125
Так описывает кареты или колымаги цариц — кн. М. М. Щербатов, см. «О поврежд. нравов». Кареты были до такой степени редки, что боярин Лыков, человек пребогатый, выписавший в это время ореховую карету, украшенную резьбой с точеными стеклами, не стоившей и 1000 руб., возбудил столь сильную зависть князя А. Д. Меншикова, что тот делал нападки на Лыкова, чтоб только получить этот экипаж. Дед кн. М. М. Щербатова, наследовавший по смерти Лыкова карету, не хотел ее уступить светлейшему князю — и за то лишился всех недвижимых имений.
Село Измайлово лежит в семи или восьми верстах от Москвы по Большой дороге.
Книга устав воинский купно при сем артикул воинский, изд. 1719 г. Спб. Арт. 207.
На Павлове как на подьячем Тайной канцелярии лежала большая ответственность: в силу указа 12 апреля 1722 г. за несохранение арестантов, как-то: выпуск их из тюрьмы и пр., «подьячих приказано было розыскивать и пытать вместе с караульщиками, дабы поманки не было. А буде судьи в том подьячим поманку учинят, то сами подлежат, яко разбойники, казни смертной». Желание спасти собственную свою спину от неприятностей розыска должно было вызвать заступничество со стороны Павлова.
Memoires du duc Lihria et de Berwik, ecrits par lui-meme. 1788. Также Lettres d'une dame anglaise. Rotterdam, 1776 и Берхгольц. ч. II, с. 261.
Мы никак не думаем, чтобы генерал-прокурор, приглядевшийся к пыткам и казням, вдруг восчувствовал сострадание к Деревнину. Нет, не ради его спасения, а во имя порядка, презренного Прасковьей, он явился остановить ее зверства.
Вершоные дела Р.Д. Т.К. картон XV: дело о Вас. Деревнине ч. II, дон. Бобровского, л. 14–15, допросы: Деревнину, Бобровскому, Краснову, очные ставки Маскину и Пятилету, допросы им, также Моломахову, Воейковым, экстракт из допросов Деревнина и других, л. 56–81.
В.Д. Р.Д. Т.К., картон XV, л. 14,18,20.
Вершоные дела розыскных дел Тайной канцелярии, картон XV.
Голиков, т. VI с. 285–286.
Берхгольц, 1, 55, 166–176, 195–200, 232–233, т. II, с. 69–77. Хааенко, его диариуш. Чтения Общ. Истор. 1858 г., т. I, смесь, с. 20–23.
Члены его, кардиналы, равно и глава собора, как известно (по Голикову и др.), носили костюмы русско-старинного духовенства, патриарха, архиереев и пр. чинов. См. «Русскую Старину» изд. 1872 г., кн. VI: Шутки и забавы при дворе Петра Великого.
Походный журнал 1715 г. Спб. 1855 г. Голиков, т. VII, с. 369, 436, 444–446, 633, 635 и пр.
Татищев: Судебник Ивана III, изд. 1786 г., с примечаниями, с. 87–88.
Рубан, с. 61. Дом Прасковьи на Васильевском острову отошел в 1725 г. под Академию. Голиков, т. XIII, с. 397, т. VI, с. 371, 635 и пр. Дома некоторых из придворных царицы были на Большой Морской улице, так, напр., конюшего Ив. Кормакова и др. Каб. дел., II пол., т. XI, XLVH л. 23–89. В ее владение поступил — взамен Крестовского — Петровский остров, что видно из следующего письма: «Государыня моя зевестушка царица Прасковья Федоровна и пр., пишет секретарь от имени Екатерины, прежде сего (10 окт. 1716 г.) писала я к ваш. в-ву, чтоб вы изволили взять себе Крестовский остров; но понеже я тогда не ведала, что оный остров, еще когда здравствовала ея в-ство блаженхыя памяти царевна Наталья Алексеевна, изволили уступить вместо Петровскаго острова светлейшему князю А. Д. Меншикову, на котором у него уже многое строение заведено, — того для, прошу ваше в-ство, чтоб вместо онаго Крестовскаго острова, изволили взять себе Петровский остров», и пр. Каб. дел., I пол., LXIV т., л. 719. О том же обмене Крестовского острова на Петровский — просил царицу Прасковью сам кн. А. Д. Меншиков — 4 генв. и 1 февр. 1717 г. — на том основании, что у него, князя, «на том Крестовском острову не малое строение заведею». См. «Письма русских государей и других особ царского семейства». М. 1861 г., ч. II, с. 8–10.
