Прошло лето, наступила осень. Миша приступил к выполнению дипломного проекта, но он решил сделать сразу два проекта. Второй проект — это женитьба, сразу же после окончания института. Да, на той самой девочке, с которой он учился в одном классе в тридцатой школе, с которой он мог часами говорить по телефону, которую мы однажды обнаружили поутру в нашей квартире, на Тане Юшковой. “А где вы собираетесь жить?” — “Что-нибудь найдем.” Мы не были, к сожалению, теми дотошными родителями, решающими такие важные вопросы без эмоций, вникающими во все обстоятельства, которые могут быть существенными для супружеской пары и ее потомства. Я это говорю не для того, чтобы вызвать симпатию читателя, скорее наоборот. Короче говоря, родительское согласие было дано.
1975 год, так же как и все десятилетие, по сути дела, как и вся жизнь, характерен тем, что приятные события перемежались с неприятными, а порой просто тяжелыми. Но в этот период в качестве общего положительного фона, греющего душу, выступали заботы и дела, связанные со строительством нашего дачного дома. Фундамент был возведен, строительный материал, в основном, завезен, и можно было приступать к строительству каркаса. Но до этого надо было определиться с общей идеей конструкции дома. Еще раньше, где бы я ни бывал, особенно в дачных районах и сельской местности, я с пристрастием присматривался к дачным строениям. Я также просил это делать и Мишу, и кое-какую полезную информацию от него тоже получил. Когда же в голове что-то вырисовалось, я не сделал, как следовало бы, нормальные чертежи, а набросал рисунок дома и проставил на нем основные размеры.
И вот двое плотников приступили к сооружению каркаса, а я, сидя внизу с рисунком дома, сообщал им основные размеры, и должен с удовлетворением сказать, что концы сошлись с концами. Работали они неполных три дня. В августе месяце, перед тем, как мы уехали отдыхать на Черное море, каркас моего дома был готов.
По возвращению из отпуска, это была уже осень, я пригласил трех городских кровельщиков, и они за один день покрыли каркас дома железной крышей из “моего” же железа. Таким образом, за один сезон, с весны до зимы, мне удалось организовать изготовление фундамента и возвести на нем каркас дома с крышей. Я был удовлетворен — мне казалось, что главное в строительстве дома уже позади. Но, на самом деле, это был только начальный этап строительства — главное же было впереди.
Следующий, 1976 год, был для меня годом юбилейным — мне исполнялось пятьдесят лет. Уж слишком быстро наступила старость, нет, конечно, 50 даже в России и даже в то время — еще не старость. Но. Я запомнил одну фразу из моего же ответного выступления, после того, как почти все выступавшие с тостами говорили о непонятном секрете моей молодости: “Для того чтобы сохранить вид молодого человека, надо, во-первых, поседеть, а, во-вторых, хорошо полысеть”. Да, с такими “почетными” регалиями очень непросто выглядеть молодым. По инициативе моей жены ужин прошел в банкетном зале Ленинградского Дома ученых. Состав гостей был обычным: родные, друзья и сотрудники. Из моих самых близких друзей, как всегда, был Миша Туровер. Для него расстояние Ульяновск-Ленинград в таких случаях не имело значение. Начальство не осчастливило меня своим присутствием. Но зато был мой самый важный гость — моя мама. Именно в этот приезд мамы мне удалось записать застольную беседу, где основным рассказчиком, о прошлом и настоящем, была она. Эта запись и поныне согревает и даже веселит наши души в памятные дни моей мамы.
В конце апреля, когда снег еще полностью не сошел, ко мне на дачу приехали первые гости: мама, Миша с Таней и собакой Джимой и Ельяшкевичи, почти что в полном составе, во всяком случае, я помню, что были дочь Жени Алла и ее муж Игорь. Мне казалось, что есть уже то, что можно показать. Пусть без окон и дверей, без полов и потолков, но зато с крышей и двухэтажный, причем, первый этаж имел высоту два метра! Правда, второй этаж был не совсем полноценным — без пространства для чердака. Дело в том, что в то время по дурацким советским законам категорически запрещалось строительство двухэтажных дачных домиков, и я решил, что неполноценность второго этажа, его сходство с мансардой, позволит мне устоять против претензий контролирующих органов. Всем мое сооружение понравилось, но больше всех удивилась Нонна: “Как, неужели это наш дом?” Да, она это сооружение уважительно и с восторгом назвала домом. Однако, для того, чтобы в этом “доме” можно было бы хотя бы в летнее время только переночевать, требовалось еще очень и очень многого.
С плотником мне повезло. Мне порекомендовали одного молдаванина, совсем недавно приехавшего в Ленинград и не имевшего пока постоянной работы. Он оказался хорошим плотником и приятным человеком. Как потом Яша мне сам рассказал, он не просто уехал из Молдавии, он бежал от своей жены. Его жена стала злостной алкоголичкой, и жить с ней стало просто невозможно. Причем, со слов Яши, эта болезнь являлась среди женщин в Молдавии очень распространенной. Упрощенно, этому способствовало то, что мужчины утром уходили на работу, а неработающие женщины, таких было немало, скуки ради собирались вместе и скуки же ради выпивали, благо в Молдавии вино имелось в каждом доме и в немалом количестве.
Яша проработал у меня только один сезон — лето и часть осени 1976. Однако работал он только два дня в неделю — в пятницу вечером я его привозил на машине, а в воскресенье вечером увозил. И тем не менее за это время он успел сделать очень многое. После него уже можно было в нашем доме жить, правда, только в теплое время года, но все же. Процентов на 70 на первом этаже он зашил стены и настелил полы, а также установил входные двери и окна и сделал непростое сооружение — лестницу между первым и вторым этажами. Начал обшивать дом вагонкой, но успел обшить только фронтальную стенку первого этажа. Мы с ним договорились о продолжении работ на следующий год, и зиму я провел в предвкушении следующего, возможно, завершающего, так мне мечталось, этапа строительства.
Отпускной сезон следующего года у нас начался рано. В мае месяце мы с Нонной отправилось в Пушкинские горы, забронировав заблаговременно номер в гостинице. Наконец-то мы могли наслаждаться общением с этими замечательными местами “не глядя на часы”, без ограничения времени. И гостиница была уютная, и кормили нас вкусно три раза в день — все было хорошо. Но мне там не сиделось — проходит золотое время, для строителя каждый день дорог. Тем более что мы договорились с Яшей продолжить работы с началом лета, и если я во время не появлюсь, то его могут перехватить.
Несмотря на недовольство Нонны, я уехал в Ленинград примерно после недели пребывания на отдыхе. Мои опасения подтвердились — Яша не захотел больше работать у меня. Я предложил ему существенно повышенную часовую плату — не помогло. Скорее всего, его наняли другие люди. Что делать?
