А что отец? Он по-прежнему писал, редактировал, печатал запрещенные вещи, первым говоря правду, только вот пить и курить стал еще больше. Делал это с какой-то мстительной радостью самоубийцы, — и затылок у него, хронического гипертоника, болел все чаще мучительной, тупой болью.
Снег идет и слава Богу,
Отдыхаю понемногу,
Скоро, видимо, в дорогу,
Что ж, наверное, пора.
Снег идет. Катанья нет,
Александр и бересклет,
Склон другой, в Николке осень.
В облаках заметна просинь,
Восемь бед, один ответ,
Кому страшно, а мне — нет.
Ожидание барьера —
Звук разорванный холста,
Жизнь прошла, не жизнь — химера.
Сделанное — полумера,
Да, наверное, пора.
Долги ль сборы, коль решил?
Сам давно себе не мил,
Боль в лопатке, индерал,
Срок отпущенный так мал,
Холода стоят всю осень,
Нет Николки, не та просинь,
Восемь бед, один ответ:
Бузина и бересклет.
До свиданья, не до встреч,
Встану снова. Дайте лечь.
Сказать, что отец переживал за перестройку — ничего не сказать. Он сходил с ума, видя, что не туда вел Михаил Сергеевич угрожающе, как «Титаник», кренившуюся огромную страну, не то делал с союзными республиками, колхозами и нетрудовыми доходами, и, как человек неравнодушный, писал ему письма, каждый месяц публиковал передовицы в «Совершенно секретно». Зная историю России как профессиональный историк, отец мечтал для нее о том же, что и Радищев — республике с одинаковыми для всех правами и мудрыми, всеми соблюдаемыми законами. Он не был членом компартии, но был социалистом, хотя справедливо считал, что если Сталин уничтожил в два раза больше коммунистов, чем Гитлер, Муссолини, Франко, Пиночет, Салазар, Чан Кайши и Стресснер вместе взятые, то о нашем отечественном социализме, как о таковом, речи идти не может, ибо определил его люмпен, пришедший на смену убитым партийным интеллектуалам, и писал: «Сталин надругался над кооперативным планом и нэпом, сделал из крестьян — крепостных, погубил всех героев Гражданской войны, построил концлагерей в двенадцать раз больше, чем Гитлер, превратил народ в безмолвное и безликое сообщество следящих друг за другом особей, но при этом мы строили социализм?!» Нет, отец ратовал за социализм европейской или сегодняшней китайской модели — с частной собственностью и мелким и средним частным бизнесом. Видя, с одной стороны, политизацию народа, бесстрашие в отстаивании точек зрения, плюрализм и, с другой, — очереди в магазинах, продолжавшееся царство тотальных запретов, громадное число бедных, все более явные тенденции к шовинизму и национализму, отец, знавший, что голодная свобода — поле для появления новых тиранов, предлагал разумные экономические изменения.
Вот лишь краткие отрывки его статей с реальными предложениями, воплоти которые в жизнь Горбачев, не было бы у нас сейчас капитализма столь дикого, дремучего и безжалостного по отношению к детям и старикам.
Отрывки из статей отца.
1. Немедленно превратить рабочих государственных заводов, фабрик, шахт в собственников этих предприятий, выплачивая им процент с прибыли. Если рабочий и инженер смогут купить акции своих заводов и НИИ, то тем лучше они будут работать. Если пакет акций в капиталистическом обществе схвачен буржуазией, то ведь у нас таковой нет.
2. Немедленное упразднение всех министерств, кроме иностранных дел, финансов, обороны, внутренних дел, здравоохранения, социального обеспечения, просвещения, госкомитета госбезопасности, переведя все остальные в систему концернов, которые координируют работу отрасли, получая за помощь (а не запрещающие инструкции заводам и фабрикам) определенный процент прибыли, в зависимости от того, сколь квалифицированно и быстро помогли своим партнерам. До тех пор, пока министерства забирают у заводов до 80 процентов прибыли, — страна будет продолжать катиться в пропасть.
3. Организация защиты фермеров от пьяного, лентяйствующего люмпен-пролетариата.
4. Немедленно повысить заработную плату учителям, врачам и медсестрам — не символично, а в два раза, как минимум, нет ничего важнее физически и духовно здоровых людей.
5. Заводы, фермеры, шахтеры должны получить право из своих прибылей — справедливых, а не нищенских, брать в аренду, покупать, строить.
6. Немедленно конвертировать рубль, чтобы каждый гражданин получил возможность с помощью ссуды в банке путешествовать и работать (учась работе) за границей.
7. Французская пословица гласит: «Наше — это значит ничье». Сравните подъезд кооперативного дома с подъездом дома жэковского и вы убедитесь в истинности французской мудрости. То же происходит и с землей. Инфляцию и денежную эмиссию можно в какой-то мере победить или уж во всяком случае резко приостановить выпуском акций и продажей земли гражданам Союза ССР.
8. Как-то Хрущев сказал: «Вперед к коммунизму — значит назад, к Ленину». Позволю скорректировать Никиту Сергеевича. «Вперед к величию Родины — назад к Петру Великому, к Петру Столыпину, к НЭПУ!»
Пора принимать закон и переходить от увещеваний к реальным поступкам, как это принято в правовом государстве. В стране катастрофически не хватает валюты. Что может дать немедленный приток валюты? Туризм. Я наблюдал начало туристского бума в Испании — наперекор Франко и его камарильи «ветеранов», стоявших насмерть против того, чтобы открыть границы иностранцам, которые «принесут беспочвенность и цинизм и этим сотрясут основы Фаланги — истинно народного движения испанцев». Франкисты ушли в небытие, а туризм вывел Испанию из отсталости. Нашу Родину сейчас посещает не более миллиона «валютных» туристов. Болгарию — более шести миллионов, Испанию — не менее сорока миллионов. Бюрократия утверждает: «В стране не хватает отелей, нет школы сервиса». Верно, лет пятнадцать назад я написал: «Советский сервис не навязчив». Сейчас он такой же, только хамства прибавилось и кадры фарцовщиков наработали высочайшую квалификацию. Отелей в стране мало, они отменно плохи, но живут в Советском Союзе миллионы людей, которые с радостью примут иностранных туристов и угостят их так, как умеют у нас, — радушно, от всего сердца, щедро. Так почему же не открыть границы и не давать визу непосредственно в Выборге, Чопе, Ялте, — требуя от гостей лишь одно: обменять по льготному туристическому курсу не менее 500 долларов? По приблизительным подсчетам в страну приедет не менее 5 миллионов туристов. Умножим 500 на 5 миллионов. Получим два с половиной миллиарда долларов. Конечно, если начать таскать это предложение по ведомствам, согласовывать и утверждать (помните Маяковского, главначпупс — главный начальник по управлению согласованием), то, глядишь, в начале будущего века мы этот вопрос решим. Не слишком ли мы вольно обращаемся с таким грозным понятием, как время?! Воистине, «не думай о мгновеньях свысока»…
