Внезапно, к вящему изумлению всего императорского двора, она удалила Григория Орлова и заменила его темноволосым красавцем Александром Васильчиковым, скромным лейтенантом из дворцовой стражи.
Молодой Васильчиков с молниеносной быстротой взлетел по служебной лестнице, получив должность генерал-адъютанта, придворного кавалера и, наконец, гофмейстера. Его представили к ордену Святого Александра и пожаловали покои, принадлежавшие ранее Орлову. Политические противники Екатерины посмеивались. Васильчикову в то время было двадцать восемь лет, императрице — сорок три. Она рисковала показаться смешной или и того хуже. Но даже ее враги вынуждены были признать, что этот ее поступок отличался политической дальнозоркостью.
Она яснее ясного дала гвардейцам понять, что власти Орловых раз и навсегда пришел конец. Наступила пора затишья. Интриги и кривотолки прекратились. Екатерина смогла вздохнуть с облегчением. Она надеялась, что эти перемены пойдут ей на пользу.
«После одиннадцати лет страданий», как сказала она подруге, она намеревалась жить «в собственное удовольствие и при полной независимости». С влиянием на нее Орлова было покончено. Сцен больше не будет, ей не придется терпеть его измены, потакать капризам и тешить его самолюбие. Отныне стеснительному Васильчикову предстояло занять место ее кавалера, доверенного лица и любовника. Но он был всего лишь мальчиком-переростком с приятной наружностью. За ним не стояла сколько-нибудь влиятельная группа, у него не было сильных и надежных братьев. Он никогда не попытается взять над ней верх. Если все-таки такое взбредет ему в голову, она избавится от него в мгновение ока.
Орлов давно чувствовал, что его особое положение несколько пошатнулось. Он разочаровал императрицу, выполняя ее последнее поручение. Она послала его на мирные переговоры с турками в Фокшанах, и они оказались бесплодными. Его высокомерное поведение отодвинуло заключение мира на неопределенный срок. Более того, Екатерине стало известно о его любовном увлечении, предметом которого была его хрупкая кузина, едва перешагнувшая порог детства. Его предательство глубоко уязвило императрицу. И все же Екатерина слишком многим была обязана Орлову, и он не желал уступать место рядом с государыней без боя.
В конце концов Екатерина пожаловала своему бывшему любовнику щедрое вознаграждение. Оно включало изрядную сумму денег, движимую и недвижимую собственность, крепостных, княжеский титул. После короткой ссылки она вернула его в число своих приближенных, сделав советником. Теперь он снова стал важным сановником при дворе, и на венчании Павла выделялся, как всегда, красотой, богатством и внушительным видом. Само собой, выглядел он куда импозантней, чем скромный Васильчиков, который чувствовал себя не в своей тарелке, к тому же мучился от болей в груди.
За свадьбой великого князя и великой княгини потянулись недели балов, маскарадов, театральных представлений и больших приемов. Затем праздничные торжества продолжались во дворце, где каждый вечер собирались гости в салонах с золоченым убранством, среди хрусталя, серебряной и золотой посуды царских столовых. Почти на всех приемах присутствовала Екатерина. Она с нескрываемой любовью смотрела на свою невестку, стараясь вместе с тем скрывать свою холодность к сыну. Сопровождал ее Васильчиков, но ему на этих раутах она внимания не уделяла. В то же время государыня не могла не замечать и Григория Орлова. Досаду у нее вызывали его настойчивые ухаживания за сестрой Натальи, что подняло новую волну дворцовых сплетен. Что будет, если он женится на сестре великой княгини? В этом случае он станет зятем Павла, членом императорской фамилии. Неужели бесстыдным притязаниям Орлова нет конца?
15 октября 1773 года состоялось очередное заседание императорского совета, который собирался раз в две недели. Там императрице и членам совета было прочитано важное донесение: яицкие казаки подняли бунт. Во главе их стоит армейский дезертир, называющий себя Петром III.
Сообщение это государыня и ее советники встретили хладнокровно. Казацкие восстания были не внове. За последнее столетие русское правительство десятки раз подавляло выступления казацких шаек и полчищ, восстановляя порядок и приводя повстанцев к покорности.
Екатерина, как и ее предшественники, была уверена, что восстания казаков — это продолжение давнего спора между престолом и казаками. Жившие в приграничных районах казаки были вольнолюбивыми, независимыми и встречали в штыки любые попытки изменить образ их жизни, основанный на самоуправлении. Станицы их были разбросаны в малонаселенных южных степях, вдоль берегов Волги, на восточном побережье Каспийского моря и в Западной Сибири. Это были потомки беглых крепостных, армейские дезертиры, разного рода отщепенцы и бродяги, которые избегали встреч с представителями власти, поскольку нередко выходили за рамки закона. Но они несли военную службу, создавая собственные полки, и были живым щитом между Россией и враждебно настроенными местными народностями, которые постоянно угрожали плохо защищенным восточным границам государства.
Казаки служили честно русскому государству, но их преданность власти плохо уживалась с желанием сохранять собственную самостоятельность. Они восставали каждый раз, когда чувствовали, что их независимость под угрозой. Во время этих бунтов пробуждались воспоминания о полулегендарном Стеньке Разине, народном казацком герое.
Имя Стеньки Разина прозвучало сто лет назад во время царствования Алексея Михайловича. Атаман предстал тогда как освободитель русского народа, и под его знамена встали тысячи обездоленных. Разин обещал избавить от помещичьего гнета и установить казацкую республику, куда должны были войти земли, прилегавшие к Волге. Не раз и не два он, поддерживаемый крестьянами, обращал в бегство правительственные войска. Учиняя кровавую расправу, сжигая дворянские усадьбы, казаки Разина разорили и опустошили многие земли северо-восточной России. Москвичи опасались, что пожар восстания перекинется на запад и сметет их город. Порой казалось, что нет силы, которая могла бы остановить Разина, — такой могучей и яростной была его армия, такой притягательной надежда на освобождение. Однако в конце концов Разин был предан своими же сподвижниками. Но перед этим он успел стать сильным правителем в обширном захваченном им крае, где неукоснительно выполнялся каждый его приказ. В его распоряжении был даже флот, состоявший из двух сотен яликов и кичек.
Стенька Разин вселил ужас в сердца царских чиновников и всего правящего класса. Похожий на природное бедствие, сродни урагану или не на шутку разыгравшейся грозе, он со своими ордами как будто поднялся из земного чрева, готовый снести любую преграду, встававшую на его пути. Для власть предержащих Разин был страшным напоминанием о том, что кроме малой части страны, где царствует их воля, есть другие, неуправляемые пределы России, настоящей России. Там не живут по западному образу и подобию в искусственном великолепии, в окружении своих и чужих произведений искусства. Население настоящей России составляли грубые крестьяне, которые носили тулупы, не умели ни читать, ни писать, и верили только в одного Господа Бога. Разин пробудил этот народ, всколыхнул в них негодование, довел его до точки кипения. Под его предводительством пронеслись они по широким степным просторам, грозя подорвать социальные устои Российского государства. Им почти удалось это сделать.
