Широко известные рисунки черепа, выполненные Леонардо да Винчи, относятся к миланскому периоду его жизни. Эти рисунки являются выдающимися шедеврами анатомии Средневековья.
Вот как пишет о медицинском гении Леонардо профессор В.В. Крылов, известный российский нейрохирург:
"Помните, у Вазари? "Величайшие достоинства, которыми когда-либо обладал человек, как ниспосланные свыше, так и врожденные, — или нет, все же сверхестественные, чудесным образом соединившиеся в одном человеке: красота, грация, талант — были таковы, что, к чему бы этот человек ни обращался, любое его действие было божественно; он всегда оставлял других людей позади, и это доказывало, что он ведом рукой самого Господа". Таким представлял Леонардо да Винчи его первый биограф. До сих пор многие грани этого человека, бесконечно одаренного Богом, остаются загадкой.
Леонардо да Винчи интересовали не только пропорции в анатомии (имеются многочисленные записи изучения пропорций частей тела у детей и взрослых, а его рисунок пропорций человека по настоящее время является самым популярным и воспроизводимым), но и расположение органов чувств. Представления художника о строении органов чувств соответствовали сложившимся представлениям Средневековья. Он полагал, что мозг состоит из трех луковиц с желудочками, располагающимися по одной линии позади глазных яблок:
1- желудочек — воспринимающая способность (impressiva), интеллект (intelleto);
2- желудочек — (senso commune), воля (volunta);
3- желудочек — память (memoria).
По мнению Леонардо, вместилище общих чувств (senso commune) было центром человеческого бытия. Этот центр располагался в точке пересечения диагоналей.
Зарисовки желудочков мозга и пометки художника об их функциях свидетельствуют о значительном к ним интересе. Первые упоминания о существовании желудочков мозга связаны с именем Аристотеля. Головной мозг в рисунках Леонардо представлен в виде сферы. На рисунке желудочковая система представлена расширенной — вероятно, это первое и наиболее точное изображение гидроцефалии. Рисунок выполнен в 1510 г., а пятью годами ранее он же сделал слепок желудочков мозга быка жидким воском. Леонардо — первый, кто прибегнул к инъекции желудочков. Следует также упомянуть, что он был первым, кто предложил использовать стеклянные модели органов и сосудов, чтобы наблюдать, как по ним течет кровь.
Изображение позвоночника — одно из лучших в анатомических зарисовках Леонардо. Позвоночник представлен в двух плоскостях. Отдельно изображены шейный отдел позвоночника, первый шейный позвонок (атлант), второй (осевой) и третий. В своих рисунках Леонардо большое внимание обращает на суставы позвонков — лишнее подтверждение желания исследовать двигательные функции человека. Поражает в рисунках точная передача строения позвоночника, сравнимая с данными компьютерной томографии. Леонардо первым определил точное число позвонков и первым наиболее точно воспроизвел форму позвоночного столба. Он также первым предположил, что мышцы шеи удерживают шейный отдел позвоночника наподобие канатов, привязанных к мачте корабля.
Анатомические работы, выполненные Леонардо, опережали свое время, но широко стали известны гораздо позже.
Жажда знаний сделалась для Леонардо самым великим искушением. Он испытывал величайшее уважение к науке. А одну из записей в его дневнике можно считать напутствием потомкам: "И может быть, терпения не хватит у тебя, и ты не будешь прилежен. Обладал ли я этим всем или нет — об этом дадут ответ 120 мною составленных книг, причем не мешали мне ни корысть, ни нерадение, а только время… Прощай".
Гуманисты против схоластов
Можно сказать, что Леонардо да Винчи повезло. Он родился, что называется, почти вовремя. В XV в. в Италии на схоластическую науку уже давно велась атака. Ее позиции штурмовались гуманистами, представителями новой образованности и идеологами культуры Ренессанса, постепенно включавшими в круг своих интересов и исследований научные вопросы.
Гуманисты постоянно и упорно подчеркивали, что у них иной подход к науке, чем у схоластов, и что научные задачи они понимают совсем по-другому, чем те. Недаром гуманисты создали новую педагогику, требовавшую индивидуального подхода к ученику, обращавшую такое же внимание на физическое воспитание, как и на умственное, свободную от воздействия богословия. Недаром свою высшую школу они называли studio — местом занятий, а не университетом, ибо они вовсе не гнались за универсальным охватом всех дисциплин, а культивировали науку, сообщающую "человечность" студенту, воспитывающую личность.
Но ни школьно-университетский ученый, ни гуманист чистого типа не могли взять на себя ту задачу, решение которой стало жизненно важным для художников. Ибо художники были те самые неученые люди, от которых отмежевались и "школа", и гуманисты.
Искусство же было менее всего аристократично: оно обращалось ко всем без исключения и уже давно сделалось наиболее демократическим орудием культуры.
С другой стороны, самим художникам не хватало знаний. Задача, таким образом, оказывалась по плечу только такому художнику, который владел бы схоластикой, и такому гуманисту, который был способен сломать решетку "огороженного сада" и начать писать не по-латыни, а на языке, понятном любому художнику, т. е. по-итальянски.
И такой человек нашелся. Леон-Баттиста Альберти (1407–1477) был на тридцать лет моложе Брунеллески и Гиберти, родился в богатой купеческой семье. Род его стоял уже давно в первых рядах крупной флорентийской буржуазии и был выброшен в изгнание в результате социальной борьбы в восьмидесятых годах XIV в. Леон-Баттиста родился и получил образование не во Флоренции. Быть может, поэтому он основательнейшим образом прошел "схоластическую" науку и хорошо изучил многих классиков точных дисциплин.
Занятия дисциплинировали ум Альберти и подготовили его к той удивительно разнообразной и плодотворной карьере артиста, писателя и ученого, которая создала ему славу "всестороннего человека", homo universale. Но карьера ученого в Италии XV в. не могла развиваться вне гуманистической науки, и Альберти вовремя это понял, Нодаром он отдал все свои физические и умственные силы напряженным занятиям. Он в совершенстве владел школьной и гуманистической науками. Занимаясь у одного из самых популярных профессоров-класспков Гаспарипо Барцицци, он был посвящен в самые глубины тогдашней филологии и познакомился со многими будущими корифеями гуманизма. Когда в 1428 г. семья Альберти была амнистирована и получила разрешение вернуться во Флоренцию, Леон-Баттиста, кончавший в то время свое юридическое образование в Болонье, поспешил в город своих предков.
