– У нас в дозорном отряде было несколько убитых и раненых. В ходе атаки 30 и 31 октября дивизия потеряла около дюжины танков и 40 человек. Данные подтверждаются Историческими фондами Музея архивов в Париже и генералом Шолле, который находит заявление Фойхтингера «несколько надуманным».
На протяжении следующих нескольких суток нам удавалось удерживать западные предгорья Вогезов. Затем 12 ноября пришел приказ отойти в район к западу от Страсбурга, где нас ждало 14 суток отдыха.
9 ноября прошел обильный снегопад. Дороги покрыла гололедица, и продвижение по ним сильно осложнилось. Мы опасались, что противник будет наседать на нас в Вогезах, где у нас возникли бы большие сложности с преодолением извилистых и обледеневших дорог. Однако и противник замедлил продвижение. Он нацеливался атаковать на северо-восток в направлении Страсбурга. Нас сменила пехотная дивизия, которую подтянули из Словакии. Мы отходили, радуясь перспективе небольшой передышки, тому, что придут пополнения и техника.
Вместо этого вечером 11 ноября дивизию перебросили на север, чтобы остановить наступление Паттона к реке Нид между Мецем и Саарбрюкеном. После нескольких дней тяжелых оборонительных боев противник обошел нас на левом фланге, и вечером 18 ноября мы отступили.
Мы начали ощущать себя чем-то вроде пожарной команды, которую посылают повсюду, где горит. Но беда была в том, что горело повсюду.
Уже на следующий день нас отправили на север занимать подступы к Западному валу в районе Саарлаутерна (Сарлуи). Когда мы пересекли французско-немецкую границу, до нас вдруг дошло, что отныне нам придется воевать на родной земле.
В начале ноября серьезно заболел мой адъютант, Либескинд, и его пришлось отправить в госпиталь. Вернулся он оттуда только 22 декабря. Обязанности его взял на себя капитан Кригер, которому по возвращении Либескинда пришлось дать специальный отпуск – единственный сын Кригера погиб при воздушном налете на Золинген. На этом закрылась французская глава.
Глава 18 Бои с американцами Декабрь 1944 г
Итак, мы вышли на подступы к предмету былой гордости – к «непреодолимому» Западному валу. Уже поверхностный осмотр укреплений подтвердил наши опасения. С момента окончания Французской кампании в 1940 г. бункеры и оборонительные сооружения напоминали замок Спящей красавицы. Вооружение и средства коммуникаций были демонтированы и перенесены на Атлантический вал. Перед дотами дала побеги молодая поросль – деревца, кустарник, цветы и травы сделали бетонные громады внешнее более привлекательными, превратив их во что-то очень мирное, однако вести в таких условиях прицельный огонь стало совершенно невозможно. Я немедленно снарядил отряд для инспекции Западного вала, с целью выяснить, реально ли им вообще воспользоваться.
Мой порученец вернулся и доложил:
– Господин подполковник, первым делом пришлось отыскать местного «завхоза», чтобы хоть доты нам открыли. Понадобятся недели, чтобы привести объекты в пригодное для обороны состояние, не говоря уже о том, чтобы смонтировать там тяжелую артиллерию, противотанковое вооружение и поставить минные поля. У «завхоза» нет даже плана объекта, и ему неизвестно, где таковой вообще может быть. В общем, и думать нечего о том, чтобы создать эффективный рубеж обороны на базе системы бункеров.
На западном берегу реки Саар стоял небольшой городок под названием Валлерфанген, домики его теснились вокруг здания поместья. Мне вдруг вспомнилось, что поместье Валлерфанген принадлежит семейству фон Папен. Я немедленно отправился туда и нашел там двух сестер своего друга, Франца фон Папена. Обе намеревались во что бы то ни стало остаться в имении. Я попытался убедить их не делать этого, постарался объяснить, что местность станет ареной ожесточенных боев и никто не будет озадачивать себя тем, чтобы уберечь их дом. Очень неохотно они в конце концов все-таки сдались, приняв мои доводы. Прошло совсем немного времени, и Валлерфанген превратился в горы развалин.
Мы оборудовали позиции между бетонными блиндажами, которые годились теперь лишь на роль укрытий во время артиллерийских обстрелов и налетов авиации. И вот 19 ноября американцы приступили к операции по овладению переправами через Саар на участке между Саарлаутерном и «Оршольцским барьером» восточнее Меца. Нам пришлось иметь дело с 10-й бронетанковой дивизией и 90-й пехотной дивизией армии США, которые наступали на наши позиции от Саарлаутерна и до Оршольца по широкому фронту. Поставленная им задача не вызывала у нас сомнения – преодолеть Саар, продвинуться на северо-восток за Кайзерслаутерн к Рейну.
Моя боевая группа разделилась: майора Курца с его 2-м батальоном я отправил на оборону Саарлаутерна, где им пришлось вести ожесточенные рукопашные бои за каждый дом с чернокожими американцами, взбиравшимися на здания с ножами в зубах, тогда как майора Лира с 1-м батальоном отрядил в Мерциг в помощь 25-й танково-гренадерской дивизии, которая тоже отчаянно дралась с противником в обороне. И вновь превосходные американские артиллеристы помогли своим проделать небольшие бреши в наших рубежах.
В период между 23 ноября и 11 декабря яростные схватки кипели повсюду в районе Саарлаутерна, Диллингена и Мерцига, и 29 ноября неприятелю удалось пробить глубокий коридор на восток в Саарлаутерне (Сарлуи). Вследствие тяжелых потерь наша дивизия состояла теперь фактически только из моей боевой группы. В середине декабря нам приказали отступить и передислоцироваться далеко на восток за Саарбрюкен, в район между Пирмазенсом и Виссембургом, для доукомплектования и дальнейшего пребывания в резерве группы армий «G» [122] .
Путь для 3-й армии США к Рейну лежал открытым. Она устремилась севернее Саарбрюкена к Кайзерслаутерну.
Очередная угроза нам теперь исходила от группы армий США, которая наступала в северном направлении с юга и юго-запада. Она намеревалась выйти к долине Рейна между Кайзерслаутерном и Кольмаром из района Нанси – Баккара за склонами Вогезов, с целью овладеть Страсбургом и переправой через Рейн.
Нам же даровали небольшую передышку. К тому моменту мы практически беспрерывно находились в боях в течение шести месяцев. Потери были огромными. Между тем наши состоявшие из молодежи пополнения, благодаря ветеранам, в короткие сроки осваивались и приспосабливались к фронтовой жизни. Тут молодые люди быстро расставались с иллюзиями относительно будто бы ожидавших их в будущем парадных маршей по «Тысячелетнему рейху». Очень скоро они прочувствовали отрезвляющую разницу между пропагандой и реальностью.
Наша боевая группа занимала позиции среди бесполезных объектов Западного вала в Цвайбрюккене на реке Саар и в Пирмазенсе. В канун Нового года мы собрались вместе. Мы еще не знали, как будут развиваться события, но уже окончательно уразумели, что войны нам не выиграть. Единственное, что мы знали, – долг есть долг, и наша задача выполнять его.
