Когда Василий появился на трапе самолета, встречающие расхохотались: в одной руке у него был большой букет цветов, а в другой тяжелая сумка, нагруженная спиртным.
Ох, и сладкая оказалась московская «Зубровка» на проводах инженера Ловчикова.
А вскоре пришел вызов в академию. Василий уже укладывал чемоданы, чтобы отбыть в отпуск, потом приступить к занятиям. И тут его вызвал командир авиабазы. По дороге в штаб Василий терялся в догадках: зачем он понадобился командиру? Может, хочет пожать руку на прощание. Да вроде вчера уже пожал, и не один раз. А больше чего с него возьмешь, как говорят, отрезанный ломоть.
Но, как оказалось, командир думал совсем иначе. На носу у него были учения, которыми руководил Министр обороны, и личному составу авиабазы предстояло принять в них активное участие. Но Ловчикова, знамо дело, заменить не кем.
Командир долго уговаривал его, и в результате Василий провел свой отпуск на аэродроме, на учениях. Зато родная авиабаза не ударила лицом в грязь, показала слаженную, грамотную работу, и получила высокую оценку командования.
А Ловчиков прилетел в Москву из Анадыря накануне начала учебного года в академии. Приняли его на второй факультет, который между собой слушатели называли «крышевым». Это означало, что после обучения предстояло работать за границей под прикрытием какой-либо дипломатической, торгпредовской или корреспондентской должности. Язык ему достался английский. Прежде в школе, в высшем военно-морском радиотехническом инженерном училище он учил немецкий. Так что пришлось начинать с нуля.
Готовился по окончании академии в командировку в Норвегию, но судьба распорядилась по-своему. Уже во время государственных экзаменов его пригласили в 1-е европейское управление ГРУ и предложили поехать в Голландию. Должность прикрытия — инженер торгпредства. Разумеется, он согласился, прошел стажировку в одной из организаций Министерства внешней торговли, и отбыл в Амстердам.
Руководителем разведаппарата в ту пору был Иван Студеникин.
«Иван Яковлевич, — вспоминает Ловчиков, — многому научил. Работать было сложно. Мне дали всего месяц для подготовки «по крыше». Новая область деятельности, заграница. Контрразведка сразу начала прощупывать.
Студеникин мне говорит: «Давай-ка ты садись на красный “Москвич”». Был такой в торгпредстве, заметный, как светофор. Судя по всему, это сбило с толку контрразведчиков. Ну, что это за разведчик на таком ярком автомобиле?
Голландия, конечно, потрясла. Едешь, поздняя осень, а трава на лугах зеленая, коровки пасутся. Домики, как игрушечные. Но это внешняя сторона. А на самом деле было очень тяжко. Строить отношения с голландцами трудно. Они же западники, натовская страна. Нас врагами считали. И тем не менее, у меня были на связи источники».
Надо сказать, голландская командировка Василия Ловчикова, оказалась весьма плодотворной, как по крышевой деятельности, так и по добыванию образцов и документации.
Если говорить о его работе в торгпредстве, то ему удалось продать в Голландию наши ЭВМ «Минск-2», а потом и «Минск-22», которые производились в Белоруссии. Хотя мы значительно отставали от Европы в производстве электронных приборов. Достаточно сказать, когда в СССР производили ЭВМ второго поколения на полупроводниках, в Голландии уже вовсю работали компьютеры третьего поколения на интегральных схемах.
В те годы в Ловчикове проявился истинный талант импортера. Ну как, например, в тех же Нидерландах развернуть продажу наших фотоаппаратов, часов, которые значительно уступали по качеству местным изделиям? Но это удавалось сделать Василию Дмитриевичу. Прежде в страну из Советского Союза поступало в год около пяти тысяч часов. Он увеличил продажу почти в десять раз.
Однако важно не это. Ловчиков был разведчиком, и профессиональное общение под легендой торгпредского работника помогало ему органично входить в среду местных специалистов-электронщиков, производителей оптических приборов.
А, как известно, подобные приборы всегда имеют двойное назначение: в первую очередь, военное, потом уж гражданское.
Знакомясь с голландцами и иными зарубежными фирмачами, Василий Дмитриевич свято соблюдал совет своего наставника — полковника Василия Денисенко, бывшего военного атташе в Швейцарии, завербовавшего в свое время генерала Жанмера. Василий Константинович вел их группу на выпускном курсе в академии. Так вот, он всегда говорил Ловчикову: «Когда будешь работать за границей, главное, не спеши, не горячись».
И он не спешил. Бывая на выставках, знакомясь со специалистами, никогда даже намеком не проявлял интереса к военным вопросам. Потом, узнавая человека поближе, всесторонне изучив его, взвесив все за и против, приступал к разработке источника. Работа эта была во многом сходна с добычей золота. Огромное количество руды и малые золотники, как результат труда.
Одним из таких золотников стал источник, получивший оперативный псевдоним «Дин». Вот как о работе с ним вспоминает сам Василий Дмитриевич Ловчиков: «С «Дином» познакомился на выставке. Я рассказал о нашей аппаратуре, он — о своей.
«Дин» работал в Амстердаме на одной из фирм, которая занималась электроникой. Узнав его получше, как-то сказал: «Сейчас в Голландии находится наша делегация из Советского Союза. Они просят приобрести кое-что из электроники, ноя это сделать не могу». На это «Дин» ответил, что постарается помочь. И помог. Первую оценку «особой важности» в Центре я получил за ценную документацию, как раз полученную от него».
В справке подписанной начальником управления вице-адмиралом В. Соловьевым в 1972 году говорилось: «От агента «Дина» получено большое количество технической документации, раскрывающей состояние и уровень развития научно-технических работ ведущих капиталистических государств в области производства электронных компонентов.
В частности, полученная от «Дина» техническая документация по технологии производства интегральных схем позволила сэкономить большие материальные средства и наладить производство без предварительных научно-исследовательских работ».
Впрочем, вербовка — это всегда хождение по тонкому льду. И результат может быть совсем не тот, на который надеешься. Об этом никогда не забывал Василий Ловчиков. Да и сама жизнь в Голландии, противостояние контрразведки не давали возможности расслабиться. Еще свежи были в памяти каждого оперативного работника события, когда арестовали и бросили в тюрьму их коллегу Владимира Глухова. Он работал в Нидерландах под крышей компании «Аэрофлот». Его без предъявления обвинений, не представившись, несколько контрразведчиков грубо затолкали в машину и доставили в тюрьму, бросили в камеру. Держали в одиночке семь дней, допрашивали. Однако доказать вину разведчика не смогли, и вынуждены были отпустить на свободу. Теперь, надо понимать, спецслужбы действовали более изощренно, и каждый неверный шаг мог привести в ту же камеру. И доказательства на сей раз найдутся.
