Александр поднял с земли парашют, вернулся к комэску.
- Товарищ капитан...
О дружбе Карпова и Крайнего комэск, конечно, помнил, но... третий полет, без передышки...
- Очень прошу...
Комэск колебался какие-то секунды.
- Ладно,- махнул рукой.- Беру на свою ответственность. А-а, какая там ответственность... Друг в беде! Машину проверить не забудь только...
Таманский полуостров был недавно освобожден от врага. Керченский еще занят. Ширина пролива в том месте, где ориентировочно приводнился Николай, около десяти километров. Немало! Одно дело знать квадрат на карте, другое найти его в море, где нет никаких ориентиров. Да и в квадрате, среди осенних бушующих волн, отыскать крохотную точку...
Пройдя Тамань, обогнал катер, спешащий в том же направлении. Снизился, покачал крыльями: "Скоро вернусь!"
Первый галс сделал вдоль своего побережья - ничего. Сдвинулся к середине пролива, вернулся - безрезультатно...
Волнение на море усиливалось, близился вечер. Всматривался до боли в глазах в будто застывшие полосы волн, вздрагивал от мысли, что может оставить здесь друга на ночь...
Галс за галсом, все ближе к вражескому берегу. Теперь нельзя забывать и про воздух. И все равно забывал. Хоть понимал, что связаться с "мессерами" сейчас значило потерять уже всякую надежду...
Когда в пестрой свинцово-белой глади внизу мелькнула оранжевая искорка, не поверил глазам, решил, что от усталости. Но она показалась вновь. Александр осторожно, как бы боясь спугнуть ее, развернулся, снизился до бреющего. Николай лежал в спасательной лодке на спине, махал рукой с зажатым в ней шлемом.
- Держись, дружище!- изо всех сил закричал Александр.- Сейчас приведу катер!
Опомнился, сделал круг, покачал крыльями. Сколько раз в этот день ему пришлось пользоваться этим универсальным сигналом...
Катер нашел быстро, подал тот же знак, на этот раз говорящий: "Следуй за мной!" Казалось бы, все сделано, можно расслабиться. Но получилось наоборот. Вдруг охватила тревога, почудилось, что моряки не торопятся, а к другу в любую минуту может подойти вражеский катер: гитлеровцы наверняка проследили, где приводнился сбитый летчик. Снизился, увидел мощный бурун за кормой спасателя, это несколько успокоило. Чтобы не исчезать из виду и не отрываться далеко вперед, делал "горки" по курсу, то круто взмывая, то опускаясь к самой воде.
Должно быть, эти маневры и привлекли внимание вражеских артиллерийских наблюдателей. С берега ударил залп, султаны воды поднялись на пути катера. Он замедлил ход и, показалось, начал разворачиваться. Неужели повернет обратно? Что делать, как дать знать морякам, что немцы их не видят, что залп случайный...
"Эх, не обидятся братишки!" Александр решился и выпустил очередь из всех стволов перед катером.
Такой сигнал был понят моментально. Через четверть часа основательно промокшего и продрогшего Николая благополучно подняли на борт...
Выручать из беды своего отчаянного друга Александру пришлось и еще раз, спустя примерно пять месяцев, уже при освобождении Крыма.
18 апреля сорок четвертого года, в разведывательном полете над вражескими кораблями, машина командира звена Николая Крайнего была сильно повреждена осколками зенитного снаряда. Мотор работал с перебоями, потом заклинился совсем. Николай возможно дальше отлетел от кораблей, искусно приводнился километрах в пятнадцати от мыса Тарханкут. Быстро вылез из кабины, соскользнул с плоскости, отплыл от тонущего самолета. Его ведомый Борис Крылов тщательно нанес место на карту и поспешил к своим. Кстати, и сам Крайний, планируя на воду, успел не только сообщить на аэродром, что подбит, но и кратко передать добытые разведданные.
- Карпов, у тебя уже есть опыт спасения своего земляка,- сказал капитан Новиков.- Как только сядет Крылов, уточни место и вылетай в паре с Гавришем. Катер выходит с мыса Тарханкут.
Море было спокойно, видимость отличная. Но и в этих условиях найти крохотную резиновую лодчонку - задача не из легких даже и для опытных воздушных разведчиков. Минут тридцать бороздили море впустую. И вдруг доклад Гавриша:
- Вижу "Гамбург", захожу в атаку! Помоги завалить каракатицу!
Каракатицей они прозвали Га-138-огромный четырехмоторный, до зубов вооруженный гидросамолет. Это его "завалить". Ишь как просто! Но и характер друга был Александру известен: раз решил, не отстанет.
Алексей уже атаковал. Первые очереди не произвели на "Гамбург" никакого впечатления: продолжал лететь как ни в чем не бывало, коротко отплевываясь из пушек и пулеметов. Попробуй подойди! Карпов представил себе лицо друга и чуть не расхохотался.
Однако в следующий момент не поверил своим глазам. "Гамбург" лежал на воде и горел. От него отходила большая шлюпка, в ней шестеро гитлеровцев...
- Саша!- услышал в наушниках еще хриплый от злости голос Гавриша.- У меня мотор... сильно трясет...
- Тяни домой! Пусть вышлют смену...
Оставшись один, продолжил поиск по курсу "Гамбурга": вероятно, тот и летел, чтобы забрать сбитого советского летчика.
Так и оказалось.
Вернувшись к катеру, увидел, что моряки уже снимают со шлюпки экипаж каракатицы. Затем подняли на борт и Николая.
- Ну уж теперь-то тебя ни огонь, ни вода не возьмут!- поздравлял друга Карпов, когда они встретились вечером на аэродроме.
И в самом деле не взяли.
...Отдав многие годы жизни военной авиации, подполковник в отставке Николай Семенович Крайний перешел в гражданскую, где трудится и по сей день. Живет в Минводах, с нетерпением ждет каждой встречи со своим верным другом, дважды выручившим его из беды...
Вернемся, однако, к книжке.
...13 марта 1944 года. Это первый вылет из Северной Таврии, куда перебазировалась эскадрилья за месяц до начала решающего сражения за Крым. "Разведка по маршруту Очаков - Кабарга, Ярылчаг - Аккерман".
Марченко и Карпов. Небо безоблачно, внизу над водой полупрозрачная дымка. Карпов всматривается в нее, нажимает на кнопку передатчика, чтобы доложить ведущему: внизу самолет. Марченко опережает его: "Вижу".
До-24, в обиходе -"дора". Трехмоторный противолодочный гидросамолет. Используется и как разведчик. Сильное вооружение, бронезащита, живучесть. Поначалу даже легенды ходили о его неуязвимости...
Атака сверху затруднена: идет на высоте тридцать метров. Марченко снижается, бьет с той же высоты. За ним Карпов. Трассы не достигают цели велика дистанция. Подойти сзади рискованно и бесполезно: мощная аэродинамическая струя огромной машины треплет легонький ястребок, как бабочку.
- Рискнем сверху!- предлагает Карпов. Марченко снова заходит первым. Зажигает у "дорнье" правый мотор. Карпов бьет по левому. Вражеский пилот пытается приводниться, но в момент касания самолет взрывается...
