Все это меня устраивало.
Командование отозвало снайперов и передовых авианаводчиков, а также некоторых офицеров и старшин из 3-го и 8-го разведывательно-диверсионных отрядов, и сформировало из них сводный взвод. Всего нас было около 30 человек. В некотором смысле это была «команда всех звезд», в которую вошли лучшие из лучших. И она была чрезвычайно насыщена снайперами, поскольку идея состояла в том, чтобы использовать тактические приемы, разработанные нами в Фаллудже, Рамади и в других местах.
Это было собрание талантов, но, поскольку все мы до этого служили в разных частях, нам требовалось время, чтобы получше узнать друг друга. Небольшие различия в том, как действуют «морские котики» западного и восточного побережья, могут привести к большим проблемам, если дело дойдет до огневого контакта. Нам также требовалось решить множество организационных вопросов, назначить навигаторов и т. д.
Армейское командование приняло решение создать буферную зону, чтобы держать боевиков на таком расстоянии от Зеленой зоны, откуда они не смогут проводить ракетные обстрелы. Для осуществления этого решения Садр-Сити должны были обнести бетонным забором, названным «Т-стеной». Забор должен был охватить примерно четверть этих трущоб. Наша задача состояла в том, чтобы прикрыть строителей, возводящих эту стену, и уничтожить в процессе как можно больше плохих парней.
Тем, кто строил этот забор, выпала исключительно опасная работа. Подъемный кран должен был брать одну за другой подготовленные бетонные секции и устанавливать их на место. Монтажникам оставалось фиксировать секции и отцеплять стропы.
Чаще всего это требовалось делать под огнем. И стреляли по ним не дробью. У боевиков было самое разнообразное оружие, от автоматов Калашникова до РПГ. У парней из этой Армии были крепкие яйца.
Части армейского спецназа какое-то время уже действовали в Садр-Сити, и они дали нам проводников и некоторые разведданные. Примерно неделя у нас ушла на то, чтобы определить, как мы будем взаимодействовать и как мы собираемся побрить эту кошку. Когда все было определено и мы уже развернули передовую оперативную базу, пришел приказ провести пешее ночное патрулирование Садр-Сити. Некоторые из нас попытались возражать, доказывая, что в таком предприятии мало смысла: место кишело боевиками, желающими нас убить, а в пешем патруле мы представляем собой легкую цель.
Но кто-то решил, что отличным решением проблемы будет проникнуть на территорию Садр-Сити глубокой ночью. Сделайте это незаметно, сказали нам, и проблем не будет.
Так мы и поступили.
Они ошиблись.
Я лежал на земле. В мою голову попала пуля, и я ничего не видел. Кровь струилась по моему лицу. Проведя рукой по голове, я с удивлением обнаружил, что она не только на месте, но даже в целости. Но я знал, что меня подстрелили.
Я понял, что мой шлем, который не был плотно пристегнут, съехал назад. Я потащил его к себе, и вдруг снова стал видеть. Пуля ударила в шлем, но, по невероятной счастливой случайности, срикошетила от прибора ночного видения. Шлем съехал назад, но больше никакого вреда мне этот выстрел не причинил. Когда я потянул его вперед, поле зрения расчистилось, и я снова стал видеть. Я не ослеп, но в замешательстве я не понимал, что происходит.
Несколькими секундами позже в спину мне попала крупнокалиберная пуля. Она сбила меня с ног. К счастью, пуля угодила в пластину бронежилета.
Тем не менее я был в состоянии шока. Между тем нас окружили. Перекликаясь, мы отступили к рынку, через который прошли, двигаясь вперед. Мы организовали огневое взаимодействие и начали скоординированное продвижение.
К этому моменту кварталы вокруг нас напоминали худшие сцены из фильма «Падение „Черного ястреба“[125]. Было похоже на то, что каждый боевик, чуть ли не каждый местный житель, хотел заполучить на память кусочек американцев, имевших глупость залезть в глубь Садр-Сити.
Мы не могли добраться до здания, к которому собирались отступить. По рации мы вызвали СВР (силы быстрого реагирования), нашу кавалерию. Нам нужна была поддержка и эвакуация.
Появилась группа армейских «страйкеров»[126]. «Страйкеры» — это хорошо бронированные бронетранспортеры, и они вели огонь по всякому замеченному движению. Целей у них было предостаточно: сотни боевиков облепили крыши близлежащих зданий, пытаясь достать нас. Заметив «страйкеры», боевики тут же утратили к нам интерес, теперь они пытались подбить эти большие бронированные машины. Но тут повстанцы просчитались. Дальнейшее напоминало видеоигру — парни начали сыпаться с крыши.
«Черт вас всех побери, спасибо!» — громко заорал я, когда машины достигли нас. Мне показалось, что где-то на заднем плане я слышу кавалерийский горн.
«Страйкеры» откинули рампы, и мы быстро оказались внутри.
«Вы видели, сколько тут этих чертовых ублюдков?» — спросил один из членов экипажа, когда мы ехали на базу.
«Нет, — сказал я. — Мне некогда было смотреть. Я стрелял».
«Они буквально повсюду. — Парень продолжал подливать масла в огонь. — Мы уже кучу положили, но это даже не половина. Мы только заставили их залечь. Надеюсь, вы, черт возьми, на сегодня закончили?»
И не только мы на это надеялись.
Эта ночь выбила из меня дерьмо. Именно тогда я осознал, что я вовсе не сверхчеловек. Я смертен.
Конечно, мне не раз уже приходилось влипать в такие ситуации, где, казалось, я неизбежно должен был погибнуть.
Но… я не погибал. Эти мысли были мимолетны. Они исчезали без следа.
В конце концов я стал думать, что меня невозможно убить. Они не могут убить нас. Мы неуязвимы, черт побери. У меня есть ангел-хранитель, я «морской котик», я везунчик, и все такое; я не могу умереть. И вдруг, внезапно, в течение минуты я дважды оказываюсь на волосок от смерти.
Черт побери, подошла моя очередь.
Мы были искренне счастливы и благодарны за наше спасение. Мы чувствовали себя в полной заднице.
Попытка незаметно просочиться в Садр-Сити не увенчалась успехом, да и не могла им увенчаться, и командование должно было понимать это с самого начала. Плохие парни всегда знали, где мы находимся. Значит, нам просто нужно было воспользоваться этим.
Через два дня после того, как нас вышибли из Садр-Сити, мы вернулись. На сей раз на «страйкерах». Мы заняли строение, известное как «банановая фабрика». Это было четырех— или пятиэтажное здание, забитое ящиками из-под фруктов и разным оборудованием, по большей части выведенным из строя задолго до нашего появления здесь. Не уверен на сто процентов, что здесь перерабатывали именно бананы, и что там вообще могло быть; все, что мне известно, — это то, что здесь было отличное место для снайпера.
