ИПА представляла собой в числе других самую крупную вооруженную оппозицию, насчитывавшую 1193 отряда и группы общей численностью более 40 тысяч человек. Основных оппозиционных партий до ввода наших войск в ДРА было шесть, а с 1985 г. их стало семь. Причем образование седьмой партии явилось не следствием целесообразности усиления борьбы с центральной властью и с «неверными», а обыкновенным отпочкованием от ИПА группы мятежников, имевших другой взгляд на будущее исламского государства. С 1973 г. местной организацией «Братьев-мусульман» руководил и Бархануддин Раббани.
Документы показывают, что все лидеры оппозиционных партий занимались в первую очередь личным обогащением. Никто из них ни разу не посещал Афганистан с целью проверки, как воюют их подчиненные. Их раздирали противоречия, борьба за влияние, каждый из них хотел быть главным, поэтому они не признавали друг друга.
Главная цель оппозиции всетаки заключалась в борьбе за денежные транши. Американцы больше давали тому, кто сильнее и активнее проявлял себя в ходе боевых действий с центральным правительством. Все это вызывало негативную реакцию со стороны мигрантов-соотечественников. Открыто воевали между собой только подчиненные им бандформирования. При этом потери их при взаимных боестолкновениях были сопоставимы с числом павших в боях с правительственными и советскими войсками. В одном из приказов Исламской партии Афганистана за 1981 г. отмечалось: «Братья моджахеды ИПА должны прилагать все усилия к обнаружению складов оружия, обмундирования и снаряжения других политических групп, при благоприятных обстоятельствах захватывать их и использовать в интересах мусульманского джихада. Помимо складов они могут осуществлять операции по захвату оружия и продовольствия на дорогах».
Для подтверждения указанного приказа Гульбеддина приведу соответствующий пример из имеющейся в моем архиве суточной разведывательной сводки на 25 мая 1988 г. (цитирую дословно):
«Провинция Вардок (время перехвата 08.20 23.05.88 г.). Руководство ВК ИПА сообщило в адрес штаба района МБВ ИПА «Вахдат» (Майданшахр) информацию упреждающего характера о караване мятежников ИСОА[9]с целью его захвата. Данный караван с тяжелым вооружением и боеприпасами должен проследовать из Пакистана в район Джалез (14 км от Майданшахра) через ущелье Нерх (14 км южнее Майданшахра). Для его сопровождения из Пешавара убыла бандгруппа ИСОА главаря инженера Абдул Вали».
Ну чем не бандитизм?
Так же разобщенно, разрозненно действовали и бандформирования разной политической принадлежности. Они не вели боевых действий в провинциях, подконтрольных лидерам других оппозиционных партий. Тем не менее все отряды и группы мятежников противились объединению, укреплению дисциплины. Мешали религиозные и национальные раздоры. И чем дольше они воевали, тем больше впадали в материальную зависимость от стран НАТО и мусульманских ортодоксальных режимов. Только ЦРУ США ежегодно выделяло им по 600 миллионов долларов, не говоря о других странах.
Дукан — обычная торговая точка. Справа — хозяин дукана. Джелалабад, 1982 г. (Из архива М.Я. Овсеенко)
Первая попытка объединения, по настоянию США, была предпринята в 1979 году, еще до ввода советских войск в ДРА. Она была безрезультатной. После этого были и другие потуги по созданию различных союзов, но они прекращались быстрее, чем разговоры об их заключении. Так, только в провинции Герат насчитывалось около десяти тысяч мятежников, постоянно конфликтовавших между собой. Правда, они периодически объединялись в союзы, которые также быстро распадались.
Например, главарь банды Арбиб Карим, действовавший в провинции Герат, установил контакт с командующим другого отряда для подготовки совместных действий. Его приближенные, узнав об этом, вынесли ему смертный приговор. Однако Карим сумел первым применить оружие и расстрелял своих «судей».
Насколько частыми бывали боестолкновения между отрядами различной партийной принадлежности, свидетельствуют следующие имеющиеся у меня цифры. Так, в июне они были зафиксированы 1-го, 5-го и 9-го числа и так далее. Вооруженные столкновения между бандами ИПА и ИОА, начавшиеся 9 июня, продолжались более недели. При этом убиты и ранены более восьмидесяти мятежников. 7 июля за раздел сфер влияния в провинции Кундуз вступили в схватку два отряда. В результате оба главаря погибли. Потери с двух сторон составили девяносто человек. В августе штабом 40-й Армии отмечены четыре боестолкновения между бандами, причем взаимные перестрелки продолжались по несколько дней.
Указанная активность мятежников фиксировалась довольно часто, включая малые и большие схватки.
Отсутствие единства, согласованной стратегической линии в борьбе с правительством в Кабуле и советскими «оккупантами», общих национально-государственных интересов, разноречивость во взглядах на будущий характер исламского государства постоянно вызывали у американцев неудовольствие. Распылялись денежные средства, часть их уходила «неизвестно куда», и отодвигалась победа. Утекало время, а с ним и деньги. Навести порядок среди оппозиционеров, тем более объединить их, они так и не смогли. Если и можно назвать их оппозицией, то весьма условно.
Для большинства крестьян кишлачной зоны, контролируемой мятежниками, особенно находившихся в лагерях для перемещенных лиц в Пакистане, Иране, оплачиваемое участие в банддвижении являлось вынужденной необходимостью, которая позволяла им выживать. И не за веру свою они воевали — на их веру никто не покушался.
Характерен в этом плане ответ уволенного в запас военнослужащего афганской армии, ожидавшего в числе других сослуживцев рейса из Кабула в Кундуз. На вопрос члена Военного совета 40-й Армии, чем они будут заниматься дома, один из них ответил: «Жениться надо, а денег нет. Пойду в банду, чтобы заработать». Он не сказал — к моджахедам, а употребил обычное слово — банда. Только что в них стрелял, а теперь готов стрелять в тех, с кем служил. И ничего странного в этом он не видел, иначе не озвучил бы свое намерение. Простая аморфность.
Покупатели в дукане. Джелалабад, 1982 г. (Из архива М.Я. Овсеенко)
Рынок в Джелалабаде. 1982 г. (Из архива М.Я. Овсеенко)
Надо отметить, что население относилось к советским военнослужащим вполне дружелюбно. В городах и уездных центрах, контролируемых правительством, работали предприятия, процветала торговля, наши военные и штатские лица свободно посещали магазины, рынки и другие торговые точки (дуканы), чего сегодня не могут себе позволить военнослужащие НАТО. Автор этих строк, размещаясь в свое время во дворце ЧихильСутун, ежедневно без охраны пересекал весь город и его окраины, следуя в штаб армии и в особый отдел КГБ ОКСВ.
