Никлас Бурлак - Американский доброволец в Красной армии. На Т-34 от Курской дуги до Рейхстага. Воспоминания офицера-разведчика. 1943–1945

Ознакомительная версия.

Стокгольмское радио на английском языке: «В Москве маршал Сталин спросил посла США Аверелла Гарримана, что мог бы сделать Советский Союз, чтобы проявить свое глубочайшее уважение памяти покойного президента. Гарриман ответил: «Направьте господина Молотова на конференцию в Сан-Франциско. Эту конференцию задумал покойный президент Рузвельт, чтобы организовать послевоенную Организацию Объединенных Наций».

Никто никогда не скажет вам — когда, в какой день и час должно будет начаться каждое новое наступление. Причем, как мне удалось установить, не только командиры рот и батальонов этого не знают, не только командиры полков, бригад и дивизий, но даже командиры корпусов, а может быть, и армий не знают точной даты и часа каждого нового наступления. Эти сведения, как я понимаю, держатся в строжайшем секрете, чтобы они каким-то образом не просочились к противнику. Командармы, оказалось, получали дату и час наступления за сутки, комкоры, комдивы и комбриги — за 12 часов до начала; комполка — за 6 часов, а комбаты и комроты — за 2–3 часа. Если противнику удавалось взять советского языка, можно было его пытать, хоть резать на куски, но сказать день и час начала нового наступления он не может: просто не знает. Тем не менее солдаты научились по каким-то едва видимым и ощутимым приметам чувствовать приближение даты нового наступления.

Прошлой ночью все радиостанции Германии транслировали приказ фюрера. Я его записал, перевел и доложил своему начальнику отдела.

«Солдаты немецкого Восточного фронта! — приказывал фюрер. — Еврейские большевики являются нашими заклятыми врагами. Они пытаются разгромить и уничтожить нашу Германию. Вы, солдаты Восточного фронта, знаете, какая это угроза для всех немецких женщин, девушек, стариков и детей. Стариков и детей они убивают, а женщин и девушек превращают в своих казарменных проституток и затем отправляют в Сибирь. С января 1945 года мы сделали все, чтобы создать мощный Восточный фронт. К вам для укрепления направлена могучая артиллерия, резервные подразделения и фольксштурм. На этот раз большевики должны будут захлебнуться своей кровью на пороге столицы нашего немецкого рейха. Если кто-то даст вам команду к отступлению, он должен быть, независимо от его ранга, незамедлительно арестован и казнен. Берлин остается немецким… В этот час, когда судьба прибрала величайшего военного преступника всех времен и народов (имелся в виду президент Рузвельт. — Авт.), вся немецкая нация смотрит на вас, мои солдаты Восточного фронта, и надеется только на вас, надеется, что вы потопите натиск заклятого врага в море большевистской крови.

— Знаете, Никлас, — сказал мне Андреенко, после того как я ему прочел мой перевод приказа фюрера, — в украинском языке есть давнишняя присказка: «Казав глухий — почуемо, казав слiпий — побачимо»…

В 15.00 из Ландсберга вернулись: командующий 2-й гвардейской танковой армией, начальник штаба, начальник оперативного отдела и начальник разведуправления.

Полковник Костин собрал всех офицеров отдела и сделал краткое, ясное заявление о предстоящей операции.

— Наши планы понятны, — перешел он сразу к делу. — В первый день наступления, по опыту операций «Багратион» и «Висла — Одер», 8-я гвардейская и 5-я ударная армии, используя свою артиллерию, свои танковые подразделения и свои самоходные установки, прорывают зееловскую оборону противника. Во второй день 1-я гвардейская танковая, 2-я гвардейская танковая вместе с другими армиями резерва устремляются в бреши, пробитые в первый день, и с ходу идут на Берлин. Конечная задача 1-го Белорусского фронта: ко дню рождения Владимира Ильича Ленина 21 апреля овладеть рейхстагом и рейхсканцелярией в центре Берлина.

Из сообщений, поступавших от советской агентуры, следовало, что противнику известен состав 1-го Белорусского фронта под командованием маршала Жукова: около миллиона человек, включая 78 тысяч солдат 1-й армии Войска польского, свыше 3 тысяч танков и самоходных орудий, 4 тысячи боевых самолетов, 42 тысячи орудий и минометов, включая установки «Катюша». Противник также знал, что советские поставки составили миллион тонн топлива, продовольствия, боеприпасов и других необходимых материалов и оборудования. Противник также знал количество мостов через реку Одер.

Спрашивать у Андреенко, верна ли информация советской агентуры, я не считал нужным и возможным, так как накрепко запомнил предупреждение Бати о том, что я на крючке у офицеров Смерша и могу по неосторожности легко стать их добычей. Мне было интереснее сопоставить информацию советской агентурной разведки с данными о войсках противника на глубокоэшелонированной полосе обороны, которая строилась больше года.

Вражеские войска, стоящие перед Кюстринским плацдармом на Зееловских уступах высотой до 50 метров, находились под командованием немецкого генерал-полковника Готхарда Хейнрици. У него в 14 неполных дивизиях было около 200 тысяч солдат и офицеров, около 520 танков и самоходных орудий, 2500 стволов артиллерии, включая 690 зенитных орудий, пробивающих насквозь не только тридцатьчетверки, но и танки ИС-2. Кроме того, у генерала Хейнрици было несколько батальонов бойцов фольксштурма, вооруженных фаустпатронами. Немецкие радиостанции утверждали, что генерал Хейнрици — один из лучших тактиков обороны вермахта, что он полон решимости остановить маршала Жукова на Зеелах, пока англоамериканские войска не подойдут к столице Германии.

Эта информация меня встревожила. Означает ли это, что моя мечта быть одним из первых американцев в Берлине может не состояться?

20.30, время московское. В войсках 1-го Белорусского фронта, включая нашу 2-ю гвардейскую танковую армию, была объявлена боевая тревога, после чего каждому солдату и офицеру была вручена листовка с текстом, подписанным маршалом Жуковым. В ней были короткие предложения и очень важные слова:

8-й гвардейской и 5-й ударной армиям было приказано прорваться сквозь три линии обороны на Зееловских уступах, после чего 1-я гвардейская танковая и 2-я гвардейская танковая армии вместе с другими соединениями резерва должны быть готовы к движению на Берлин.

Полковник Костин приказал капитану Троеву и старшему лейтенанту Ане Липко — нашим самым опытным офицерам разведки — отправиться на передний край в 8 километрах западнее Кюстрина и после артиллерийской подготовки во что бы то ни стало взять в плен немецкого языка.

Ознакомительная версия.