— Сережа, сделай пластическую операцию. Верни горбинку.
— Да вы что! Ко мне сейчас девчонки еще сильнее липнут!
Купание желтого коня
Взлет и разваливание джипа в воздухе от удара «Запорожца» тоже придумал Воробьев. Абсолютно новый трюк.
Я сначала «засбоила»: не хочу никакого огня, никакого взрыва. Это знаки чьей-то смерти. У нас кино не про это. Но Сережа гарантировал изящество и ироничность.
Под джипом установили радиоуправляемую катапульту. Снимали с двух камер.
Когда джип от удара взлетал и разваливался в воздухе, «ЗАЗ» проезжал под ним. Весь трюк был сделан вчистую, без «химии», с точным расчетом.
Единственной «химией» были сами джипы. Настоящий джип «Ниссан» нам никто не дал бы запускать в воздух. Два «Ниссана» под руководством Воробьева были сооружены из двух «Нив». Воробьев понавешал на них всяких бандитских «фенечек» — получились отличные джипы. Слегка отличные от других, но протаранить их хотелось…
Чтоб сделать сцену плавания «Запорожца» по Неве поэффектнее, Сережа придумал свалить в Неву еще и милицейский «газик», утянутый «Запорожцем». Это вдохновляло.
Но Сереже показалось мало. Он стал предлагать еще и подводную съемку — в ночной мутной холодной невской воде…
Тут я на его провокацию не поддалась — мне эта сцена с точки зрения «утопших» не нужна была вовсе. А по организации она была очень сложна.
Но ведь если ему «втемяшится в башку какая блажь, колом ее оттудова не выбьешь…»
Воробьев незадолго до этого купил камеру. Обычный нормальный «Конвас». Сделал для камеры специальный бокс и прикрепил ее к своему сиденью.
Спасателям наказал:
— Первым делом спасайте камеру, потом нас, каскадеров, потом уже машины!
Включил свою камеру и пошел на трюк.
Когда «ЗАЗ» и «ГАЗ» благополучно затонули, а Сережа и менты всплыли, спасатели бросились в воду — цеплять машины на крюки подъемного крана, чтоб вытаскивать их из воды.
— Отрезайте крепления камеры и передавайте ее нам наверх! Быстрее! — напутствовал их Сережа.
Но в мутной воде Невы спасатели не сразу разобрались, что к чему. Порезали не крепления камеры, а самодельный бокс для защиты от воды… Вода залила и камеру, и пленку.
Опыт оказался грустным. Сережа огорчился — но ненадолго. Уже в следующей картине, где Воробьев был постановщиком и по воде снова плавала машина, он все-таки устроил подводные съемки.
Ночные шуточки
Ментами в «газике» устроились питерские каскадеры во главе с нашим давним другом Олегом Корытиным. Я поставила им задачу: один — Интеллигент, другой — Жлоб — и отпустила в импровизацию… Они прекрасно справились со своими ролями (правда, потом мне пришлось их роли сильно сократить, а некоторые «тексты» переозвучить).
Особенно легко в холодной невской воде было Жлобу — ему не надо было притворяться: отборные художественные образы вполне соответствовали его состоянию. Сложней было Интеллигенту. Олег Корытин потом сказал, что пришлось вспомнить кандидатскую диссертацию, английский и жену Наташу — и высокий штиль прорвался сквозь стучащие от холода зубы.
С одним ребята не смогли справиться — их милицейские фуражки, намокшие после первого дубля, тонули, не держались на воде отдельно от них, всплывающих в нескольких метрах. А мне нужно было, чтоб они плавали…
Пришлось надуть презервативы — среди ночи других «плавсредств» у съемочной группы не оказалось — и натянуть на них головные уборы наших ментов.
Тут же начались «ночные шуточки», приколы, ассоциации… Наши менты, пока сидели в воде, на шутки не реагировали. А когда вышли — сгребли шутников в охапку и прижались к ним всеми своими мокрыми и холодными чувствами…
Власть меняется, а кино остается
В роли бандита, который командовал ограблением Лямкина, снялся депутат Московской думы, председатель Комиссии по законности и правопорядку Олег Бочаров.
Как-то, увидев на одном из официальных мероприятий обаятельного, артистичного молодого человека, обладающего, но не отягощенного властью, шутя спросила:
— Сниматься будете?
— Смотря в какой роли. Политика? Бизнесмена?
— Нет, бандита.
— Ах, бандита?! Ну тогда обязательно!
Посмеялись на тему: Рейган — актер — президент… А когда надо было срочно снимать грабеж на большой дороге, я позвонила Бочарову и напомнила ему об этой шутке, которая грозила стать правдой.
Он приехал на съемку в готовом «прикиде». Из-под длинного дорогого пальто Торчали спортивные брюки и фирменные кроссовки. Волосы припомажены, на руках перстни, пальцы веером.
Олег оказался человеком талантливым. Он классно импровизировал, давал полезные советы. И не только по роли…
Так, сцену ограбления мы снимали на правительственной трассе возле санатория «Барвиха». Туда все время ездили машины с мигалками, а нас просили «погодить». Потом грубо намекнули:
— Тут не лучшее место для съемок.
Но нам-то как раз это место было очень-очень… Я к Бочарову: что делать?
— Без проблем, — улыбнулся «бандит»-депутат. — В следующий раз подойдут, скажете: «Ваши действия являются нарушением федеральных законов».
Мне так понравилась формулировка, что даже не уточнила, каких именно законов.
На следующий же день совет Бочарова пригодился.
К нам приблизился бледный гаишник и велел немедленно исчезнуть: в «Барвиху» едут Сам и еще Сам.
Группа затаилась. Я поняла, что если уйду — значит, не сниму, если не сниму — кина не будет…
Я сказала гаишнику: мы никуда отсюда не уйдем, а вы нарушаете федеральный закон!
Я бодро и жестко выдала бочаровскую фразу. И не двинулась с места. Гаишник почувствовал мою «железную» подкованность и вдруг совсем не по-гаишному, абсолютно по-человечески спросил:
— А как же я?
За этим тоскливым «я» стояли его погоны, жена, теща, дети, а может, и внуки…
— Вы? Вы быстро сматываетесь отсюда, вроде вы нас предупредили, и мы вроде все поняли, а потом тихо проигнорировали. Ответственность беру на себя…
Я не успела даже договорить, как он испарился.
В тот день по шоссе так никто и не проехал. Мы благополучно сняли эпизод. Власть меняется, а кино остается…
А Олег Бочаров уже успел сняться еще в двух моих картинах.
— Я тебе императивный мандат устрою! — угрожает герой Олега Бочарова в «Идеальной паре» сильно пьющему Лукошину. До сих пор не знаю, что такое императивный мандат, но звучит отрезвляюще.
Друзья, враги, семья и другие родственники
Сережа Баталов, очаровательный человек и прекрасный нежный актер, стал другом Лямкина и его главным идейным вдохновителем по части отсидки в голландской тюрьме. Его героя по сценарию звали Вячик. Володя Ильин все пытался это имя сковырнуть: почему «Вячик»? — Вячик-мячик, заначек, калачик… Я не придумала ответа на вопрос «почему?» Поэтому переименовала Вячика в Вована… С Вованом Лямкин тотчас же подружился.
