Со стороны могло показаться, что дни Мэрилин в Голливуде сочтены – она так долго безуспешно карабкалась наверх, что уже и сама готова была поверить в то, что у нее нет будущего в кинематографе. Но тут ей наконец повезло по-настоящему: накануне нового 1949 года она познакомилась с Джонни Хайдом, вице-президентом влиятельнейшего актерского агентства William Morris , представлявшего таких суперзвезд Голливуда, как Боб Хоуп, Рита Хейворт, Лана Тернер, Микки Руни и Мэй Уэст. Хайд – по странному совпадению тоже выходец из России, урожденный Иван Гайдабура – был старше Монро на тридцать лет и смертельно болен, но это не помешало ему бросить к ногам юной блондинки весь мир и свое сердце в придачу. Он оплатил ей несколько пластических операций и новый гардероб от Saks , поселил ее в своем доме – впрочем, ради приличий ей был снят номер в отеле Beverly Carlton , где она почти никогда не появлялась, – и несколько раз предлагал ей стать его женой. От брака с ним Монро отказалась – как она позже говорила, она любила Джонни, но не была влюблена в него. Зато Мэрилин согласилась сняться в эпизоде фильма «Счастлив в любви» вместе с одним из знаменитых братьев Маркс – Граучо Марксом. В коротком эпизоде Мэрилин томно жаловалась Граучо, игравшему частного детектива, что ее преследует какой-то мужчина. «Как, всего один?!» – восклицает тот, пожирая глазами аппетитную блондинку, уходящую вдаль. То, как она удалялась, запомнилось надолго: эффект от походки Мэрилин на экране был сродни гипнозу. Рассказывают, что ради такой походки Мэрилин специально стачивала на полдюйма один из каблуков. Граучо Маркс позже вспоминал: «Как же я желал ее!.. Она была до чертиков хороша! Глаз не оторвать…. Прекраснее ее я в жизни своей не видел».
Мэрилин заметили, и ей тут же дали следующую роль, в фильме «Асфальтовые джунгли» режиссера Джона Хьюстона: она играла любовницу адвоката Анджелу Финли – то ли ангела, то ли демона в ангельском обличье, – томно возлежа на диване и заполняя экран сексуальной энергией. Хотя критика отозвалась о Монро как об «очередном безжизненном теле со светлыми волосами, которое неумело валяется на диване, соблазняя зрителей», но эта роль была первым настоящим успехом Мэрилин. Правда, режиссер бесился от постоянного присутствия на площадке Наташи Ляйтес: после каждой реплики Мэрилин смотрела на нее, ожидая одобрения, из-за чего приходилось переснимать дубль за дублем. Затем была картина «Все о Еве» режиссера Джозефа Манкевича, где Мэрилин доверили заметную роль очаровательной мисс Кэссуэл, содержанки, мечтающей стать актрисой, – практически Мэрилин играла саму себя. Фильм получил шесть «Оскаров» и заслуженно признан одной из вершин американского кино. Благодаря Хайду Мэрилин получила еще несколько небольших ролей – в вестерне-мюзикле «Билет на Томахоук», спортивной драме «Огненный шар» и других, ныне интересных лишь тем, что в них играла Мэрилин Монро.
Хайд вложил в юную Мэрилин все силы и весь опыт, превратив ее из неизвестной статистки в успешную актрису, а из простоватой куклы – в объект мужских желаний. Именно он создал тот образ, которому Монро обязана своим восхождением на вершину славы: пухлые губы и зовущий взгляд прикрытых глаз, ореол «полудоступности» и невероятная сексуальность. Хайд же, обожавший русскую культуру и хорошую литературу, привил эту любовь и Мэрилин – благодаря ему она пристрастилась к русским классическим романам, книгам Томаса Вулфа, Марселя Пруста и братьев Манн, поэзии Райнера Марии Рильке и к работам Зигмунда Фрейда. С тех пор ее главной мечтой стало сыграть Грушеньку из «Братьев Карамазовых» – много лет она пыталась донести эту мысль до режиссеров, но над ней только смеялись…
В понедельник 18 декабря 1950 года Джонни Хайд скончался от сердечного приступа, оставив Монро в глубокой растерянности; она даже пыталась покончить с собой. В тот же день родственники Хайда выставили Мэрилин из его дома, конфисковав все ее наряды и драгоценности, – даже на похороны ей удалось попасть лишь под защитой Наташи Ляйтес, спорить с которой никто не осмеливался. Хотя Хайд не успел составить завещание в пользу своей протеже, как обещал, он все же смог обеспечить ей новый контракт с 20th Century Fox – и, взяв себя в руки, Мэрилин снова отправилась на завоевание кинематографического Олимпа.
Кстати, по условиям контракта Мэрилин, семь лет не имевшая права работать нигде, кроме как на студии Fox (или там, куда Fox пожелает ее уступить ) , получала 500 долларов в неделю. Наташа Ляйтес, которой по настоянию Монро также предложили контракт, но безо всяких ограничений, получала 500 долларов от студии плюс 250 от Мэрилин в качестве платы за обучение.
Надо отметить один – оказавший огромное влияние на судьбу Мэрилин – парадокс: хотя она почти не снималась, ее популярность в Америке постоянно росла. Начавшаяся с журнальных снимков «милашки» миссис Догерти, сделанных случайными фотографами, она продолжилась многостраничными фотосетами прелестной «старлетки» от самых известных мастеров фотокамер. Ее нанимали рекламировать крем для похудения, духи, парикмахерский салон и нефтяную компанию, но, как оказалось, больше всего все эти журнальные развороты и телевизионные ролики рекламировали саму Мэрилин Монро, чье очарование на фотографиях с каждым разом было все очевиднее. Оттачиваясь в многочисленных съемках, образ Мэрилин совершенствовался, раз за разом все заметнее выявляя то свечение, то волшебство, благодаря которым Монро вскоре назовут Богиней киноэкрана. Строго говоря, она, одна из величайших звезд кино в истории, прославилась не как актриса, а скорее вопреки тому, что и как ей приходилось играть, исключительно за счет своей удивительной ауры, волшебного обаяния, исходящего от ее изображений. «Вряд ли кому-либо из нас суждено узнать, какая непреодолимая сила бросала ее с экрана прямо в объятия зрительного зала, в то время как ее самым блестящим партнерам никогда не удавалось добиться ничего подобного», – восхищенно говорил позже режиссер Джошуа Логан.
В это время в американском кинематографе наступил кризис: зрители все больше предпочитали сидеть дома у телевизора, а не ходить в кино. Однако «на Монро» люди шли, и кинобоссы начинают снимать ее все больше и больше. Роли были формально разные, но Мэрилин везде играла одно и то же: глуповатая блондинка, чертовски сексуальная и невероятно красивая. Монро была не первой, кто играл подобные роли, но именно она сделала из маски «глупой сексуальной блондинки» настоящее актерское амплуа, с богатыми возможностями и неисчерпаемым потенциалом. Ее актерские данные были невелики – роль у Монро получалась, только если сценарий совпадал с ее собственным опытом, – но сексапил, обаяние, притягательность ее на экране были невероятны. До нее такое удавалось только «первой секс-бомбе» Джин Харлоу, с судьбой и внешним обликом которой у Мэрилин Монро с каждым годом становилось все больше общего, от платиновых волос до трагической смерти. Из современниц Монро конкуренцию ей могла составить лишь «богиня киносекса» Лана Тернер, но она в начале 50-х больше участвовала в скандалах, чем в съемках, и ее место можно было считать вакантным.
