Было ли это проявлением его злодейской натуры, которая наслаждалась лицезрением страшных конвульсий погибающих людей? Судя по некоторым описаниям, так оно и было. Американские авторы Б. Джонс и Н. Блэндфорд пишут:
«Его способность изобретать всё новые и новые мучительные способы умерщвления людей была поистине ужасающей. Однажды он обедал в окружении большого количества своих медленно умирающих жертв. Одному из гостей сделалось дурно от зловония, и он имел неосторожность пожаловаться на это графу, который приказал посадить брезгливого гостя на кол, „чтобы он оказался над неприятным запахом“.
Двадцать лет своей жизни Влад провёл в одной из венгерских тюрем. Не имея возможности мучить людей, он проводил долгие одинокие часы в застенках, издеваясь над животными…
Влад заставлял жён есть зажаренные тела своих мужей, а родителей съедать детей. Все его выходки были не просто следствием жестокого нрава. Цепеш был садистом, получавшим извращённое удовольствие от своих действий. Его привычка пить кровь своих жертв сделала его прототипом для создания образа графа Дракулы».
Интересно бы знать, каких животных мучил он в застенках? Клопов, блох, тараканов, крыс? Мучительная загадка… Как водится у данных авторов, они охотно пересказывают даже весьма сомнительные байки, а то и очевидную ложь.
Не гнушаются они и правдой. С удивлением констатируют: «И тем не менее в своей собственной стране Влад Пятый (у них он выступает под этим номером. — Р.Б.) считается героем, блестящим генералом, решившим положить конец десятилетиям междоусобных войн и дать отпор туркам, постоянно угрожавшим его границам». Но тут же добавляют: «Когда турки взмолились о мире, Влад пригласил к себе парламентёров и прибил им одежду к телу короткими гвоздями, чтобы агония длилась подольше».
Остаётся только руками развести. Можно подумать, что крохотная Валахия грозила захватить турецкую империю, и только мольбы её правителей, да прибитая к телам одежда турецких парламентёров спасли их от полного поражения. И какое у авторов изощрённое воображение: они полагают, что короткими гвоздями можно прибить одежду к живому телу, после чего начинается долгая агония.
Другой источник сообщает нечто похожее. Когда турецкие посланники осмелились не снять при нём свои головные уборы, он приказал прибить тюрбаны гвоздями к головам. Такая версия выглядит более правдоподобной, хотя и она вызывает сомнения. Не исключено, что Влад лишь пригрозил так поступить с турками.
И ещё. Оказывается, в 1448 году Влада возвели на валахский трон. Однако вскоре он почему-то укрылся в монастыре, пробыв там 8 лет. В конце жизни он провёл 12 лет в венгерской тюрьме. Правда, и в этой работе Владу III (так у автора) приписаны необъяснимые зверства: «Однажды он без всяких причин напал на свой же ни в чём неповинный город и умертвил под пытками 10 000 подданных». Или: «в день св. Варфоломея в одном из городов Трансильвании было посажено на кол 30 000 человек». Странное, если не сказать невероятное, развлечение для крещёного князя.
Трудно судить о реальном Дракуле. Был ли он изощрённым злодеем? Совершал ли страшные казни? По всей вероятности, да. В те времена это было общепринято. Но умерщвлял ли он своих безвинных подданных? Такой безумный правитель подорвёт экономику своего государства и возбудит против себя всех подчинённых, ибо каждый понимает, что ему в любой момент грозит расправа безо всякого повода.
Тех, кто читал о чудовищных злодействах турецких захватчиков, не удивит отношение Влада к ним. Одна жестокость порождает в ответ другую. Таким было средство устрашения врагов. Страшные рассказы о кровожадном, беспощадном, жестоком Дракуле могли распространять не только его противники, но и сторонники — чтобы врагам неповадно было вторгаться в пределы отечества.
Достаточно корректно сказано о нём в «Хронике человечества»: «Влад IV Цепеш, известный, с одной стороны, тем, что сумел отстоять автономный статус Валахии в борьбе с венграми и особенно османскими турками, а с другой — необычайной жестокостью, стал в новое время героем легенды, изображающей его вампиром».
Поэт-философ Максимилиан Волошин в поэме «Россия» высказал неожиданную мысль:
Великий Пётр был первый большевик.
Замысливший Россию перебросить,
Склонениям и нравам вопреки,
За сотни лет, к её грядущим далям.
Да, царь Пётр Алексеевич первым осуществил революционный переворот не только в экономике, но и в государственном устройстве, общественных отношениях и даже — в общественном сознании, народных традициях. В этом он был, пожалуй, под стать древнеегипетскому фараону Эхнатону.
На характере и деяниях царей заметно сказываются государственные события, на фоне которых протекает их детство и юность. Ведь детские годы, скажем, Ивана Грозного, безусловно отразились на его поведении как самодержца, ненависти к боярам, жаждущим власти. То же относится и к Петру I (1672–1725).
У царевича Петра были просторные, светлые, ярко разукрашенные хоромы, хитроумные игрушки; он постоянно играл со сверстниками. Не тогда ли пробудился у него интерес к технике, военному делу, к пушкам и кораблям? Брали его на театральные представления и праздники. Возможно, шумные потехи тоже запечатлелись в сознании малыша, определив его тягу к развлечениям (порой грубым, а то и безобразным, хмельным).
Его отец, Алексей Михайлович, умер в январе 1676 года. Корона перешла к болезненному царевичу Фёдору Алексеевичу. Реальной властью пользовались приближённые к нему бояре. Вдовствующая царица и её сын были оттеснены от престола. С пяти лет Петра начали обучать грамоте. Систематического образования он не получил.
На похоронах Фёдора Алексеевича в апреле 1682 года знать целовала руки наследникам: Ивану, сыну от первой жены Алексея Михайловича, болезненной Марии Милославской, и Петру, сыну Натальи Нарышкиной.
Вскоре взбунтовались стрельцы и ворвались в Кремль, крича: «Нарышкины задушили царевича Ивана!» Царица Наталья вывела на Красное крыльцо двух царевичей. Но разбушевавшейся толпе требовались жертвы. На глазах малолетнего Петра стрельцы учинили зверскую расправу над боярами, среди которых были наставники царевича. Эти события запомнил Пётр навсегда. Почти все его родственники Нарышкины и их приближённые были убиты или сосланы. Обоих царевичей признали царствующими при первенстве Ивана Алексеевича. Правление государством взяла в свои руки царевна Софья.
При живости характера Пётр не отличатся усидчивостью, а учителя не старались (или не смогли) принудить его к прилежной учёбе. Может показаться странным, что такой недоучка в зрелые годы стал реформатором русского общества, поборником наук и просвещения. Но в этом нет ничего удивительного. Прилежные ученики редко бывают смелыми новаторами. Учителя не погасили у Петра искры любознательности — вот что главное.
