Адвокат не знал, что сказать в ответ. Несколько секунд он молча смотрел на осужденного, потом заговорил:
— Меня обижает ваше нежелание действовать совместными усилиями. В конце концов вы же продлите себе жизнь до принятия решения высшим руководством страны. А это, считай, два, а то и три месяца пройдет.
— Давайте не будем об этом больше! — негнущимся, твердым голосом ответил адвокату Поляков. — Подумайте сами, зачем мне подвергать себя мучительному ожиданию расстрела еще два или три месяца, заведомо зная, что все равно окажусь в братской могиле, о которой я однажды сказал в Индии своему оператору из ЦРУ.
— А я уверен, что могу быть вам полезен, — настаивал адвокат.
И все же под воздействием адвоката осужденный генерал-разведчик ухватился за соломинку — написал прошение о помиловании. Ровно три месяца, как и предполагал адвокат, он ожидал решения Президиума Верховного Совета СССР в камере-одиночке следственного изолятора КГБ. О чем только ни передумал в те дни Поляков, находясь в полной изоляции: и о предстоящей лютой казни, и о щемящей надежде остаться в живых, и о позорном будущем своей семьи — детей и жены, от встречи с которыми он во второй раз отказался по окончании следствия.
Сам факт предательства Родины на таком высоком уровне был тогда настолько ошеломляющим, что после оглашения приговора некоторых начальников и старших офицеров ГРУ отправили в отставку или понизили в должности за допущенную халатность и излишнюю болтливость. А о приведении в исполнение приговора военной коллегии Верховного суда СССР в отношении самого опасного американского шпиона ХХ века газета «Правда» официально сообщила только через два года — в 1990-м.
Глава девятая
ИУДИН ГРЕХ(ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ)
И много Понтийских Пилатов,
И много лукавых Иуд
Отчизну свою распинают,
Христа своего предают.
Алексей Толстой
Предательство старо как мир. Оно идет еще от Иуды Искариотского, о котором сказано, что он был одним из двенадцати святых апостолов — учеников Иисуса Христа. И вот этот ученик, придя к первосвященникам, сказал: «Что вы хотите дать мне, и я предам вам Его». Они не сделали ему никакого предложения. Им тогда и в голову не приходило, что один из учеников Христовых может оказаться предателем. Иуде не в чем было обвинять своего Учителя, ему нужны были только деньги. Только сребролюбие сделало его предателем. В самом слове «предательство» была сосредоточена квинтэссенция большого греха. О том, что всякий грех и, прежде всего сребролюбие, зависть и честолюбие, — это то, из-за чего и был предан на смерть Иисус Христос. И это то, из-за чего до сих пор еще предают.
Предатель был, есть и будет всегда оставаться предателем, в какие бы тоги его ни рядили, это самое худшее, что бывает на свете, это — венец «князя тьмы», это человек, который вступил в союз с Сатаной и, приняв его в свою жизнь, опустился до христопродавчества. В основе почти всех предательств лежали не идеологические мотивы, как утверждал это в отношении себя генерал-майор военной разведки Дмитрий Поляков, а самые заземленные — материальные, которые в простонародье зовутся шкурными. Об этом, кстати, свидетельствуют и материалы следствия: при каждой поездке в Москву из США, Индии и Бирмы, будь то отпуск после каждого года работы или возвращение из загранкомандировки, он обогащался всякий раз приобретенными американцами товарами для дома и семьи, драгоценными вещами и предметами роскоши, дорогостоящими подарками и сувенирами. Поляков сам называл на допросах суммы — от двадцати до тридцати тысяч долларов США, потраченных на эти цели. А если учесть, что таких поездок за время загранкомандировок он совершил не менее десяти, то получил он не менее трехсот тысяч долларов, не считая тех наличных, которые выдавались ему периодически за особо ценную информацию, а еще, как правило, перед отъездом в СССР.