Деяния Петра Великого, т. XIII, с. 707–708.
Для любопытных приводим тогдашнюю таксу: сажень дров обходилась, по «ведению», 2 руб. 20 алт.: мерная копна сена 4 руб. 16 алт. 4 д.; воз соломы 2 руб. 2 алт. Стоялая лошадь ценилась в 15 руб.: подъемная 7 руб. 16 алт. 4 д.
Каб. дел., II пол., т. ХСII, с. 431–432.
По свидетельству Берхгольца, Салтыков не служил в государственной службе, но состоял в числе кавалеров сестры и имел польский орден. Дневник. т. I, с. 195.
Подробности возникшего по сему делу процесса изложены К. П. Победоносцевым в интересной статье в «Архиве историч. и практич. сведений, относ, до России», изд. 1859 г., кн. IV, смесь.
В Новгородском уезде.
Каб., II пол., т. XXI, л. 1038–1039. Мы не сохраняем орфографию подлинников, так как в издании «Писем русских государей и других особ царского семейства». М., 1861 г., т. II переписка царицы Прасковьи Федоровны воспроизведена с буквальной точностью.
Каб. дел., I пол., т. LXIV, л. 727.
На этом эпитете Голиков строит целое рассуждение о том, что сердце ее величества Екатерины Алексеевны не было не токмо не злобное, но самое добродетельное. Деяния Петра Великого, т. VII, с. 16.
Дело Деревнина, л. 12–14, 39–40. Ведение о приходе и расходе подано Терским 22 октября 1722 г.
Каб. дел., II пол., т. LXV, л. 478.
Смотр, в Каб. дел., II пол., т. LVI, л. 454, о выплате с. — петербургским купцам 10 000 руб., занятых на пять дней царицей Прасковьей, письмо Ю. Нелидинского 1721 г. августа 3. Т. LXI, л. 876–877: письмо Ягужинского об удовлетворении из кабинета княгини Настасьи Голицыной, по указу государя, 2000 руб., занятых у нее царицей Прасковьей, 12 июня 1722 г., и пр.
Государь писал, чтобы старца казнить в Пензе; Андрей Ив. Ушаков нашел это неудобным, распорядился казнью в Москве, после чего оправдывался следующим наипочтительнейшим письмом: «Москва, — 2 августа 1722 г. Казнь Левина не учинена в Пензе для того, что помянутый плут в вине своей прежде принес покаяние, но потом паки на прежнюю свою злобу обратился. И при сенаторах, будучи на спицах, с великою жесточью те свои злыя слова говорил и объявил, что он прежде покаянье приносил для того, чтобы ему освободиться от смерти и отпустили бы его в монастырь. И ежели бы де оное учинили, то имел он намерение, чтобы в градех и на путех прежняя злыя слова (Петр де — антихрист) народу разглашать. А потом, хотя он и принес чистое покаянье, написав своеручно, однакож опасшись вышепоказаннаго его к злобе обращения, чтоб он в пути каким-нибудь образом тех злых слов народу не разсеевал…» Ушаков распорядился его казнью в Москве, да и тут еще, из того же опасения, велел предварительно, как сам пишет, вырезать Левину на генеральном дворе язык. Вместе с Левиным, по его делу, казнено 6 человек духовных лиц. Головы их выставлены были на колах. Каб. дел., II пол., т. LXI, л. 544–545.
