Ознакомительная версия.
Созданный в Ялте биполярный мир и раздел Европы на восток и запад сохранились более чем на 40 лет, до конца 1980-х годов. Ялтинская система рухнула на рубеже 1980–1990-х годов с распадом СССР, который расходовал значительные военные и экономические ресурсы на поддержание этой системы.
Раздел Европы, начертание новых границ происходили буднично и цинично. Вот как один из моментов представляют нам современные английские авторы:
«В первый же вечер конференции был решен основной вопрос: по инициативе Черчилля союзники поделили на сферы влияния Балканы и Центральную Европу. Во время пресловутой встречи с глазу на глаз премьер-министр сунул хозяину Кремля клочок бумаги, на котором торопливо написал кое-какие цифры и указал соотношения. Впоследствии сам Черчилль называл эту бумажонку «гнусным документом». Вот что здесь было написано: «1) Румыния: 90 % – Советскому Союзу, 2) Греция: 90 % – Великобритании, 3) Югославия: 50 % – 50 %, 4) Венгрия: 50 % – 50 %, 5) Болгария: 90 % – Советскому Союзу». Сталин тотчас же схватил эту бумажку и синим карандашом написал на ней, что согласен. Таким образом, за несколько минут истинные политики Сталин и Черчилль с неподражаемым цинизмом решили участь половины Европы на целых полвека».
А вот как этот же эпизод представляют российские исследователи. Обратимся к первоисточнику – воспоминаниям В. М. Бережкова. Валентин Михайлович Бережков (1916–1998) – советский дипломат, личный переводчик И. В. Сталина в годы Второй мировой войны, историк, писатель-мемуарист. В своем труде «Сложности межсоюзнических отношений. Странное предложение» он пишет:
«Тут-то Черчилль и коснулся темы, которая больше всего его интересовала.
– Давайте урегулируем наши дела на Балканах, – сказал он. – Ваши армии находятся в Румынии и Болгарии. У нас там имеются интересы, наши миссии и агенты. Давайте избежим столкновений по мелким делам. Поскольку речь идет об Англии и России, то как Вы думаете, если бы вы имели 90 % влияния в Румынии, а мы, скажем, 90 % влияния в Греции? И 50 % на 50 % в Югославии?
Пока его слова переводились на русский язык, Черчилль набросал на листе бумаги эти процентные соотношения и подтолкнул листок Сталину через стол. Тот мельком взглянул на него и вернул обратно Черчиллю. Наступила пауза. Листок лежал на столе. Черчилль к нему не притронулся. Наконец он произнес:
– Не будет ли сочтено слишком циничным, что мы так запросто решили вопросы, затрагивающие миллионы людей? Давайте лучше сожжем эту бумагу…
– Нет, держите ее у себя, – сказал Сталин.
Черчилль сложил листок пополам и спрятал его в карман».
Любопытно, что осторожный Черчилль в своих мемуарах стал убеждать читателей, будто эта сцена произошла на встрече в Москве 9 октября 1944 года. Впрочем, у Генриха Енике читаем: «На первой встрече лидеров антигитлеровской коалиции в Тегеране в 1943 году премьер убедился, что Англия среди участников «Большой тройки» – самая маленькая величина: Рузвельт и Сталин улаживали большую часть дел между собой. Чтобы усилить свое политическое влияние, Черчилль вылетел в октябре 1944 года в Москву. Там, как писал историк Себастьян Хаффнер, «он ведет жесткий, циничный торг со Сталиным: Румыния тебе, Греция мне. И Польшу на запад подвинем, как можно показать тремя спичками… Польскому премьер-министру Миколайчику, который не хотел, чтобы им торговали, Черчилль буквально грозил кулаками».
Черчилль о Сталине (через год после смерти вождя СССР):
– Сталин был нашим союзником в борьбе против Гитлера, когда Россия подверглась агрессии, но когда Гитлер был уничтожен, Сталин превратился в главную угрозу для нас. После нашей общей победы стало очевидно, что его действия вновь разделили мир. По-видимому, его захватили мечты о мировом господстве. Он превратил треть Европы в сателлита Советского Союза, навязав им коммунизм. Это было прискорбным событием после всего, через что мы прошли.
9 октября 1954 года; речь на конференции Консервативной партииСталин о Черчилле:
– Черчилль относится к такому типу людей, которые, стоит вам зазеваться, тут же залезут к вам в карман и стибрят копеечку.
Исайя Менделевич Берлин[12] о Черчилле:
«Уинстон живет в своем собственном пестром мире, при этом совершенно неясно, насколько он осведомлен о том, что происходит в душах других людей. Он совершенно не реагирует на их чувства, он действует самостоятельно. Уинстон сам воздействует на других, изменяя их соответственно с собственными желаниями».
* * *
Чтобы закрепить свой успех, страны, поделившие мир на сферы влияния, на той же Ялтинской конференции приняли решение по созданию Организации Объединенных Наций. Победителям нужна была межгосударственная организация, которая бы предотвращала все попытки изменить установленные границы сфер влияния.
В ходе конференции было заключено соглашение по репатриации военных и гражданских лиц, то есть перемещенных лиц – лиц, освобожденных (плененных) на территориях, захваченных союзниками. Впоследствии, рьяно и подло исполняя это соглашение, англичане передали советской стороне не только советских граждан, но и бывших россиян, давно имевших иностранные гражданства (!). В том числе была совершена и выдача казаков, из которых старшие офицеры (генералы) были казнены, а остальные репрессированы. В итоге это соглашение коснулось более 2,5 млн. человек.
* * *
Пока жители европейских стран ликовали в весенних цветах и послепобедных мечтах 1945 года, политический бомонд искал способы наказать соучастников павшего нацистского режима. Когда шло обсуждение о проведении Нюрнбергского процесса, британцы самыми последними из правительств главных стран – участниц антигитлеровской коалиции согласились на проведение суда над нацистскими военными преступниками. Они же, как подтверждают факты и о чем свидетельствует П. Судоплатов, первыми выдвинули крайне жесткое требование о максимальном ограничении свободы слова для обвиняемых на будущем Нюрнбергском процессе. «Больше всего они опасались «обвинений против политики Великобритании вне зависимости от того, по какому разделу Обвинительного акта они возникают». Британское правительство содрогалось от мысли о том, что могут быть выдвинуты обвинения в адрес «так называемого британского империализма XIX и в начале ХХ вв.» Так говорилось в английском меморандуме от 9 ноября 1945 г. Впоследствии Черчилль подтвердил, что это были не случайные опасения. Говоря о предыдущем периоде, он заявил, что «в истории дипломатии западных держав, увлеченных западной демократией, легко проступает список сплошных преступлений, безумств и несчастий всего человечества»».
Ознакомительная версия.