Когда Иуда задумывал предать своего Учителя за тридцать сребреников, то они сияли для него, как солнце, а когда предательство свершилось и он получил их, то они начали жечь его совесть. Поэтому пусть никто не думает преуменьшать Иудин грех. Особенно когда человек сознательно, расчетливо и хладнокровно идет на такой грех, заранее зная, что последствия его могут быть самыми ужасными. Поляков точно так же, как Иуда, предал свое призвание, свою совесть, семью и Родину, а это самый большой людской грех. И потому относятся к таким предателям с глубоким презрением, они всегда отвратительны и жалки. Во все времена и у всех народов они считались и считаются подонками.
Ни один предатель, потерявший честь и достоинство, когда бы это ни произошло — в древние времена или сейчас, не был счастлив в своей жизни. Не случайно наши мудрые предки Тацит и Плутарх об этом пороке человека говорили: «Предатели предают прежде всего самих себя», «Предателей презирают даже те, кому они сослужили службу». Мерзкая сущность таких людей не становится менее мерзкой, если они, как Поляков, выставляли себя патриотами, поборниками справедливости и мира на Земле. Чем же можно оправдать того, кто предает самых близких людей? Кто служил интересам США, а не родной стране? Кто снабжал противника важнейшей политической, экономической и военной информацией, нанося своей Родине многомиллиардный ущерб? Оправдать это невозможно ничем. «Сравнить предателя не с кем и не с чем, — говорил известный советский писатель Максим Горький. — Даже тифозную вошь сравнение с предателем оскорбило бы».
Генерал Поляков продавал себя сам и служил американским спецслужбам верой и правдой двадцать пять лет. О том, что четверть века он сосал двух мамок — ЦРУ и ГРУ, руководителям военной разведки даже в кошмарном сне не могло присниться. И в самом деле, это как же надо ненавидеть свою страну, своих коллег по разведывательному цеху, чтобы из года в год на протяжении четверти века предавать все и вся! Поэтому у читателя может невольно возникнуть вполне справедливый вопрос: а где же был мощный контрразведывательный аппарат КГБ СССР? Почему позволили Полякову так долго работать на США?
Ответа краткого и однозначного тут быть не может. Во-первых, Поляков был хладнокровным, коварным и опытным профессионалом. Во-вторых, он обладал хорошими природными данными, выделявшими его из основной массы коллег: аналитическим умом, нестандартным подходом к делу, твердой волей, изворотливостью, крепкими нервами и звериной осторожностью. Его «ахиллесовой пятой», как показало следствие, являлось болезненное самолюбие и тщеславие. Еще за первые годы работы он уверовал в то, что он не глупее своих начальников и гораздо больше достоин продвижения по службе, чем некоторые из тех, кто буквально на глазах стремительно поднимались по карьерной лестнице и досрочно получали на погоны новые звезды. Он действительно интеллектуально был выше на голову некоторых своих коллег. Что помешало обнаружить его на ранней стадии?
Наверное, то, что в ГРУ не придавали значения предупреждениям генерала И. М. Сараева еще в 1962 году: в характеристике по результату работы в первой командировке в США он отмечал, что Поляков был нечестен, не стремился выполнять поставленные Центром разведывательные задачи, а основное внимание в служебное время уделял личному обогащению. Дальше — больше настораживающих моментов в его поведении и работе за границей. Вот и получилось так, как писал древнеримский историк и военный теоретик Флавий Вегеций: «Предателя создает то войско, чей разведчик попадает в руки врагов».
Встав на сторону американцев, Поляков с самого начала предавал хладнокровно и расчетливо, но не безоглядно. Никого из известных ему нелегалов ГРУ и агентов из числа иностранцев он напрямик не выдавал, он лишь называл офицеров резидентуры, поддерживающих связь с нелегалами, и тем самым предоставлял ФБР возможность самостоятельно выходить на разведчиков и их помощников. Таким образом, он уберег себя от провала, выехав по окончании срока командировки в Москву задолго до того, как в США начались первые аресты советских агентов и нелегалов.
