— Если все умирающие в постели такие же, как и ты, Заур, — пыталась подбодрить меня эта прелестная искусительница, — то я даже не знаю, какие они тогда, когда здоровы?
Я обнял ее и нежно прижал к груди. Это была сказка. Я сам не верил в то, что произошло. Но так хорошо знакомый мне огонь, подступивший к горлу, и приятная дрожь, обволакивавшая все тело, говорили о том, что это явь.
Как молитва, так и любовь никогда не могут быть чрезмерными. Я вновь овладел ею, и мы, как и раньше, утонули в безбрежном океане блаженства.
Еще долго мы пребывали в этом восхитительном состоянии, но в середине дня стук в дверь прервал нашу идиллию и спустил с небес на землю.
— В чем дело? — недовольно прорычал я своим басом.
— Простите, сэр, у вас все в порядке? — послышался из-за двери голос стюарда.
— Лучше, чем могло бы быть, молодой человек.
— А простите, пожалуйста, еще раз, капитан интересуется самочувствием леди, вашей соседки.
Но Леночка не дала мне сказать больше ни слова. Уже успев встать и накинуть халат, она подошла к двери и открыла ее с такой грацией восточной царицы, что ни у кого не должно было остаться даже и тени сомнений относительно ее нравственного облика.
Она проговорила этому пацаненку-халдею что-то по-английски и вышла в коридор. Растерявшись, он попятился назад, несколько раз извинился также по-английски и пошел дальше, а я через несколько секунд услышал звук закрываемой двери соседней каюты.
Многие годы борьбы не были лишены известного разнообразия и глубоких следов, нередко отмеченных шрамами на моем сердце, и, будучи по натуре человеком импульсивным, я умел смеяться над нелепостями существования и радоваться достижениям, смакуя минуты благоденствия, украденные у нескончаемой борьбы за выживание.
Думаю, читателю нетрудно догадаться, как продолжалось это плавание, но чем оно закончилось, догадается не каждый. Даже самый сильный человек все равно слаб, его возможности ограниченны, что же говорить о чахоточном? Даже все золото мира не дает исцеления от этой коварной болезни. Человек, так или иначе, всего лишь незначительная песчинка во Вселенной.
По прибытии в Порт-Саид Лена вместе со мной сошла на берег. Еще на Кипре, куда наш корабль приплыл спустя несколько дней после захода в Афины, она дала мужу телеграмму о том, что задержится в Египте по обстоятельствам, суть которых сообщит по прибытии в Карачи. Я узнал об этом, но возражать не стал. Она была не тем человеком, который меняет свои решения или привычки из-за каких-то там неудобств или лишений в пути.
Как мы добирались до оазиса Эль-Харра и как прощались потом — это отдельная часть моей жизни и глава, которую я когда-нибудь допишу. Если бы не Лена с ее прекрасным английским, с ее обаянием Афродиты и красотой Клеопатры, никогда бы мне не устроиться здесь, в этом поистине оазисе жизни. Она оставила мне столько денег, что их с лихвой хватило и на лечение, и на вполне сносную жизнь в этом уединенном крае.
Расставаясь, она взяла с меня слово, что я постараюсь вылечиться, и мы договорились встретиться еще раз в этой жизни. Женская красота — это такая сила, которая оставляет след даже после своего исчезновения и все еще волнует душу, когда уже не может волновать чувственность.
Через несколько месяцев пребывания в этой здравнице, бросив курить, соблюдая определенную диету и употребляя в пищу травы и растения, произрастающие только в пустыне, я прекрасно себя чувствовал и шел на поправку. У людей, много страдавших, но которых привычка или забвение излечили от страданий, есть изумительная способность скучать. Это происходит оттого, что страдания делают нашу жизнь невыносимой, в то же время наполняя ее такими сильными переживаниями, что они делают неощутимыми ее пустоты.
В общем, я скучал, предаваясь воспоминаниям, когда вдруг неожиданно был приглашен на переговоры с дочерью в Каир.
На следующий день я улетел в Москву, с тем чтобы оттуда отправиться в Бордо к нашедшим меня через столько лет дедушке и кузине.
Итак, вот уже почти два месяца я во Франции, в окружении родных и близких мне людей. Какие приключения ожидали меня далее, читатель узнает в следующей книге.
А пока позвольте откланяться. До скорой встречи, господа!
Общее число заключенных в современной России — около миллиона человек.
Количество колоний — 800 (из них женских — 37).
Число тюрем и следственных изоляторов — 363.
Количество больных туберкулезом и ВИЧ-инфицированных — 121 тысяча человек.
Отбывающих пожизненное заключение — 1300 человек.
Переполненность тюрем — 150 %.
Процент помилованных: в России — 0,6, в Европе — от 5 до 30 (в зависимости от страны), в США еще меньше, чем в России, — 0,03.
Анаша — марихуана.
Базар — быть в разговоре.
Барыга — спекулянт.
Блатняк — вор в законе.
Верьверью — замысловатый обман.
Вкуривать — слушать и усваивать.
Втыкалы — карманные воры.
Выстегнулись — заснули.
ДВК — детская воспитательная колония.
Домушник — квартирный вор.
Дубак — сторож.
Жиган — вор в законе.
Жулик — вор в законе.
Затарить — спрятать.
Карманник — карманный вор.
Кацебурка, бендешка — будка или сторожка на бирже или в тайге.
Кореш — друг.
КПЗ или ИВС — камера предварительного заключения или изолятор временного содержания.
Ксивота — документы: паспорт, военный билет и т. д.
Кубатурить — думать.
Легавые — милиция или администрация тюрем и лагерей.
Лепила — медбрат из заключенных, не смыслящий в медицине.
Лушпайки — очень старые стиры.
Майданщик — вор, орудующий по поездам.
Малява — записка, тонко скрученная в целлофан и запаянная со всех сторон.
Мануфта — предмет одежды.
Маякнул — дал знать жестом, мимикой лица или выражением глаз.
Медвежатник — вор по вскрытию сейфов.
Напас — один раз или пару напасов чифиря, что означает — сделал пару глотков чифиря или пару затяжек курева.
Ништяк — хорошо.
Обиженные — люди, совершившие неисправимые проступки в заключении и сурово наказанные за них.
Общак — добровольный сбор средств (деньги, сигареты, чай, наркотики) арестантами для нужд преступного мира.
