Мы планировали силами этих армий обойти главную оборонительную полосу противника с севера и северо-запада, разгромить и уничтожить осташковскую группировку противника в озерном районе западнее Осташкова и, обеспечив частью сил свои действия с севера и северо-запада, стремительным захватом района Молвотицы, Новая Русса развивать удар для выхода в тыл андреапольской группировки врага. В дальнейшем предполагалось действовать в направлении Ярцева для воспрещения отхода к западу противника, обороняющегося на ржевском и вяземском направлениях, и для уничтожения его во взаимодействии с войсками Калининского и Западного фронтов.
11-й армии предстояло прорвать немецкую оборону, овладеть Старой Руссой, а затем наступать на Сольцы, Дно, где, соединившись с войсками 52-й армии Волховского фронта, уничтожить новгородскую группировку врага. В дальнейшем армия должна была повернуть к северу в направлении Луги в тыл немецко-фашистской группы армий "Север" для содействия прорыву блокады Ленинграда. Наступление планировалось на глубину до 110 км со среднесуточным темпом 7 - 8 км. Готовность к наступлению - 5 января 1942 г.{9}
В центре 34-я армия, согласно замыслу Ставки, должна была обороняться с целью сковать противника на демянском направлении. Однако, оценив детально обстановку, мы решили активизировать действия и этой армии. Обороняясь в центре, ей предстояло, по новому плану, нанести удары по флангам демянской группировки врага: один - в направлении Беглово, Свинорой, второй - на Монаково, Ватолино; на четвертый день операции продвинуться на 20 - 25 км и создать условия для окружения немецко-фашистских войск в районе Демянска. После окружения и уничтожения демянской группировки мы предполагали направить армию на Холм. Наступление на общую глубину 125 - 130 км планировалось завершить за 9 - 10 суток, т. е. с темпом 9 - 10 км в сутки. Войскам 34-й армии должны были помогать частью сил ее соседи - 11-я и 3-я Ударная армии.
Наступлению 34-й армии, по нашему замыслу, отводилась не решающая, а вспомогательная роль. Мы считали, что эта армия сумеет отвлечь к центру внимание противника от флангов, где наступали по расходящимся направлениям наши ударные группировки; мы хотели сковать врага, прикрыть направление на Бологое, освободить занятую противником ст. Лычково, важную для улучшения снабжения армии. Последующее развитие событий сделало направление 34-й армии решающим, чего, однако, мы перед наступлением не предвидели.
Так сложилась идея окружения демянской группировки врага. Но, планируя операцию на окружение, мы не имели возможности создать даже минимально необходимого перевеса сил, не говоря уже о том, что не располагали подвижными соединениями, столь нужными, как показал последующий ход войны, для успешной операции подобного рода. Мы в то время не имели необходимого опыта и во многом шли ощупью. Но наш опыт затем облегчил многое в будущем...
В сложившихся условиях для нас было очень важно обеспечить внезапность перехода в наступление, а в боях 1941 г. вопрос внезапности зачастую оставался нашей ахиллесовой пятой. Конечно, и речи не может быть о том, что мы недооценивали роль внезапности. Все отлично понимали, насколько важно скрыть от врага приготовления к удару. Но как это сделать? Опыта не хватало, а враг был достаточно искушен в подобных вещах.
Тем не менее, пожалуй, я не преувеличу, если скажу, что после нашего контрнаступления под Москвой, Тихвином и Ростовом Северо-Западный фронт дал следующий (и один из первых в Великой Отечественной войне) пример успешного достижения внезапности при переходе в наступление. Мы в полной мере постарались использовать природу, особенности местности. Трудное для себя сделали сложным и для врага. Снег, метели, вьюга оказались не только недругом, но и союзником. Порой сплошная белая мгла застилала передвижения наших войск. Окутанные белым саваном, они становились недоступными для глаз вражеских наблюдателей, и ни один его самолет-разведчик в такие дни не отваживался подниматься в воздух.
Густые леса, многочисленные рощи скрывали сосредоточение дивизий. Двигаться войскам разрешалось только ночью или в виде исключения в плохую погоду.
Вновь прибывающие соединения держались позади фронта рассредоточенными по деревням, а в первом эшелоне в течение всей подготовки наступления оставались прежние, знакомые гитлеровцам дивизии. Такой прием мы применили впервые в войне, и позже, как известно, он стал обычным и обязательным. Наконец, было решено начать наступление не утром, а вечером, как только опустятся ранние зимние сумерки.
Длительный опыт подсказал мне, какое исключительное значение имеет достижение внезапности. Чем более мощным становится оружие, чем большего эффекта оно может достигнуть за короткий срок, тем значительнее эффект неожиданного удара. При прочих равных обстоятельствах успеха скорее достигнет тот, кто сможет обеспечить внезапность удара. Недооценивший внезапность может быть побежден, даже располагая более значительными силами и средствами.
Много усилий пришлось нам затратить на подготовку войск, командиров, штабов к предстоящему наступлению. Ведь большинство соединений фронта прибывало в его состав из глубокого тыла, где они формировались и обучались не более двух месяцев. Правда, среди солдат до 20% уже имели боевой опыт. Но немало было и таких, которые из-за недостатка боеприпасов не прошли даже элементарного курса боевых стрельб. Целый ряд штабных офицеров не располагал опытом штабной работы. Столь трудные обстоятельства вынуждали нас вновь прибывающие войска сразу же бросать в горнило самой напряженной боевой учебы.
Мы учили солдат и офицеров, как вести бой в тех местах, где им предстояло наступать. Мы хотели их приучить к суровым зимним условиям. Чтобы они могли в мороз и пургу наступать и обороняться; чтобы не боялись глубокого снега; чтобы умели стрелять, когда ртуть термометра опускалась ниже 25°; чтобы могли ходить на лыжах, строить шалаши, копать землянки в смерзшейся твердой земле. Словом, учили солдат всей той нехитрой, но очень трудной и важной солдатской науке, без которой им нельзя было обойтись и которую все мы здесь уже достаточно хорошо знали.
Наступление Северо-Западного фронта началось 7 января 1942 г. Как только опустились сумерки, на правом крыле фронта противника атаковала 11-я армия. Остальные армии перешли в наступление 9 января. Используя полную внезапность атаки, войска 11-й армии смогли уже в первый день операции прорвать вражескую оборону и продвинуться до 7 км. Ударная группировка армии в составе 182-й стрелковой дивизии полковника М. С. Назарова, 84-й генерал-майора П. И. Фоменко и 188-й - полковника Т. И. Рыбакова за несколько дней боев по снежной целине продвинулась более чем на 50 км, обошла правый фланг 290-й пехотной дивизии противника и завязала бой на северной и восточной окраинах Старой Руссы. Выброшенные вперед лыжные батальоны перерезали дороги, ведущие от Старой Руссы на Шимск. Частью сил поиска армии сумели блокировать ряд опорных пунктов на р. Ловать северо-восточнее и восточнее города, чтобы отрезать его гарнизон от демянской группировки и от главных сил группы армий "Север". Для нас было очень важным занять Старую Руссу, важный узел коммуникаций и крупный опорный пункт врага. Ставка Верховного Главнокомандования требовала скорее освободить город.
