Страна вступала в новый, 1992 год, а вместе с ним — и в новый период, полный неизвестности и суровых испытаний.
Эпоха Горбачева закончилась? Не считаю так, ибо она измеряется не датами пребывания Горбачева у власти, а тем мощным импульсом перемен, который был придан им развитию общества и который будет, я уверен, действовать до тех пор, пока страна не выйдет из глубочайшего кризиса, в который ее ввергла командно-бюрократическая система, и не вольется в общий поток современной цивилизации.
Льщу себя надеждой, что в обширном потоке публикаций о бурных событиях, пережитых народами бывшего Советского Союза в последние годы, не затеряется и моя книга.
Это не историческое исследование, но, как имел возможность убедиться читатель, она имеет документальную основу в виде подлинных текстов, записей, свидетельств о деятельности Горбачева и его команды на узловых этапах перестройки.
Конечно, в событийной канве и особенно в интерпретации былого, автору приходится много говорить о себе, о своих действиях, о своем отношении к происходящему. Но такова уж природа жанра, а не мое желание выпятить свою роль, выставить себя в положительном свете.
Работая над книгой и знакомясь с другими публикациями, я лишний раз убедился в том, какой большой соблазн показать личный «заметный», "значительный", а то и «решающий» вклад в те или иные позитивные процессы, и в то же время отмежеваться от неудач и провалов, тем более что последних оказалось больше, чем побед и достижений.
Я заметил, что некоторые мемуарные произведения моих коллег по прежней работе в Политбюро построены по простой схеме: "Вот если бы Горбачев следовал моим советам, все было бы по-другому и с экономикой, и с партией, и с межнациональными отношениями". Но ведь советы-то давались различные, очень часто противоположные. Получается — все правы, кроме Горбачева.
Может быть, и мне не удалось избежать этой схемы, описывая те случаи, когда мои советы и предложения не принимались во внимание. Такие ситуации просто лучше врезаются в память. Но у меня вызывает внутренний протест и отвращение осознанное стремление задним числом в угоду переменчивым настроениям обыденного сознания, а то и власть имущим во что бы то ни стало отмежеваться от Горбачева, побольнее лягнуть его, пообиднее задеть человеческое достоинство. Хотел бы, чтобы читатель воспринимал критический анализ действий горбачевского руководства в этой книге не иначе, как исходящий от человека из ближайшего окружения Горбачева, который разделяет ответственность за эти действия, независимо от того, какую позицию он занимал и какие советы давал Горбачеву.
На страницах книги читатель постоянно приглашался автором поразмышлять над смыслом и значением происходивших в стране событий, решений и шагов руководства. И все же, думаю, будет нелишним в заключение попытаться подвести некоторые итоги, обобщить то, что сказано в книге. Выразить свою точку зрения по проблемам, которые являются объектом острых дискуссий в обществе.
О причинах и характере нынешнего кризиса
Сейчас уже мало кто сомневается, может быть, за исключением самых закоренелых приверженцев сталинизма, что наше общество не могло дальше существовать и развиваться без коренных перемен. Складывавшаяся на протяжении многих десятилетий и лишь слегка, время от времени подновляемая система завела страну в тупик, далеко отстоящий от столбовой дороги современной цивилизации. Идя по ней, другие страны совершили огромный скачок в своем экономическом и социальном развитии, а мы топтались на месте и в конце концов оказались в тяжелейшем положении.
Нынешний кризис — это общий кризис той модели общества, которая называлась у нас социализмом и выдавалась чуть ли не за его образец, а на самом деле являлась командной, авторитарно-централистской, антидемократической системой. На первых порах она позволяла решать какие-то чрезвычайные, мобилизационные задачи, но перед лицом современного научно-технического и социального прогресса обнаружила свою несостоятельность. При ее сохранении нашему народу ничего "не светило", кроме экономической и политической стагнации, падения жизненного уровня, конфликтов и потрясений.
С коренными преобразования мы опоздали на 15–20 лет. Тогда все могло бы сложиться по-иному. Переход к современным формам общественной жизни мог бы пройти сравнительно безболезненно. Могли бы быть иными и формы этого перехода. Этого уже не вернешь.
Болезнь общества оказалась сильно запущенной, ее метастазы поразили основные системы жизнеобеспечения. Возникла потребность в таком лечении, которое сочетало бы в себе и хирургическое отсечение безнадежно больных тканей, и применение сильнодействующих средств терапии.
Благодаря политике перестройке, демократизации и гласности в первые годы открылась возможность предотвратить общественный взрыв огромной разрушительной силы, перевести его в режим регулируемой реакции, получить определенный запас политического доверия и резерв времени для осуществления коренных общественных преобразований. Однако эта возможность не была использована, крупных потрясений избежать не удалось.
Конечно, было бы неправильно все сваливать на наследие прошлого. Были и новые ошибки, упущения. Кто от них гарантирован? И все же они носят вторичный, производный характер. Это ошибки в рамках процесса демонтажа старой системы и создания новой.
Была ли правильной и последовательной политика Горбачева?
С отставкой Горбачева с новой силой вспыхнула дискуссия вокруг его политики. Сразу же прибавилось открытых противников перестройки, которые в принципе ее отвергают: одни — с позиции догматического, казарменного социализма, а другие — напротив, из-за того, что политика Горбачева, с их точки зрения, не заключает в себе, якобы, решительного разрыва с прошлым.
В многоголосом хоре критиков Горбачева звучит такая нота: его политика вначале-де была правильной, отражающей потребности развития страны, а затем в ней, якобы, произошел крутой поворот. По одной версии — Горбачев, отказавшись от коренных преобразований, сомкнулся с консервативными силами, а по другой — предал идеалы социализма и встал на путь заимствования чуждых нам западных моделей.
Конечно, внутренняя и внешняя политика горбачевского руководства без малого семь лет не оставалась неизменной. Она углублялась, уточнялась, конкретизировалась, наполнялась новым содержанием с учетом реального хода событий. Об этом говорится и в данной книге. Но суть политики перестройки, ее стержень оставались неизменным. Это — демократизация, обновление всех сторон общественной жизни, экономическое, политическое и интеллектуальное раскрепощение человека, развитие его инициативы и предприимчивости, новое политическое мышление на международной арене, основанное на приоритете общечеловеческих интересов. От этой линии оно никогда не отказывалось и не отходило ни влево ни вправо на всех этапах перестройки, во всех ее сложнейших перепитиях. Нельзя же тактические шаги, которые абсолютно необходимы, допущенные ошибки, которые в той или иной мере неизбежны, принимать за изменение политического курса.
