В беседах, которые в тот вечер состоялись в кубриках, в заметках, помещенных в боевых листках, краснофлотцы и старшины единодушно заверили командование, что они полны решимости с честью выполнить боевое задание Родины.
В подразделениях началась всесторонняя подготовка к выходу на траление. Моряки еще раз осматривают и проверяют технические средства и оружие.
Из порта выходим на рассвете 16 сентября. С нами идет гидрографическое судно «Лукомский». Во время траления оно будет, следуя за «Щитом», ставить вехи и расстреливать подсеченные мины. Нас предупредили, что на случай налетов вражеской авиации в район траления выходят вспомогательный крейсер «Микоян» и канонерская лодка «Красная Грузия», на которой я когда–то служил старпомом. На этих двух кораблях имеется целый дивизион зенитных пушек.
Вот и заданная точка. Мы приступаем к постановке змейкового трала. По принципу действия он напоминает воздушного змея, только при движении отходит не вверх, а в сторону от курса корабля. Щиток трала при этом идет на заданной глубине. Специальные резаки, расположенные на тралящей части, захватывают минреп[6], перекусывают его, и корпус мины, имеющий положительную плавучесть, всплывает на поверхность.
Постановкой трала руководит лейтенант Бережной. Он у нас еще перед войной стал артиллеристом и минером в одном лице. Иван Федорович поначалу не проявлял большого интереса к минному делу. Это меня и комиссара очень огорчало. Нам стоило немалых усилий, чтобы помочь ему понять свою неправоту. И со временем Бережной, как говорится, вошел во вкус, увлекся новым для него оружием. Перед войной он считался в дивизионе одним из лучших минеров. Его мастерство, опыт, незаурядные организаторские способности с блеском проявились во время контрольного траления севастопольских фарватеров.
Вот и теперь лейтенант действует уверенно, расчетливо, хладнокровно. Его деловитость и собранность передаются подчиненным. С полуслова понимает Бережного командир отделения минеров Александр Кошель. Движения старшины и его подчиненных четкие, отточенные.
На палубе с мегафоном в руке появляется боцман старшина 1‑й статьи Анатолий Евменов. На тралении у него немало обязанностей. Он хорошо сработался с минерами, и это немало способствует успеху. Тяжелые части трала поднимаются краном, а тралящая часть опускается в воду с помощью лебедки.
Трал ставится с перекрытием нормативов. Корабль вот–вот будет на минном поле. Сейчас очень многое зависит от нашего штурмана лейтенанта Чуйко. Чтобы безошибочно сделать первый галс, специально для нас зажигается маяк. От штурмана теперь, как никогда, требуется точность прокладки.
Чуйко — на своем рабочем месте, в фанерной будке. У него отличный помощник — командир отделения рулевых старшина 2‑й статьи Владимир Баглай. До призыва на военную службу Баглай окончил Архангельское мореходное училище торгового флота. Толковый, никогда не унывающий парень. Он только что сменился с вахты, но отдыхать не спешит — помогает лейтенанту вести прокладку.
На мостике — тишина. Лишь из отсеков доносится мерное постукивание работающих дизелей. Временами слышатся отрывистые команды. Люди разговаривают негромко, короткими фразами. У всех сосредоточенные лица. У меня как–то тревожно на душе, хотя стараюсь не подать виду. Мины уже под нами. Сказать, что мы не боимся смертельной опасности, значит покривить душой. Замечаю, что многие поглядывают на меня. Как бы ненароком я тоже всматриваюсь в людей. И радуюсь — в глазах страха нет.
Борьба с минной опасностью — главная задача экипажа тральщика. Но для того чтобы успешно тралить мины, недостаточно одного мастерства, нужны еще хладнокровие, решительность, собранность. А такого рода качества немыслимы без сознания долга, личной ответственности за судьбу Родины. Эти моральные ценности, как мне кажется, и дают советским людям силы для самообладания в бою. Вот почему партийная и комсомольская организации тральщика, мы с комиссаром более всего заботились о повышении уровня воспитательной работы в экипаже. У нас в кубриках частенько возникали увлекательные разговоры о героизме и отваге, инициативе и находчивости советского воина. И вот теперь я снова убеждаюсь — целеустремленная и предметная партийно–политическая работа принесла хорошие плоды.
Итак, начинаем траление. Я нахожусь на мостике, а комиссар — на юте, вместе с минерами, внимательно наблюдающими за тралом. Ощущаю легкий толчок. Оглядываюсь — так и есть, за кормой всплывает первая подсеченная мина. Еще толчок — и еще мина появляется на поверхности моря.
Так повторяется много раз. Следующий за нами «Лукомский» обвеховывает протраленную полосу и расстреливает мины. Одни из них, пробитые пулями, заполняются водой и идут ко дну, другие взрываются, вздымая ввысь фонтаны воды, перемешанной с густым темным дымом. А иногда в резак попадают сразу две мины, они ударяются друг о друга и, взрываясь, перебивают трал. Минеры и приписанные к ним специалисты сращивают тралящую часть, и «Щит» продолжает движение.
За кормой корабля поверхность моря усыпана оглушенной рыбой. Над ней с пронзительным криком парят чайки. Ближе к берегу в небе проносится пара «ястребков». Хорошо, что не мешают вражеские самолеты. Если начнутся их налеты, нам придется вдвое труднее.
Горизонт чист, траление идет своим чередом. Но вот в воздухе появляется гидросамолет. О нем докладывает сигнальщик Алексей Радченко. Самолет садится на воду впереди по курсу корабля. Это скорей всего вражеский разведчик. Наши летчики не сели бы на свое минное поле.
Дальномерщик краснофлотец Иван Емелин определяет дистанцию до самолета, а расчет старшины 1‑й статьи Филиппа Трачука открывает огонь из сотки. Но расстояние большое, снаряды не долетают до машины. Гидросамолет взлетает и уходит в сторону моря. Теперь жди появления бомбардировщиков.
Тем временем заканчиваем первый галс. Хотя проложена и обвехована лишь узенькая полоса, мы все испытываем облегчение: меньшей стала вероятность подорваться на мине. Теперь дело пойдет быстрее.
Начинаем второй галс. И вот уже подсечена одна мина, а некоторое время спустя всплывают вторая и третья… За кормой периодически слышатся стрекот пулеметов, взрывы мин. Мы уже начинаем свыкаться со всем этим, как в воздухе появляются фашистские самолеты. Они заходят со стороны солнца в расчете на то, что мы их своевременно не заметим. Врасплох застать нас они не смогли. Но положение наше исключительно тяжелое. С тралом мы не можем уклоняться от бомб. Малейший поворот в сторону, и жди беды — наскочишь на мину. Не можем увеличить и скорость: со змейковым тралом нужно двигаться в режиме малых ходов. Так что теперь наш корабль представляет собой мишень, удобную для атак с воздуха. И все же прицельно пикировать «юнкерсам» не удается. Вспомогательный крейсер «Микоян» и канонерская лодка «Красная Грузия», находясь поблизости от минного поля, дружно открывают заградительный огонь. Самолеты заходят с разных курсовых углов, пытаются обрушить на наши корабли смертоносный груз. Но из этого у них ничего не выходит. Не пробившись сквозь заградительный огонь, они беспорядочно, далеко от нас сбрасывают свои бомбы и скрываются за горизонтом.
