«Для специалистов в области истории искусства это не было каким-то откровением, однако для большинства из нас идея тайных посланий, зашифрованных в знаменитых картинах вроде „Моны Лизы“ или „Тайной вечери“, стала грандиозным открытием, — признавался Дэн Браун. — Изучая историю искусства в университете Севильи, я впервые увидел „Тайную вечерю“ в новом, истинном свете, исполненной тайного смысла. Когда смотришь на „Мону Лизу“ и удивляешься ее неповторимой улыбке, то обычно скользишь лишь по поверхности изображения, не замечая важных вещей. Что же касается таких живописных полотен, как „Мадонна в гроте“ и „Поклонение волхвов“, так они просто напичканы потаенными, зашифрованными символами».
Как бы то ни было, но Дэн прозрел, и его пониманию сделались доступны не только тайные послания, которые Леонардо да Винчи адресовал тем, кто будет жить через несколько столетий после него, но и огромное количество самих кодов и шифров, которые спрятаны среди творческого наследия великого Леонардо.
Преподаватель университета в Севилье, фигурально выражаясь, одарил молодого американца парой новых глаз, благодаря которым тот мог созерцать искусство во всех его формах — не только визуальной, но также в музыке, литературе, религии. Когда подошел к концу срок учебы в Испании и настала пора возвращаться в Амхерст, Дэн Браун не сомневался, что извлек для себя самый важный в жизни урок. В те дни он еще не знал точно, как применить его на практике, а потому отложил до лучших времен.
Пройдя курс обучения в Амхерсте, Браун вступил в пору своеобразного ученичества, избрав в наставники самого себя, иными словами, занялся самоусовершенствованием. Хотя главной его целью было перебраться в Лос-Анджелес и попытать силы в сфере шоу-бизнеса в качестве автора и исполнителя песен, Дэн чувствовал, что ему еще нужно многому научиться в том, что касается композиции и аранжировки, а заодно набраться опыта в деле звукозаписи. Кроме того, после восьми лет напряженной учебы в двух элитарных частных учебных заведениях ему требовался некий перерыв. У будущего писателя имелись подозрения на тот счет, что от полученного им образования в Голливуде мало толку, и действительно, после переезда на Западное побережье Дэн обнаружил, что диплом Амхерста сделался для него в некотором роде даже обузой.
По окончании колледжа он решил задержаться на некоторое время в Эксетере, поднакопить денег для предстоящего переезда и с головой ушел в занятия музыкой. Приобрел синтезатор, комплект подержанной звукозаписывающей аппаратуры и рьяно взялся за освоение основ будущей профессии, стараясь как можно больше узнать о технологии звукозаписи. Дэну не терпелось самому научиться записывать собственные музыкальные композиции.
Однажды, экспериментируя с синтезатором, он обнаружил, что только что воссозданные им звуки напоминают кваканье лягушек. Дэн тут же сочинил коротенький музыкальный пассаж, в котором попытался сымитировать доносящиеся весной из лягушачьего пруда звуки. Опус получил название «Счастливые лягушки», а новоявленный композитор продолжил творческие поиски. Ему хотелось выяснить, какие еще животные звуки — рычанье, мычанье, мяуканье — можно извлечь из недр синтезатора. В результате на свет появились еще несколько непродолжительных композиций из этой серии — «Слоны Судзуки», «Лебеди в тумане» и «Крысы». Что, в свою очередь, подтолкнуло Дэна к идее записать для детей целый альбом — или, если быть более точным, кассету, — состоящий из синтезированных «песен животных». Вскоре свет увидел концептуальный альбом «SynthAnimals» — «Синтезвери».
Несколько магазинчиков в Эксетере согласились взять кассету на реализацию, а в паре местных газет появилась ее реклама. Тем не менее было распродано лишь несколько сот экземпляров «SynthAnimals». Надо сказать, Дэн Браун воспринял этот факт довольно спокойно и даже счел вполне успешной для начинающего композитора попытку попробовать себя в роли продюсера и дистрибьютора. Но что делать дальше? Он записал альбом для детей, так что теперь самое время попытаться заинтересовать своим творчеством и взрослых слушателей.
После музыкального дебюта Дэн создал собственную студию звукозаписи под названием «Dalliance» и в 1990 году выпустил «Perspective», первый полновесный альбом, рассчитанный на взрослую аудиторию. На сей раз он не стал делать все сам и пригласил для записи песен своих товарищей по Филлипс-Эксетер. В их числе были Чип Бекетт (вокал и клавишные) и Эрл Бетел (бас-гитара).
Дэн с самого начала понимал, какими должны быть его «взрослые» песни, чтобы обратить на себя внимание и запомниться подобно «SynthAnimals», который был не похож на любую другую синтезаторную музыку той поры. Сам автор охарактеризовал свою музыку как нечто из разряда коммерческой категории «лучшие пятьдесят песен», однако с некоторыми отличиями. «Люди спрашивают нас: „На кого вы похожи?“, и мы отвечаем: „Ни на кого“. Это мягкий вариант поп-музыки, и для нас очень важен текст, — сказал он. — Мы пытаемся рассказать историю».
Как и его предыдущий диск «SynthAnimals», дебютный альбом «Perspective» разошелся в Эксетере и его окрестностях тиражом всего в несколько сот экземпляров. Однако куда важнее для Дэна было то, что, когда настанет время предложить свои услуги голливудским продюсерам и агентам, новый альбом можно будет использовать в качестве демонстрационного материала. Теперь у него имелось два разных альбома — для детей и для взрослых — и немного денег. Весной 1991 года Дэн Браун прибыл в Лос-Анджелес. Он снял квартирку в Голливуде, в районе Франклин-Ридженси, по соседству с представительствами ведущих американских фирм грамзаписи.
Хотя в принципе и музыка, и тексты его песен были неплохи, Дэн тем не менее понимал, что они нуждаются в дальнейшей доработке и совершенствовании. Однако самое главное заключалось в другом: в срочном порядке требовалось обзавестись связями в сфере музыкальной индустрии, которые послужили бы ему своего рода трамплином на исполнительском поприще.
А еще ему требовалась уверенность в собственных силах. Браун даже не помышлял о том, что, возможно, ему придется пойти официантом в кафе или устроиться на работу в оптовый магазин, чтобы хоть как-то свести концы с концами и заработать на жизнь. Вместо этого он нашел место учителя испанского языка в подготовительной школе Беверли-Хиллз. Этот шаг сам Дэн считал весьма предусмотрительным, потому что многие из его учеников происходили из богатых и влиятельных семей, их родители занимали важные посты в области шоу-бизнеса и потенциально могли помочь ему обойти других начинающих исполнителей и авторов песен.
