В 1995 году немалая часть нуреевского наследства была распродана в Нью-Йорке на аукционе «Кристи». Костюм графа Альберта, сшитый для выступления в «Жизели», был куплен на этом аукционе за 51 570 долларов, и это только один из многочисленных примеров. Поношенные комнатные туфли Рудольфа, первоначально оцененные в 40–60 долларов, ушли за 9200. Черный бархатный камзол с золотыми и серебряными пуговицами для принца в «Лебедином озере» приобрел на память Ролан Пети. «Великолепный сувенир!» — воскликнул хореограф в своей книге, рассказывая об этой покупке. «Для меня это особое воспоминание, — говорил он. — Очень дорогое. Даже сегодня, закрыв глаза, я вижу, как он тревожно перебегает от одной девушки-лебедя к другой, пытаясь отыскать в белоснежной толпе незнакомок свою потерянную возлюбленную…»[63]
А как же родственницы танцовщика, столь рьяно боровшиеся за сохранение раритетов? Лондонский аукцион и состоялся как раз благодаря достигнутому перемирию между ними и фондами Нуреева. «Семья» после долгих и изматывающих переговоров в конце концов разрешила «Кристи» провести аукцион вещей Рудольфа из его парижской квартиры на набережной Вольтера при одном условии: «семья» вправе «отобрать и вывезти те вещи, которые должны быть переданы будущему музею Нуреева в Уфе, где тот родился, или в Петербурге, или в одном из нескольких музеев его имени в России». В свою очередь фонды поставили «семье» следующее условие: «для музеев в России» нуреевских ценностей может быть изъято не более чем на 50 тыс. долларов, и только тех, которые будут одобрены представителями фондов.
Увы: имущество и богатые коллекции танцовщика оказались проданными с молотка, вырученные миллионы долларов испарились в воздухе и пошли неизвестно на что, а у фондов Нуреева недостаточно средств на одно, другое и третье, завещанное Рудольфом.
* * *
Друзья писали о нем книги. Одну из них, принадлежавшую перу литературно одаренного Ролана Пети, мы цитировали неоднократно. На наш взгляд, никому не удалось сказать о Рудольфе лучше.
«Его слава постоянно держала его в изгнании, подальше от людей; он был одинок в своем застывшем полете. Так он и встретился со смертью; она потратила десять лет, чтобы взять его с собой; десять лет упорной борьбы против жестокого противника, которому он сопротивлялся мужественно, придумывая себе разные незначительные недуги, когда его здоровье на самом деле уже было на пороге краха…»[64]
«Он был одним из самых привлекательных людей, которых я когда-либо встречал, — признавался Михаил Барышников. — Его аппетит к жизни и работе был неутолим. Его тело и душа были великолепными проводниками неосязаемой красоты. Он обладал харизмой и простотою земного человека, и неприкасаемой надменностью богов. Окруженный миллионами двуногих существ, он вел уединенную жизнь человека, полностью преданного своей среде, имя которой — танец и только танец. Я не забуду его никогда».
Взялись за перо и ленинградские друзья Нуреева. Когда воспоминания о Рудике и их общей юности были написаны и собраны в рукопись, они столкнулись с немалыми трудностями книгоиздания. Ни одно издательство, куда они обратились, не желало разговаривать о книге, посвященной Рудольфу Нурееву. Причем не помогало участие в качестве авторов сборника таких известных артистов, как Нинель Кургапкина, Ольга Моисеева, Никита Долгушин, Михаил Барышников. Заверения авторов в том, что такую книгу непременно раскупят, вызывали скептическую усмешку:
— Ну и издайте ее тогда за свои деньги!
Так прошло больше полугода.
Но тут случайность свела авторов с директором издательства «Серебряный век» Юрием Саркисовым, который согласился издать их книгу. Правда, не такую, как предполагалось вначале: количество фотографий значительно сокращалось, книга должна была выйти под мягкой обложкой, а тираж ее планировался совсем небольшой. Но ради выхода сборника авторы согласились на все условия.
Однако проект с «Серебряным веком» осуществлен не был, и вот по какой причине. Еще во время своих мытарств по издательствам авторы отправили запрос в Американский фонд Нуреева, написав его председателю Барри Вайнштейну. Спустя какое-то время получили ответ. После многих лестных слов в адрес авторов было сказано: фонд оплатит издание, только пришлите подробную калькуляцию предстоящих расходов. Восторгам авторов не было предела! Они отправили нужные бумаги Вайнштейну. А главное, отказались от помощи Саркисова… Спустя полгода, после множества отправленных запросов, Американский фонд наконец отозвался: они внимательно все изучили и сообщают, что деньги на издание выделить не могут. А вот материалы, если угодно, согласны купить.
Друзьям танцовщика все произошедшее показалось не просто пощечиной — катастрофой. Они кинулись на поиски спонсоров из числа предпринимателей, но увы… И тут Любовь Петровна Мясникова-Романкова поведала о злоключениях с рукописью своему знакомому, директору издательства «Пушкинский фонд» Геннадию Комарову. Именно он нашел спонсоров и редактора будущей книги, пригласил художника, и работа наконец закипела. Условием спонсоров было параллельное издание книги на русском и английском языках, что породило множество новых проблем. Триста заготовленных фотографий оказалось невозможно напечатать технически, поэтому в книгу вошло около ста пятидесяти. Причем некоторые из них были безнадежно испорчены некомпетентным ретушером, срезавшим с них автографы Нуреева за ненадобностью. К сожалению, везде находятся свои «профессионалы»…
И тем не менее книга с воспоминаниями друзей Нуреева все-таки вышла в 1995 году под названием «Рудольф Нуреев. Три года на Кировской сцене: Воспоминания современников». Три года — всего лишь малая часть огромного пути, пройденного великим танцовщиком за пятьдесят четыре года его преждевременно оборванной жизни…
«После потока переводных публикаций, хлынувшего с Запада, с неточностями, смешными ошибками и скандальными акцентами, это был глоток живой, достоверной информации», — справедливо пишет об этой книге Нина Жиленко — журналист и сотрудник литературно-драматической части Башкирского государственного театра оперы и балета.
На здании этого театра в Уфе в марте 1993 года была открыта мемориальная доска с надписью: «На этой сцене в 1953 — 55 гг. начинал свой блистательный путь выдающийся танцовщик XX века Рудольф Нуреев». Здесь же, в Башкирском государственном театре оперы и балета, открыт музей Нуреева, где можно увидеть личные вещи Рудольфа и редкие фотографии. Есть тут и большая видеотека.
