Вскоре Белли снова отличается при блокаде Новой Рагузы и Пароса, захватывает два крупных французских транспорта с припасами. Поэтому не случайно, что именно Белли, как одному из наиболее отличившихся офицеров эскадры было поручено принять под команду трофейный корабль «Селафаил» (бывший «Сед-аль-Бахр»), захваченный в Афонском сражении.
В 1807 году за свои восемнадцать морских кампаний Белли получает Георгиевский крест, а год спустя его отзывают в Россию. Император Александр I, резко поменяв политический курс, заключил союз с наполеоновской Францией. Моряки же, воевавшие несколько лет кряду с новыми союзниками, были ему нынче как бельмо в глазу, потому и убирали их подальше. Сначала избавились от Сенявина, а затем и от его боевых капитанов. Новый морской министр Чичагов одним росчерком пера вернул французам все ранее завоеванные русскими моряками трофеи: знамена, пушки, корабельные флаги, вымпела. С Белли же у французов были особые, старые счеты… Историк отечественного флота Ф. Ф. Веселаго пишет о расправе с героем Неаполя: «…Французам не нравилось, что один из командиров кораблей русской эскадры был англичанин Белли, причем и сам Сенявин не избегнул обвинения в близких и частых сношениях с англичанами»
Так начались для капитана годы забвения и бездействия. Первое время он жил в Петербурге, затем перебрался в Москву, а после и в Саратов.
Вынужденную отставку прервало лишь нашествие 1812 года.
Тогда-то и вспомнили об опальном Белли. Черноморскому флоту были необходимы опытные моряки. Не исключались боевые действия с французским флотом. И вновь под началом капитана его «Азия». Снова боевая учеба, походы и шторма. Когда же над истерзанной Европой улеглись военные вихри, Белли был переведен командиром 59-го флотского экипажа. В марте 1816 года он получает контр-адмиральский чин, а в следующем году принимает команду над 3-й бригадой линейных кораблей.
До самого последнего дня своей жизни старый моряк выводил в море корабли. Год 1821-й был для него последним…
…В 1913 году на Путиловской верфи был заложен эскадренный миноносец «Капитан 2 ранга Белли», а в 1918 году в командование этим кораблем вступил «военмор» впоследствии контр-адмирал и профессор Военно-Морской академии Владимир Александрович Белли – прямой потомок славного капитана!
В середине 20-х годов сверхреволюционное морское начальство переименовало «Капитана Белли» в «Карла Либкнехта», который уж точно принес славы нашему флоту больше, чем Белли!
Адмирал флота Н.Д. Сергеев одну из наших с ним встреч рассказал мне историю, согласно которой профессор В.А.Белли до самой своей смерти в 1981 году бережно хранил телеграмму, датированную 30 апреля 1945 года. Текст её был такой: «Вчера в 9.15 на Кильдинском плесе «Либкнехт» утопил немецкую лодку. Поздравляю! Ваш доблестный предок снова послужил Отечеству. Нарком ВМФ Кузнецов».
Удивительны судьбы корабельные! Удивительны судьбы людские…
Для начала приведем несколько отзывов людей, хорошо знавших героя этого очерка. Соплаватель лейтенант В. Броневский: «…Лукин всегда был отличный морской офицер, храбрый, строгий, справедливый и всеми подчиненными любимый и уважаемый… Подвиги его… с прибавлением рассказываемые, прославляли его наиболее в Англии, там с великим старанием искали его знакомства, и в России кто не знал Лукина?.. Имя его известно было во всех европейских флотах, и редкий кто не слыхал о нём…»
Граф В. А. Соллогуб: «Лукин был силач легендарный, подвиги его богатырства невероятны».
Фаддей Булгарин: «Кто не слыхал о капитане Лукине и его геркулесовой силе?»
А. Я. Булгаков в письме к брату: «…Капитан Лукин престрашный силач… Он ломает талер надвое так, как наш брат пряник…»
Соратник Лукина П. П. Свиньин: «Капитан 1 ранга Лукин – знаменитый российский Геркулес… Имя его известно и прославляемо во всех англицких приморских городах…»
Декабрист Михаил Бестужев: «Помню, с каким жадным любопытством и мы, юная мелкота, пили занимательные рассказы о Лукине…»
Современники утверждают, что, когда известие о геройской смерти легендарного капитана достигло столицы, император Александр I плакал…
И много лет спустя лейб-кучер императора, а в прошлом слуга Лукина Илья Байков любил вспоминать, сидя с сотоварищами в придорожном кабаке:
– Много повидал я бар да ампираторов на своем веку, всяких понагляделся, но Митрий Ляксандрыч один был!
– Какой же? – спрашивали кучера, ближе подвигаясь.
– Э! – махал рукой старик. – Таких нонче уже и нету боле. Одно слово – орел! Ведь и прозвище его было не иначе как Геркулес – бог греческий!
Шел год 1807-й. Июнь уже перевалил за середину, и российская эскадра под флагом вице-адмирала Сенявина наглухо закрыла Дарданелльский пролив, блокировав неприятельский Стамбул. Флот султана попытался было отогнать русских моряков от своих берегов, но, завидев Андреевский флаг, побежал…
Российская эскадра, несмотря на малые силы, бросилась в погоню, и вскоре неподалеку от Афонской горы враг был настигнут. Напрасно турецкий командующий Сеид-али тешил себя мыслью, что московиты не посмеют задирать вдвое превосходящего противника. Сенявин – посмел!
По команде с русского флагмана: «Спуститься на неприятеля!» – корабли один за другим шли прямо под тучи турецких ядер. Впереди остальных спешил в сражение 74-пушечный «Рафаил». Командир «Рафаила» каперанг Лукин уже поздравил команду с новой баталией и теперь зорко следил в зрительную трубу за происходящим. Уже на подходе к своей кильватерной колонне турки буквально засыпали передовой линейный корабль ядрами. С треском рвались паруса, рушился рангоут, падали убитые и стонали раненые матросы.
– Перебита брам-рея! Разбит вельбот! Убито семеро! – докладывали капитану помощники. Но Лукин внешне оставался совершенно безучастным.
Над шканцами одно за другим пронеслось несколько ядер.
– Дмитрий Александрович! Прикажете открывать огонь? – подошел к командиру старший офицер.
– Рано! – лаконично ответил тот. – Сходимся на пистолетный! Как заряжены пушки?
– В два ядра! – приложил пальцы к треуголке капитан-лейтенант Быченский.
– Хорошо! – кивнул Лукин. – Пройдите еще раз по декам и ободрите людей!
«Рафаил» стремительно пожирал расстояние до ближайшего неприятельского корабля. Вот он уже почти рядом. Вот стали видны не только прорехи в парусах, но и испуганные лица турок.
– Теперь пора! – скомандовал капитан. – Залп!
Секунда – и над «Седель-Бахри» (так назывался флагманский турецкий корабль) вздымается туча огня и щепы. Снова залп! И падает, путаясь в снастях, сбитый флаг капудан-паши…
