штурм, или генеральная баталия. Заканчивалось дело обычно победой армии «генералиссимума Фридриха» и поражением стрелецкой армии, пленением короля семеновского и общим пиром победителей и побежденных.
Царь был непрерывно в движении - в делах и увеселениях: устраивал смотры, военные игры, готовил и запускал фейерверки, строил корабли и яхты, испытывал новые суда и пушки, учился у инженеров, артиллеристов, математиков, плотников, брал книги у Гордона и других, выписывал их также из-за границы.
Запросто беседуя и пируя с близкими друзьями и соратниками, Петр никогда не забывал, что он - царь, и не к месту сказанное кем-либо из «кумпании» слово могло мгновенно вывести его из себя. Подверженный приступам гнева, он становился страшен для окружающих. Успокоить его могли только Лефорт, Меншиков, позднее его вторая жена Екатерина.
Больше всего Петр обожал «нептуновы» и «марсовы» потехи. Но чтобы исчезнуть из Кремля, убежать к своим мастерам и потешным, царю нужно было отговариваться то необходимостью поехать к Троице на богомолье (серьезная причина в глазах матушки и патриарха), то чем-нибудь другим. Однажды при дворе из-за его очередного отъезда сложилась напряженная обстановка: приехал персидский посол, которого нужно было принять царям, а Петра опять не было на месте. Его разыскали на Переяславском озере, и туда явились чуть ли не все члены правительства, чтобы уговорить вернуться на время в столицу, иначе посол, мол, обидится.
Наталья Кирилловна, патриарх Иоаким и другие ревнители старины и благочестия старались образумить царя, держать его побольше в Кремле, поближе к семье и официальным обязанностям, уговаривали поменьше знаться с иностранцами.
До поры до времени Петр терпел подобные вещи. Но постепенно, и чем дальше, тем быстрее, стал делать все по-своему, вводил необходимые новшества. Так, через месяц после смерти Иоакима он заказал для себя удобное в быту иноземное платье - немецкий камзол, чулки, башмаки, а также парик и шпагу на перевязи, шитой золотом, но надевал все это только на время посещений Немецкой слободы.
Вскоре нужно было выбрать на церковном соборе нового патриарха. Стали подбирать кандидатуру. Петр высказался за Маркела, митрополита псковского, - человека образованного, умного. Но матушка и ее приближенные воспротивились: ведь Маркел говорил на «варварских языках» - латинском и французском, был учен слишком и, ко всему прочему, носил очень короткую бороду. Опять Петр уступил, и избрали митрополита казанского Адриана, удовлетворявшего требованиям ревнителей старины.
У себя в Преображенском и на Переяславском озере Петр делал все по-своему. Лефорт, переодеваясь то в один иностранный военный мундир, то в другой, заинтересовал Петра, и царь приказал переодеть в такие же мундиры своих солдат. А швейцарец в присутствии Петра показывал им военные приемы, эволюции. Царь, сам в иноземном мундире, участвовал в экзерцициях, быстро научился стрелять из ружей и пушек, копать шанцы, наводить понтоны, закладывать мины и многому другому. Более того, он решил сам пройти все ступени военной службы, начиная с низших чинов. В таких чипах он участвовал в потешных сражениях. Во время одного из них лопнувшей гранатой ему сильно обожгло лицо.
В ходе показательных сражений на суше и маневров зарождавшегося флота на воде выковывались кадры солдат и матросов, офицеров, генералов и адмиралов, отрабатывались боевые навыки, качества.
На Переяславском озере Брандт построил два малых фрегата, три яхты, сам Петр на Москве-реке сооружал небольшие гребные суда. В конце лета 1691 г., появившись на Переяславском озере, царь заложил первый русский военный корабль. Строить его должен был Ромодановский, ставший волей царя адмиралом. Туда доставили нужные материалы, продовольствие. Петр сам с охотой участвовал в строительстве. Корабль соорудили, спустили на воду, но размеры озера не давали необходимого простора для маневров. В 1693 г. с большой свитой царь еде! в Архангельск - в то время единственный морской порт России. Впервые он увидел море и настоящие большие корабли - стоявшие на рейде английские, голландские, немецкие суда, доставлявшие в Россию сукна, краски, галантерею. На другие грузили русские товары: лес, меха, икру, пеньку, кожи. Петр все с интересом рассматривал, обо всем расспрашивал, размышлял о заведении русского флота, расширении торговли. С помощью Лефорта заказали большой корабль за рубежом, снаряжение его поручили амстердамскому бургомистру Витзену. В Архангельске начали по его распоряжению постройку двух кораблей. Царь первый раз в жизни совершил плавание по морю - Белому, северному, холодному и угрюмому. Осенью он был уже в Москве.
В январе следующего года умерла его мать, нежно им любимая и почитаемая. В одиночестве, молча и тяжело переживал он свое горе. На церемонии похорон отсутствовал. Так же поступил и ранее, во время погребения второго своего сына, Александра, умершего в 7-месячном возрасте. Царь, очевидно, не хотел на людях обнаруживать свою слабость. На могилу к матушке приехал на третий день после похорон и оплакал один свою потерю. «Беду свою и последнюю печаль, - пишет он Апраксину, - глухо объявляю, о которой подробно писать рука моя не может, купно же и сердце».
Жизнь требовала свое, и в апреле Петр снова поехал в Архангельск. Туда отправили припасы и оружие - 2 тыс. пуд. пороху, 1 тыс. самопалов (ружей). Царь архангельскому воеводе от имени «генералиссимуса» и «адмирала» Ромодановского отдавал приказы. Его сопровождали 400 человек. Они плыли по Северной Двине на дощаниках (речных судах). Петр, теша себя, называл их флотом. Придумал для него флаг с красной, синей и белой полосой. По прибытии в порт, к радости царя, его ждал готовый корабль, который спустили на воду 20 мая. Месяц спустя достроили второй и 28 июня тоже спустили на воду. 21 июля прибыл из Голландии корабль, изготовленный по его заказу. Дважды, в мае и августе, сначала на яхте «Святой Петр», потом на кораблях он плавал по морю. Оба раза подвергался опасности по случаю бури и неумения управлять судами. В первом случае Петр и его спутники готовились к смерти и причащались святых тайн у иерея, плывшего вместе с ними. Но несмотря на страхи и переживания, все окончилось благополучно. Петр полюбил море и флот на всю жизнь.
По окончании всех испытаний и торжеств в русском флоте, который, правда, только еще зарождался, появился еще один адмирал - Лефорт, представитель славной сухопутной Швейцарии. Осенью Петр, уже в Москве, опять в хлопотах - в ее окрестностях, под деревней Ко-жухово, соорудили крепость с бойницами, обнесенную земляным валом высотой в 3,5 м и рвом. В ней засела стрелецкая армия Бутурлина, а осаждали и штурмовали ее новые полки Ромодановского в составе 7,5 тыс. человек.
Использовались все приемы ведения войны, заранее подготовили ее
