцы 35 штук. Все, кто сюда попадает, окабардинивается, мы их называем кабардино-американцы. Сегодня пришли из похода кабардино-поляки они сильно пшекают. А правда хорошая национальность — «кабардино-китайцы или «кабардино-негры»? Их правда, здесь нет. Гор для них жалко.
Сейчас я прерываюсь. Пойду дышать.
А сейчас мы на 3 дня летим на ледник. Я что-то, наверное, заболел, горло и всего ломает...
...Я горный житель, я кабардино-еврейский-русский человек. Мне народный поэт Кабардино-Балкарии Кайеын Кулиев торжественно поклялся, что через совет министров добьётся для меня звания заслуженного деятеля Кабардино-Балкарии. Другой балкарец, великий восходитель, хозяин Боксанского ущелья, тигр скал,— Хуссейн Залиханов, которого по слухам знает сама королева Великобритании (она-то и обозвала его тигром скал), так вот он присоединился к обещаниям кавказского стихотворца и сказал, будто я могу считать, что я уже деятель. Потому что, я, якобы, написал про горы, а они, горы, в Кабардино-Балкарии, значит всё решено. Это, конечно, разговоры, но было бы смешно...
...Мы уже несколько дней ничего не снимаем, хотя меня отщёлкали уже прилично и, главное, сняли 2 песни. Погода там, наверху, не очень, холодно и грозы, идёт снег. Альпинизм — это прекрасный способ перезимовать летом. Но нам дали пуховые костюмы и в них тепло. Я не буду писать подробно про горы, про 1-, 2- и 3-ледниковый периоды и т. д. Всё по приезде. Надеюсь вырваться в конце месяца. Но не знаю. Я тереблю режиссёров, что бы быстрее, что бы меньше ездить потом. Но... не знаю, что из этого получится. Всё в руках метеослужбы. Здесь всё время бьются насмерть альпинисты и □связи с этим прибавляется тем для разговоров, и поводов для грусти.
На леднике дикая тоска, нет света, живём на морене, в камнях, всё время грохот, то гроза, то камни, то лавины. Уже не страшно, а, напротив, даже красиво.
Теперь проза. Я до сих пор не получил ни копейки денег, ни за роль, ни за песни. Дирекция шлёт трагические телеграммы. Пока бесполезно. Сегодня я заявил, что больше работать не буду, пока не будет ставки и денег. Послали этот текст дословно в Одессу. Держитесь пока. Потом что-нибудь придумаем. И я скоро приеду. Теперь уже скоро (...). Целуй, лапа, детишек, я их очень люблю. Всем, кому хочешь привет.
Почему, интересно из Минска не шлют постановочных? А? Безденежье, лапа, это плохо, но, это временно. Скоро всё будет в порядке».
«Финал мы снимали в Одессе, на вокзале, уже в конце года. И когда на экране Володин проход — звучит его песня.
До этого было по-другому. Там звучали какие-то реплики — прощальный разговор героев фильма. Альпинисты — они вообще люди странные, часто дружны только в горах. А когда спускаются вниз — все разъезжаются по разным городам, расходятся по своим домам и в «мирной» жизни практически не пересекаются. Но прощаются они так, будто завтра вновь встретятся (...), и звучат какие-то незначительные реплики. Словом, когда этот финал посмотрели — нет, не получается концовки! И тогда Володя написал песню «Прощание с горами», которая и решила весь финал. Прежние реплики убрали и на песне закончили картину. Все получилось как нельзя лучше». (11)
