Много лет спустя Валерий Павлович Чкалов, вспоминая Егорьевскую теоретическую авиационную школу, писал, что он с жадностью принялся за учение. Эта жадность к знаниям помогла Чкалову глубоко и прочно усвоить все, что преподавали в школе. Теперь его тяга к авиации была уже сознательной. Окрепла уверенность, что он будет летчиком, и хорошим летчиком.
За развитием авиации в стране Валерий следил очень внимательно. Его радовали многочисленные добровольные пожертвования советских людей на строительство самолетов.
– Народ на самолеты трудовые деньги жертвует. Наша авиация все в гору идет, – делился своими впечатлениями с друзьями курсант Егорьевской школы Валерий Чкалов.
Благодаря новым самолетам увеличилось число пассажирских воздушных трасс. Начали налаживаться международные воздушные сообщения. 1 мая 1922 года открылась первая международная пассажирская авиалиния Москва – Кенигсберг.
В сентябре того же года группа военных летчиков совершила маршрутный перелет длиной около 3500 километров. Известие о нем взволновало курсантов Егорьевской школы. Перелет показался юношам грандиозным. У них дух захватывало при мысли, что когда-нибудь им придется летать по таким же маршрутам.
– Мы дальше будем летать. Пока выучимся, для нас еще не такие самолеты построят, – говорил Валерий.
Ему хотелось теперь же, немедленно, хоть на несколько минут подняться в воздух. Но он понимал, что это невозможно, и снова брался за учебники. Без теории далеко не улетишь!
* * *
После окончания Егорьевской теоретической школы Чкалов поступил в Борисоглебскую летную. На аэродроме этой школы кипела стройка: манеж переделывали в ангар. Но строился не только ангар в Борисоглебске, – отстраивалась заново вся огромная, разоренная войною Советская страна. Рабочих рук не хватало, и командование школы было вынуждено привлечь к строительным работам своих учлетов. Быстро разбирал кирпичную стену манежа Валерий Чкалов. Никто не мог соперничать с ним в силе и ловкости. С азартом таскал он тяжелые кирпичи, громко напевал знакомые с детства песни.
С таким же азартом он продолжал учиться. На взлетной площадке стоял самолет. Сначала этот самолет показался Валерию старым знакомым, очень похожим на те машины, которые он не раз разбирал и собирал в Канавинском авиационном парке. Но при ближайшем рассмотрении обнаружилась существенная разница: на крыльях была срезана часть полотна. Самолет поэтому не мог подняться в воздух. Он служил специально для тренировки на земле. На нем будущие летчики учились рулить, работать ногами, тренировались в искусстве сохранять направление при взлете.
Сидеть в кабине самолета и подчинять себе машину доставляло огромное наслаждение. Запах бензина кружил голову. Продолжая рулить, Валерий сердито смотрел на подрезанные крылья. Если бы не они, самолет унес бы его в голубое прозрачное небо. Увлекаясь, Валерий пытался тянуть ручку на себя, – авось удастся «задрать нос машине», насладиться хотя бы этой прелюдией к полету.
Покидал он кабину с чувством большой неудовлетворенности и спешил снова занять очередь. Самолет был один, а учлетов много. Приходилось подолгу ожидать, стоя в длинном и шумном «хвосте».
За тренировкой наблюдал инструктор, строгий и требовательный.
– Что это у тебя самолет вальсирует? Балет показываешь? – кричал инструктор то на одного, то на другого учлета.
Рулить, сохраняя правильное направление для взлета, нелегко, когда за штурвалом сидит неопытный юноша.
Вначале случались неудачи и у Валерия. Однажды он вернулся после тренировки на самолете необычно смущенный, и товарищи сразу спросили, какая неприятность с ним приключилась.
– Попробовал я на обратном пути порулить с боковым ветерком, – неохотно ответил Валерий. – Тяжело… заворачивает машину. Ногу пришлось доотказа дать, еле удержал. А все-таки удержал! – Он оживился, и глаза его весело блеснули. – Вылез из машины, а тут инструктор… Попало от него…
Природный талант и неутомимое упорство помогли Валерию быстрее других научиться управлять самолетом. Вскоре инструктор одобрительно кивал головой, когда учлет Чкалов, «как по ниточке», вел учебную машину.
В дальнейшем, летая с инструктором, Валерий так же спокойно и уверенно управлял машиной в воздухе, и его выпустили в самостоятельный полет значительно раньше срока.
Товарищи Валерия по Борисоглебской школе запомнили его сияющее счастьем лицо и торжествующее:
– Лечу, лечу один!
Первый самостоятельный полет прошел удачно. Валерий Чкалов получил от инструктора хорошую оценку.
Успех кружил голову юноше, хотелось летать еще и еще, и так, чтобы все удивлялись его мастерству, его отваге. Но задание давалось четкое: лететь по прямой до определенного пункта, сделать разворот, вернуться на свой аэродром и посадить машину на три точки. Валерий не поддавался соблазну, и точно выполнял задание.
Правда, случалось, что просыпающееся стремление к смелому исследованию брало верх. Тогда Валерий выходил из строгих рамок учебного задания. Осторожно нащупывал он новые пути и новые возможности в искусстве водить самолет.
Об этом периоде его жизни летчик-испытатель Н. Ф. Попов, бывший инструктор Борисоглебской летной школы, вспоминает:
«…Валерия Чкалова я увидел впервые в июле 1923 года. Это было в Борисоглебской школе летчиков. В июле к нам прибыло молодое пополнение учлетов. Среди сорока новичков был и будущий герой.
Я работал тогда летчиком-инструктором. Глаз педагога сразу отметил в небольшой группе учеников молодого крепыша с широкими плечами. Нос орлиный, брови всегда насуплены, волосы светлые, глаза внимательны и сосредоточенны. Речь медленная, спокойная, вдумчивая.
От остальных учлетов он отличался еще и сильным характером. Мне приходилось не раз бывать с ним в воздухе. Сидишь иной раз в учебном самолете на инструкторском месте и чувствуешь, как этот малец, не налетавший еще и десятка часов, заставляет машину подчиняться своей воле, властвует над ней. К вмешательству инструктора в управление самолетом в полете он был необычайно щепетилен. Сделав посадку, торопился выяснить, чем было вызвано то или иное замечание педагога».
Чем дальше, тем смелее становились полеты Чкалова, хотя летал он на сильно изношенном самолете. Из-за технического состояния этого самолета, уже не один раз побывавшего в ремонте, учлетам разрешались только взлеты, полеты по кругу, развороты с мелкими виражами, планирование и посадки. Считалось, что никаких отклонений от простого полета старая машина не выдержит.
Однажды, внимательно выслушав задание инструктора, Валерий сел в кабину, с короткого разгона оторвал самолет от земли и набрал высоту. Велико было удивление инструктора, когда учлет Чкалов неожиданно начал делать глубокие виражи. Летал, как на истребителе.
