Природный левый крайний, хитрый и острый в атаке, Жибо был хорошо вооружен технически и выступал за основные составы сборных команд Москвы и России.
Будучи поколением младше ветеранов – Ратова и Жибоедова, в составе ОЛЛС выступали два известных крайних хавбека Евгений Никишин и Константин Пахомов.
Первого вся Москва знала под именем «Джек». Он был гибкий, как лоза. Играл размашисто, бегал по полю не снижая и не прибавляя скорости, но и не опаздывая в нужный момент к месту действия. У него было какое-то удивительное чутье в этом отношении. Когда сборная Москвы, впервые встречавшаяся с чехословацкими профессионалами, вела тяжелую оборону, удерживая преимущество в один гол, Джек своим размеренным аллюром добежал до линии наших ворот как раз в ту секунду, когда гол казался неизбежным. Он успел лбом отбить мяч с линии ворот и, изнемогая от усталости, но не снижая темпа, двинулся с мячом для организации контрнаступления.
Совсем другим темпераментом обладал Пахомов. Это был игрок спорадических порывов, резкий в борьбе за мяч, атлетического склада, но отнюдь не злоупотреблявший правилами игры. Своей прической он обогнал Беста и его последователей на полвека. В двадцатых годах он был единственным спортсменом, носившим волосы, ниспадающими до плеч. Сейчас он носит короткую прическу. Но не длина волос определяла его спортивные достоинства. Он любил футбол по-настоящему и всегда играл изо всех сил. Вот эти качества и выдвинули его кандидатом в сборную команду Москвы.
Однако мне не перечислить всех мастеров футбола времен ОЛЛСа, их было много. Защитники Исаев и Шмидт, нападающие Дубинин и Назаретов и другие. Их старшие и младшие одноклубники могут по праву быть названы основоположниками футбольных традиций этого замечательного спортивного коллектива.
Впрочем, вернемся к матчу, от которого я отвлекся, поддавшись воспоминаниям.
Итак, Савось своим вторжением в лужу и расправой с нашей защитой заметно отрезвил меня. Я не успел еще опомниться от первой неудачи, как и второй мяч влетел в ворота Мизгера. Мне стало совсем не по себе. Я стал малодушно дрожать, с трудом сохраняя остатки веры в непобедимость нашей команды.
Я было немного воспрянул духом, когда Павел Канунников послал ответный гол. Но во второй половине игры, окончательно доконавшей меня, в наши ворота влетели еще два мяча. Забитый пресненскими форвардами на последних минутах гол ничего не изменил. Первенство выиграла команда ОЛЛС со счетом 4:2.
Помню, что после финального свистка судьи, возвестившего о крушении моих надежд, я, затерявшийся в публике юнец, не смог сдержать слез разочарования.
О самоуверенность юности! За пятьдесят лет, прошедшие с тех пор, я добрую сотню раз получал более тяжелые уроки, подтверждавшие глубокую истину – футбол, как жизнь, в нем ничего категорического нет. Амплитуда колебаний качества игры столь велика у любого игрока, а значит, в еще большей степени и у всей команды, что предугадать безошибочно результат той или иной встречи просто невозможно.
Так вот и получилось, что команда футболистов в синих рубашках и белых трусиках стала моей первой учительницей в познании радостей и горестей игры в ножной мяч.
В дальнейшем эта команда стала именоваться ОППВ, что означало – Опытно-показательная площадка Всевобуча. Затем ЦДКА, ЦДСА, ЦДСК МО и, наконец, как мы ее знаем сегодня, ЦСКА – Центральный спортивный клуб армии.
Она прошла нелегкий путь к вершинам спортивной славы. Был период, когда ее успехи достигли фантастических высот. В период с 1946 по 1951 год армейцы пять раз были чемпионами страны и дважды выигрывали Кубок СССР.
Но откуда мне тогда было знать, что ОЛЛС станет одним из мощнейших источников пополнения сборных команд страны и школой воспитания выдающихся футболистов столицы. Портретная галерея учеников, с отличием прошедших эту школу, составит нескончаемый ряд.
Конечно, ее возглавит незабываемый Григорий Федотов.
…Как-то, обмениваясь со мной мнениями о делах футбольных, один из известных футболистов упомянул имя игрока, появившегося у них в клубе «Серп и молот», назвав его «восходящей звездой».
Сидели мы в баре, в который зашли «укрыться от дождя», и неторопливо потягивали пиво. Тогда это называлось среди спортсменов-футболистов «поговорить о тактике».
Хитро-добродушно улыбаясь, Блинков отражал наши скептические реплики. Особенно иронизировал Валентин Прокофьев. Суть возражений в футболе извечная. Видали, мол, и слыхали мы об этих восходящих звездах: «Не та молодежь пошла!» Надо заметить, нам всем троим к этому времени было около ста лет. К тому же Прокофьев выступал в том же амплуа, что и новая восходящая звезда, играл левого края. Он достиг по возрасту предупредительного порога в своей футбольной карьере, и для него наступила пора спортивного увядания. Но нет такого футболиста, который бы это сознавал и не обижался на слова самых близких друзей и тем более тренеров, предупреждающих, что, мол, твоя «нога покоя просит». Прокофьеву, кстати говоря, самому быстрому футболисту всех времен, хотелось продолжать играть за сборную команду страны, выдерживая труднейшую конкуренцию с Сергеем Ильиным. А тут еще «новая восходящая звезда»!
Будучи в жизни чрезвычайно самолюбивым и, может быть, поэтому болезненно застенчивым, Прокофьев в застольной беседе бывал крайне резок в выражениях, и весь разговор мог закончиться крупной ссорой. Но Блинков обладал удивительным качеством. Он никогда не повышал голоса и на все нападки спорщиков отвечал добродушно: да вы сходите, посмотрите!
Выдающийся техник в игре, тонкий ценитель футбола, Блинков с такой обезоруживающей силой убеждения рассказывал о молодом пареньке, что невольно гасил пыл возражений. «Одним словом, талант милостию божию, – заключил он, – сходите и посмотрите».
Поклонник Есенина, Прокофьев, презрительно улыбнувшись, как бы заканчивая спор, произнес свою любимую строку, театрально хлопнув себя ладонью по колену: «…но только лиры милой не отдам!»
Позабыв, как это обычно бывает в бестолковых спорах о футболе, о чем мы спорили, что утверждали одни и ниспровергали другие, я при расставанье с Блинковым все же спросил фамилию «новой восходящей звезды».
– Федотов, – коротко ответил он мне. И наставительно, тоном почти приказания добавил: – Сходи и посмотри.
Вскоре я «пошел и посмотрел». Команда «Серп и молот» играла на стадионе «Сахарники», как мы его по старой привычке называли. Он размещался между Курским вокзалом и Таганской площадью, теперь его, как и многих других, уже нет и в помине.
В восторге я уходил со стадиона. Его пробудил восемнадцатилетний мальчишка из подмосковного Глухова. Всему, что он делал на поле, его не мог научить никакой тренер. Он обладал абсолютным футбольным слухом. Наставники здесь ему были не нужны. Наоборот, они могли у него научиться тому, как бить мяч, как его вести, останавливать или передавать с ходу. Какую, когда и где занять позицию во время атаки или обороны. Как продолжить, развить наступление: путем ли индивидуального вторжения или длинной передачей. Наносить ли удар с ходу или, чуть заметно обработав мяч, с ювелирной точностью отпассовать его для удара партнеру. Как это сделал Пеле, передав мяч Жаирзиньо для завершающего удара по воротам Бэнкса в памятном эпизоде матча Англия – Бразилия на мировом чемпионате в Мексике.
