Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 3. Ржаная песня

Сразу после Нового года со станции «Восток» выйдет санно-тракторный поезд. Побывает в районе белых пятен антарктической карты. Поезд пройдет полторы тысячи километров и закончит поход на станции «Молодежная». Что увидят ученые? Горы, ледяную равнину, впадины? Сейчас никто не может сказать – над этим районом не летали даже и самолеты. Это будет первый человеческий след.

Поход возглавит молодой ученый Андрей Капица. Он участвовал в нескольких внутрниконтинентальных походах. Последние две недели Андрей хлопотал с отправкой на «Восток» приборов и оборудования. Несколько дней назад туда улетели друзья Андрея. К «Востоку» сейчас подходит санно-тракторный поезд с продуктами и запасом горючего. Вчера утром на аэродром Мирного привезли сани с остатками оборудования. Тяжелые ящики с приборами, огромная бутыль аккумуляторной кислоты, мешки, газеты, каркас из металлических труб неофизикам и огромный арбуз, которые удалось довезти из Ташкента.

Летим на «Восток». Шесть часов дороги над ледяным куполом. У штурвала – опытные пилоты Герой Советского Союза Александр Яковлевич Марченко и Герой Социалистического Труда Александр Сергеевич Поляков. Путь прокладывает штурман Тихон Михайлович Полиевский Он то и дело подзывает к иллюминатору: «Смотри, вышли на санный след. Смотри – бочки». Весь путь до «Востока» усеян бочками, брошенными проходящими поездами. Над поездом, идущим сейчас на станцию, проносимся низко, едва не цепляя антенны радиомачт. Это своеобразный привет ребятам на трудной дороге. Над станцией «Комсомольская» покачали крыльями.

Шесть часов полета. Андрей, переживавший за каждый толчок, дремлет сейчас, обхватив руками арбуз. Это бесценный подарок. Он уже обещан по радио. Когда мы садимся наконец на длинную снежную полосу около станции, из толпы встречающих слышится веселый голос: «Арбуз кидайте!»

Объятия. Поцелуи. Станцию «Восток» никак не могу рассмотреть – потеют очки. Разозлившись, сбрасываю, чтобы успеть заснять самолет, людей, говорящих друг другу дорогие при встречах слова. Штурман Полиевский обнимается с чехом в ярко-красной одежде. Уже в помещении станции мне рассказывают, почему так дружески встретились эти двое. В начале года чех, зимующий на «Востоке», заболел двусторонним воспалением легких. На самолет, летевший в Мирный со станции «Молодежная», пришла радиограмма: «На «Востоке» серьезно болен Станислав Фишер. Принимайте решение». Ответ последовал сразу: «Летим на «Восток».

В этот день самолет Ил-14 находился в воздухе шестнадцать часов. Летчики после посадки валились от усталости, но человек был спасен. После месяца лечения в Мирном он вернулся на «Восток». Он здоров, работает, успешно завершает зимовку со своим товарищем Богославом Славиком и тринадцатью советскими полярниками…

Пятнадцать зимовщиков ведут нас в квадратные домики, над которыми высоко развеваются флаги – советский и чешский. Около домиков – тракторы, тягачи «Харьковчанка», которым предстоит дальний путь в глубину Антарктиды. К павильонам ученых по снегу идут ходы сообщения. Станция необычно опрятна, я бы назвал ее даже красивой – цветные квадраты домов с узором ходов сообщения.

Самолет ждали. На столе с белой скатертью стоит все, чем может похвастать полярник. Веселый повар Коля Докукин чуть не со слезами просит: «Еще полтарелки. Это наша солянка, цыпленок по-восточному». В маленькой комнате начальника станции с книгами, с белой антарктической картой и большой фотографией трех ребятишек состоялось короткое интервью. «Все здоровы. Кроме меня, зимуют радист, повар, два механика, остальные ученые. Работы много, Станция на год была закрыта. В комнатах – как в пещерах: наросли сталактиты. Сейчас почти все отстроено заново. Нравится у нас? Я очень рад. У нас хорошая библиотека. Сто девять кинокартин. Вчера смотрели «Чистое небо». Очень часто крутим «Улица полна неожиданностей». Картина не бог весть какая, но в Антарктиде особый спрос на комедии… Самая низкая температура этой зимы – минус 78,4. Сегодня очень тепло – минус 27 градусов».

Начальник станции Василий Сидоров – ветеран Антарктиды, зимует в четвертый раз. На «Востоке» – третью зиму. Здоров, подтянут, весел. У всех ребят настроение хорошее, хотя кое-кто за зиму убавил в весе килограммов на десять-двенадцать. Сказывается кислородное голодание.

Я забыл на несколько минут об этом голодании – влезал на сугробы, забирался с фотокамерой на тягачи. Я забыл о строгом правиле на «Востоке»: ходить медленно, работать с частыми передышками. Совершив бросок к уже ревущему самолету, я дышал, как карась, брошенный на песок. Кружилась голова, давило на грудь, мысли как будто в тесте увязли… Пять часов полета до Мирного прошли как в бреду. Приземлились поздно вечером. Только после крепкого чая и какой-то таблетки, сумел разобрать блокнотные записи. Теперь я хорошо знаю, почему капитан сказал: «Да…» и выставил обед для «восточников», о котором в Антарктиде ходят легенды.