Ознакомительная версия.
Приведенный выше набросок к сценарию фильма, по-видимому и есть тот, о котором говорит Андрей Хлобыстин.
Зверей кормят в восемь часов.
– У тебя есть еще какие-нибудь дела со Смитом?
– К сожалению, нет А у тебя?
Это было шестого июля, да?
А. Стриндберг
Когда все было готово ко сну, то есть зубы вычищены, необходимые части тела вымыты, и одежда бесформенным образом лежала на стуле около кровати, Он лег поверх одеяла и вдруг задал себе вопрос:
– Что у меня есть? – У меня есть Дело. – начал размышлять Он. – И есть люди, которые помогают мне, хотят они того или нет, и люди, которые мешают мне, также хотят они того или нет. И я благодарен им и делаю это Дело для них, ведь им приятно смотреть, как я делаю Дело. С другой стороны мне это (а) (работа) тоже доставляет жгучее удовольствие. Означает ли это подобие какой-то гармонии между мной и людьми (миром)? Видимо, да, но только в этой области, так как во всех других областях этой гармонии нет. Это (уже) точно. Иначе не было бы так трудно просыпаться по утрам, не было бы ощущения безысходности из некоторых ситуаций и мысли о смерти и вечности, вместо того чтобы повергать в депрессию, принимались бы легко и спокойно.
Однако идея отказа от соблазнов и удовольствий рекомендуемая Востоком не находила в нем (в его сердце) потому, что была как то невыносимо скучна и проста. Ему вообще казалось весьма нелепым тратить всю жизнь на то, чтобы привести себя в состояние полного безразличия к ней. Напротив, Он был уверен, что в удовольствиях отказывать себе не следует, и что заложенная в Нем духовная программа сама разберется, что хорошо, что плохо, а что нормально. Он посмотрел в окно, и огоньки еще не погасших окон показались Ему искрами сигарет в руках рабочих, идущих в ночную смену. Захотелось курить. Подумав, что же все-таки сильнее: лень или желание, Он встал, сунул ноги в тапки, набросил халат и отправился на кухню. Закурив, Он некоторое время сидел нога на ногу и внимательно смотрел на дым папиросы.
Докурив и коротко зевнув, Он немного подался корпусом назад, отчего на груди Его,
под левым соском, образовался проем с мягкими округлыми краями. Глубоко погрузив туда руку, Он осторожно достал свое сердце, которое лежало там как в мягко выстеленном птичьем гнезде и, немного подышав на него, положил на холодильник и прикрыл полотенцем. Сгибаясь обратно, он не заметил, как в проем перед самым смыканием краев залетел мотылек. Запахнув на груди халат, он встал, потянулся и пошел спать. Уже засыпая, Он услышал, как за стеной зазвонил будильник.
Проснулся Он от занудно крутящейся в мозгу строчки: Ты, семь, восемь, Ты, семь, восемь…
…Вернувшись в комнату, Он достал из ящика стола два пистолета, вставил дула в ушные раковины и одновременно нажал на курки. Падая, Он почувствовал, что пули сошлись точно в центре и расплющились одна о другую.
Отрывок из главы 2Некоторое время Он лежал, приходя в себя. Навязчивая строчка звучала все тише и тише. В конце концов, Он открыл глаза и взглянул на часы. Было 11:45. Он вспомнил, на 12:00 у него встреча с братом, который хотел познакомить Его со своей невестой и пообедать втроем в каком-нибудь небольшом ресторане. Он пошел в ванную, побрился, уложил волосы, немного смазав их бриолином, поразглядывал себя удовлетворенно и, одевшись, вышел на улицу.
Брата Он увидел издалека. Тот стоял, не замечая его, и оживленно беседовал с маленькой светловолосой девушкой, которая то и дело заливалась слезами. Единственная ее примечательность была в том, что она была одета.
– А, привет! – сказал брат. – Погоди, я сейчас, мигом. – добавил он и наотмашь ударил девушку по лицу. Ее отшвырнуло на несколько шагов, и какой-то прохожий старик подхватил ее и, подталкивая в спину, повел к своей стоявшей неподалеку машине.
– Что, раздумал жениться? – спросил Он. Ну, тогда я пошел.
– Да нет, просто решили пару недель повременить. Пойдем куда-нибудь, перекусим.
Они замолчали…
Он равнодушно пожал плечами и, отпихнув попавшуюся под ноги дамскую сумочку, толкнул дверь, на которой была табличка:
«РЕСТОРАН КОМАНДИР».
Через час они вышли из ресторана и, достав по папиросе и прикурив, уселись на старой белой скамейке, исписанной именами, телефонами и просто словами. Чаще всего было написано слово «рука», иногда оно сопровождалось изображением этой части тела.
Вдруг Он заметил между ног странную надпись: буквы В, А, изображение квадрата, буква Г и треугольник (и затем бесконечность в конце) после которого стояло: Она. Он достал записную книжку и, сам не зная зачем, зарисовал этот странный шифр, затем достал перочинный нож и тщательно срезал надпись, а по свежему срезу аккуратно написал (АССА) «Рука». Брат, взглянув на часы, забеспокоился.
– Ой, у меня же еще куча дел, а я тут раскурился. – страшно закричал он, а потом добавил, перейдя уже на визг: – Позвони в конце недели. Дело есть.
На последнем слове он закашлялся. Жестами показав, что говорить больше не может, он похлопал себя по карманам, порылся в одном и, достав оттуда смятую купюру, расправил ее и аккуратно положил Ему на голову. Затем коротко пожал (брату) руку и засеменил в сторону стоянки такси. Но асфальт под ним вдруг начал проваливаться, и Брат, с каждым шагом погружавшийся на сантиметр глубже, в конце концов, завяз в нем крепко, и, убедившись в невозможности продвижения дальше, достал из внутреннего кармана очки (и) томик Пушкина и погрузился в чтение.
Он некоторое время рассматривал спину брата, потом встал и праздной походкой отправился гулять по улицам города. «Как странно. – подумал Он, глядя на прохожих. – Ведь в голове у каждого из них есть сходный с моим мозг, и, может быть, кого-то мучают похожие на мои проблемы, кто-то ищет ответы на те же вопросы, кто-то, может, уже нашел».
Отрывок из главы 3Увидев обувной магазин, Он вспомнил, что Ему нужно купить ботинки и зашел. Безукоризненно одетый продавец улыбнувшись, выслушал Его, нацарапал что-то себе гвоздем на запястье и исчез за прилавком.
– Может быть, эти? – с восторгом спросил он, поставив на (стол) прилавок (пару) картонную коробку. Ботинки были действительно хороши. Черные, без каблука, но на плотной широкой подошве, усыпанные брошками (и связанные широким ремнем), они производили впечатление солидности и прочности.
Ознакомительная версия.
