43
Настя — наша домашняя работница. Она украла все вещи Захара, которые он перед отъездом на фронт перенес к нам, часть моих и Бориных вещей, но не тронула ничего, что принадлежало Любе и Илье. Через некоторое время она мне позвонила и предложила снова поступить ко мне в работницы. Для меня Настя до сих пор остается загадочной девушкой.
10 ноября 1941 года на 4-ой странице «Правды» была напечатана редакционная статья «Трусливая болтовня Гитлера». В ней речь шла о выступлении Гитлера 9 ноября в Мюнхене, где он объяснял причины задержки окончательной победы на Восточном фронте. Наряду с погодными неожиданностями Гитлер помянул и злокозненность евреев, «самых опасных людей в мире». В связи с этим в «Правде» говорилось: «Гитлер лжет, что СССР — это будто бы „еврейское государство“… Гитлер сам запуган и других пытается запугать умом евреев, их предприимчивостью, их изобретательностью. Фашисты чувствуют свое душевное убожество, свою ограниченность. Пуганая ворона куста боится. Нам ли, создавшим могучее государство трудящихся и самое передовое сельское хозяйство, выпестовавшим многочисленные кадры талантливых строителей, героических бойцов из русских, украинцев и других народов, — нам ли бояться кого-либо, евреи они или не евреи… Только трусам трусы могут внушать страх перед другими народами. В Советской стране перед умом, предприимчивостью, изобретательностью всех народов, всех людей открыты широкие пути, в том числе и для евреев. Это равные среди равных. Советские люди знают, что Гитлер боится и ненавидит не только евреев, но и русских, все славянские и не славянские народы СССР».
Кличка нашей с Борей собаки.
Гроссман Василий Семенович (1905–1964) — писатель.(Прим. ред.).
В Чистополь был эвакуирован Союз писателей.
Иванов Всеволод Вячеславович (1895–1963) — писатель. (Прим. ред.).
«Тенью моей смерти» называл Василий Гроссман тогдашнего редактора «Красной звезды» Давида Ортенберга.
Американский корреспондент «Associated Press». Очень юркий журналист, у которого была одна цель — передать в Америку какую-нибудь сенсацию раньше своих коллег. Илья пользовался его осведомленностью. Мне казалось, что Шапиро наплевать на нашу судьбу.
Габрилович.
Ина Годьман — моя ближайшая подруга. Жена кинорежиссера Лели Арнштама [Арнштам Леон Оскарович — кинорежиссер.(Прим. ред.).]. Девочкой ее отдали в школу Большого театра, чтобы подкормить. Она стала балериной кордебалета, хотя начисто была лишена музыкального слуха и ориентировалась на сцене по каким-то деталям. Незадолго до войны Арнштамы переехали в Ленинград, и Ина поступила в Мариинский театр. Она дружила с поэтами, писателями и не была похожа на остальных балерин, хотя и любила свою профессию.
Польский генерал Сикорский возглавлял польское эмигрантское правительство, сформированное в 1939 году в Советском Союзе.
Это был не сын Олеши, а его пасынок. Он потребовал, чтобы его тетя Лидия Багрицкая [Багрицкая Лидия — жена поэта Эдуарда Георгиевича Багрицкого (1895–1934).(Прим. ред.).] пошла в НКВД и узнала наконец о судьбе дяди подростка — поэте Нарбуте. Багрицкую успокоили, отправили домой, а через несколько дней посадили и ее. Пасынок Олеши, узнав об этом и считая себя виноватым, выбросился из окна. Это произошло в Камергерском переулке, в центре Москвы, среди бела дня. Трагедия потрясла нас всех.
В конце июля 1941 г. Боря с Захаром приезжали в Москву на двое суток. Обе ночи Боря восстанавливал на память свои старые стихи. Альбомчик с этими стихами я увезла с собой в Куйбышев, часть из них вошла в сборник «Только стихи…», который вышел в 1978 году благодаря К. Симонову — он боролся за эту книжку четыре года.
Илья сперва думал, что не сможет восстановить потерянную рукопись романа «Падение Парижа», потом решил попытаться. Он дописывал этот роман, вернувшись в Москву.
Валентина Ароновна Мильман была преданным секретарем Ильи в течение многих лет. Она была очень отзывчивой, всем хотела помочь, но ее бестолковость и суетливость раздражали Илью, и после войны он ее уволил.
Миша Варгафтик — племянник Мильман.
Малик — кличка собаки Арнштамов. Ину удалось вывезти из блокадного Ленинграда. Но в Москве ее не оставили.
Алигер Маргарита Иосифовна (1915–1992) — поэтесса.(Прим. ред.).
В Лаврушинском переулке, недалеко от Третьяковки, стоит девятиэтажный серый дом, он был построен на средства писателей-пайщиков. Потом деньги нам вернули, и это здание перестало быть кооперативным. Мы с Борей переехали в этот дом в страшный тридцать седьмой год, оставив всю мебель в коммунальной квартире на Сретенке, чтобы избавиться от клопов. На первых порах мы купили матрацы, а сидели на книгах и ели тоже на книгах — их мы перевезли — разве Боря мог выкинуть хоть одну книгу, будь то собрание Гёте или Гейне, напечатанное готическим шрифтом и принадлежавшее доктору Лапину, который, видимо, любил читать не меньше сына. Мы въехали в пятикомнатную квартиру, из них две наши, три для Ильи с Любой. Боря очень неохотно согласился на общую с Эренбургами квартиру, но выхода не было. Илья жил в Париже, и ему не разрешили бы вступить в кооператив. Боря опасался несовместимости жизни с богатым и известным писателем, но когда Илья приехал, они подружились. Во всяком случае, Боря мне не жаловался. Он умел приспособиться к любым условиям жизни.
Роман Тимофеевич Пересветов — друг юности Бори. Знаю, что он был сыном священника, а, значит, и гонимым. Очень доброжелательный, с неизменной улыбкой, обожавший Борю. Рома переносил свою любовь к нему на близких Боре людей.
Борис Волин, настоящая фамилия Фрадкин, родственник Германа Фрадкина. Я взяла у него интервью для радио. Он был довольно крупным государственным и партийным деятелем.
