В 64-65 годах Нерон заканчивает поэму из нескольких частей, посвященных войне в Трое, в которой падение Трои являются основным содержанием. В конце своей жизни Нерон хотел ответить на «Фарсалию» Лукана, большую поэму о римской истории, которая должна была оправдать классическую манеру из мифологии и языка символов.
Ораторское искусство Нерона испытывает аналогичное развитие, речь, которую он произнес по случаю освобождения Греции, хорошо показывает его вкус в гармонии, торжественности, напыщенности и утонченности. Письмо, адресованное египтянам в начале правления, составлено в ясном и точном стиле. Вполне возможно, что авторами послания были императорские чиновники. Другие поэты при дворе тоже использовали новый классицизм: Селий Италик, например, сражавшийся за императора против Лукана.
Классицизм во времена Нерона занимает совершенно исключительное положение. Уступая августинскому классицизму (первому), предшествующий классицизму Флавиев и Антониев (второй), этот оказывается совершеннее, избирательнее и мифологичнее. В целом классицизм Нерона, его последователей и лже-классиков был не так уж верен урокам Горация, хотя и не отвергал основных принципов своего предшественника. [403]
В кругу Пизона тоже были сторонники классической поэтики, что объясняет критику в адрес Лукана и Сенеки, нового стиля и риторики; критику, которую Петроний принимает на свой счет, в то время как «Сатирикон», произведение очень современное в лучшем смысле этого слова, смешивает различные стили и автор утверждает, что именно в этом смысл и новшество его романа.
Устаревший литературный вкус
В I веке до н. э. поклонники утонченного стиля в литературе превозносят стиль строгий, но отличающийся простотой. Новое поколение поклонников выбирает классицизм. Самые строгие блюстители чистоты стиля принимают сторону архаики в литературе: они учат, что прекрасный стиль — это удел древних писателей. Представителем этого стиля был Помпоний Марцелл.
При Нероне ритор Вергиний Флав, неприязненно относящийся к противоположностям и парадоксам, продолжает эту традицию и борется за нее в кружке Музония. Однако только несколько грамматиков примыкают к движению: это Низ и Проб. Последний неукоснительно, применяет основы грамматической аналогии. Специалист по классическим поэтам, он занимался изданием их произведений. В конце века содействовал внедрению устаревшей утонченности стиля в большую литературу. [404]
Нет необходимости приписывать всех писателей к определенной школе. Самый лучший пример этому художники и скульпторы. В «модернистских» течениях того времени преобладала скульптура. Обычно люди со скромным достатком не примыкают к большим течениям и не вмешиваются в эстетическую политику. Если Нерон способствовал торжеству вычурного, помпезного классицизма в литературе, то в живописи и скульптуре он остается на позициях верности импрессионизму.
Несмотря на теоретические изыски автора, роман Петрония выделяется из всех течений и стилей. Сатирические авторы в основном отличаются от них и стоят в стороне от эстетических споров, которые остаются принадлежностью серьезных жанров: ораторского искусства, эпической поэзии или театра. Эти авторы интересовались действительно всем сиюминутным и пользовались «живым» языком.
Персий, еще до Ювенала, использует смесь жанров, разговорный язык в своих сатирических трудах и в критике некоторых нравов. Иногда идут ложным путем, делая вывод о том, что стилистическая полемика не имеет значения. Персий иногда втягивается в это.
Петроний сердится на Лукана за то, что тот критикует поэтов, отказывающихся от символов и структур эпической поэзии. Сенека в свою [405] очередь переходит на сторону Петрония. Он порицает роскошь, страсть к ночным пирушкам и говорит, что принадлежит к обществу «людей-тараканов». Но критикует свою «стилистическую работоспособность», поиски народной речи: «...некоторые очень хотят, чтобы их побили и поимели, прежде чем начать работу». Ожесточенные споры доказывают, насколько большое значение придавалось стилю в литературе.
Поражения или победы тесно зависели от политического контекста. Нерон отказался от нового стиля в тот момент, когда изменил свою стратегию в политике и систему ценностей. Классицизм, вычурный и эллинизированный, лучше служил политическим, этическим и эстетическим целям.
Император сам испытал нападки эпикурейцев, сторонников классицизма из кружка Пизона, а также нового литературного движения. «Октавия» — трагедия, сочиненная, возможно, Корнутом после смерти Нерона — доказательство тому, что новый литературный стиль не исчез. [406]
В начале июня 68 года Нерона низвергли и приговорили к самоубийству, чтобы избавить его от мучений и позорной смерти. Это было поражение его попытки установить новый политический режим, монархию, похожую на монархию Лагидов и Аршасидов, так же как и политику, основывающуюся на роскоши и агоне. «Нерон был свергнут, — пишет Тацит, — скорее с помощью мыслей и слухов, чем оружием».
Притеснения и интриги дворца повлияли в большинстве случаев на решения преторианцев начать действовать — прежде всего по их собственным убеждениям — принцепс же был все больше изолирован, и его манера руководить Империей [407] все время сталкивалась с враждебностью живых сил в Империи. Слухи соответствовали началу столкновений в лагере оппозиции, и целые группы уже готовы были ввязаться в них. Нерон слишком поздно почувствовал опасность.
Светоний описывает драматический ритм и эпизоды падения температуры, он начинает с того, что показывает Нерона, уверенного в своем будущем, на протяжении всей поездки в Грецию. Переоценивший популярность своей политики, принцепс, действительно, больше не жил в реальности. Очень скоро провинциальный мир и Рим соединят свои усилия, чтобы низвергнуть последнего Юлия-Клавдия.
Римское общество, политический класс и аристократические слои не были склонны терпеть ни антониевский абсолютизм в греко-восточном духе, ни экстравагантную личность императора. Некоторые высшие круги, прежде поддерживавшие неронизм, отвергли его: роскошь Золотого дома, демонстрация артистических способностей принцепса, пышность приема Тиридата и путешествие в Грецию потрясли их.
Триумф весны 68 года не смягчил обстановки. Холодность, проявленная Нероном в отношении к сенаторам во время путешествия в Грецию, возмутила большое количество представителей высшего класса общества. Но главным образом членов курии испугали репрессии и преступления, что побудило их вступить в заговор. Когда император расправился с некоторыми им [408] подобными, они перешли в оппозицию, имея целью физическое уничтожение императора, единственную возможность спасти свою жизнь. Нерон надеется ликвидировать оппозицию, уничтожив их руководителей одного за другим. Но репрессии, которые обрушились на основные литературные и политические кружки, не коснулись сенаторской аристократии. Заговор Винициана укрепил их уверенность в успехе.
