Мемуар Вяземского
Этот эпизод, уже однажды бывший предметом внимания пушкиноведов, был рассказан Вяземским в поздней (1875 г.) приписке к статье «Цыганы, поэма Пушкина». Вяземский вспоминал, что некоторые замечания его о поэме не понравились Пушкину своим учительским тоном и «слишком прозаическим взглядом» и что ответом на них была эпиграмма «Прозаик и поэт». «Пушкин однажды спрашивает меня в упор, — продолжает Вяземский, — может ли он напечатать следующую эпиграмму:
О чем, прозаик, ты хлопочешь?
Полагая, что вопрос его относится до цензуры, отвечаю, что не предвижу никакого со стороны ее препятствия. Между тем замечаю, что при этих словах моих лицо его вдруг вспыхнуло и озарилось краскою, обычною в нем приметою какого-нибудь смущения или внутреннего сознания неловкости положения своего. <…> Уже после смерти Пушкина как-то припомнилась мне вся эта сцена; <…> я понял, что этот прозаик — я, что Пушкин, легко оскорблявшийся, оскорбился некоторыми заметками в моей статье и, наконец, хотел узнать от меня, не оскорблюсь ли я сам напечатанием эпиграммы, которая сорвалась с пера его против меня. Досада его, что я, в невинности своей, не понял нападения, бросила в жар лицо его»[24].
Н. О. Лернер впервые обратил внимание на то, что этот рассказ противоречит хронологии событий. «Прозаик и поэт» напечатан впервые в декабре 1826 г. — в № 1 «Московского вестника» на 1827 г., статья же о «Цыганах» закончена лишь 5 мая 1827 г.[25] Добавим к этому, что и по содержанию эпиграмма трудно согласуется с ним.
Более вероятным кажется другое объяснение.
Пушкин писал вовсе не против Вяземского, но боялся, что Вяземский примет «прозаика» на свой счет. Нечто подобное уже случилось в 1825 году, когда Пушкин отдал ему для «Телеграфа» эпиграмму «Приятелям». Вяземский изменил ее заглавие на «Журнальным благоприятелям» и объяснял потом Пушкину, что так ему казалось осторожнее: «…у тебя приятелей много и могли бы попасть не впопад» (письмо от 7 июня 1825 г. — XIII, 181). Пушкин перепечатал текст у Булгарина с примечанием, что в «Телеграфе» он опубликован неточно; Полевой обиделся и доказывал свою правоту ссылкой на доставленную ему рукопись. Пушкин вынужден был объясниться, что не хотел обидеть Полевого, что послал исправление в «Пчелу», а не в «Телеграф», потому что почта идет в Москву несносно долго, — и нехотя извинял вмешательство Вяземского, хотя и стоял на своем: «…ты не напрасно прибавил журнальным, а я недаром отозвался» (письмо от начала июля 1825 г. — XIII, 186). Спустя пятьдесят лет эта размолвка могла выпасть из памяти Вяземского и подмениться другой, возможно, более существенной; он, вероятно, не придал значения и тому обстоятельству, что в 1825 г. Пушкин в особенности был заинтересован прозой Вяземского и что сам он, не лишенный мнительности, жаловался Пушкину, что «совсем отвык от стихов». «Я говорю как на иностранном языке: можно угадать мысли и чувства, но нет для слушателей увлечения красноречия. Не так ли? Признайся!» (письмо от 4 августа 1825 г. — XIII, 201). Может быть, имея в виду эти колебания и сомнения, Пушкин через полтора месяца включает в свое письмо Вяземскому шуточно-комплиментарное послание «Сатирик и поэт любовный» — об их поэтическом братстве (XIII, 231).
Он не мог противопоставлять свою «поэзию» «прозе» Вяземского, но мог подозревать, что Вяземский сделает это сам. Тогда эпиграмма становится злой и даже злорадной. И дополнительные акценты она получала в том противопоставлении бедного поэта и антипоэтического богача, которое, как мы предполагаем, было написано за год до разговора о «Прозаике и поэте». Но об этом мы можем только гадать.
Печатается по изданию: Звезда. 1999. № 6. С. 142–159.
Звезда. 1998. № 2. С. 209. Далее ссылки в тексте с указанием страниц.
См. их перечень с комментариями в ст.: Цявловский М. А. Источники текстов лицейских стихотворений // А. С. Пушкин. Стихотворения лицейских лет. 1813–1817. СПб.: Наука, 1994. С. 434–460.
А. С. Пушкин. Полн. собр. соч.: В 9 т. / Под ред. Ю. Г. Оксмана и М. А. Цявловского. М.: Academia, 1935. Т. 1. С. 462.
А. С. Пушкин. Избранная лирика / Ред., примеч. и вступит. статья Д. Д. Благого. М.: Художественная литература, 1935. С. 48; рецензия: Н. Степанов // Пушкин. Временник Пушкинской комиссии. Вып. 2. М.; Л., 1936. С. 431.
А. С. Пушкин. Полн. собр. соч.: В 6 т. / Под общ. ред. М. А. Цявловского. М.: Academia, 1936. Т. 1. С. 691.
А. С. Пушкин. Поли. собр. соч.: В 10 т. 2-е изд. Изд-во АН СССР. Т. 1. С. 514 (прим. Б. В. Томашевского).
А. С. Пушкин. Собр. соч.: В 10 т. М.: Художественная литература. Т. 1. С. 659 (прим. Т. Г. Цявловской).
М. А. Цявловский, сост. Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина. 1799–1826. 2-е изд., испр. и доп. Л., 1991. С. 135 и примеч. 89.
Временник Пушкинской комиссии. Вып. 20. Сб. научных трудов. Л., 1986. С. 37–39.
Н. М. Карамзин. Письма русского путешественника. Л., 1984. С. 375.
См.: Минерва. 1807. Ч. 6. С. 110–119; Любитель словесности. 1806. Кн. 3. С. 209–210; Вестник Европы. 1806. № 14. С. 180–183. О распространении этой темы в России см.: Р. М. Горохова. Образ Тассо в русской романтической литературе // От романтизма к реализму. Л., 1978. С. 122 и в нашей книге: Лирика пушкинской поры. Элегическая школа. СПб., 1994. С. 217 и след.
А. С. Пушкин. Стихотворения лицейских лет: (1813–1817). СПб., 1994. С. 19, 523–524 (комм.).
Любитель словесности. 1806. Кн. 5. С. 118. Ср. в нашей статье: Литературная школа Лермонтова / Лермонтовский сборник. Л., 1985. С. 72 и след.
Остафьевский архив. Т. II. СПб., 1899. С. 363.
См. об этом: Т. Г. Цявловская. Муза пламенной сатиры // Пушкин на юге. Кишинев, 1961. Т. 2. С. 147–198.
См.: Д. Д. Благой. Смех Пушкина // Д. Д. Благой. От Кантемира до наших дней. М., 1972. Т. 1. С. 270–271.
К. Ф. Рылеев. Полн. собр. стих. Л., 1934. С. 200.
Русский архив. 1866. № 3. С. 475.
