17 января штурмовые отряды с двух сторон вошли в Грозный. Наступавшие с юго-запада по улице Алтайской полностью отсекли Старопромысловский район, что позволило быстро овладеть важными магистралями и домами.
На восточном направлении штурмовые отряды 506-го полка к исходу дня захватили больничный комплекс и несколько кварталов жилых зданий частного сектора. Впоследствии, преодолевая упорное сопротивление боевиков, продолжали продвижение к площади Минутка.
В 13 часов один из отрядов застопорился — не смог пройти вперед. Командир сослался на сильное противодействие противника в районе улицы Коперника. Тогда генерал М. Малофеев решил разобраться на месте. Выехал вместе с полковником Г. Цехановичем (начальником артиллерии полка), капитаном И. Никулиным (стажером из военной академии) и радиотелеграфистом сержантом Шарабориным.
Уяснив обстановку «вживую», Михаил Юрьевич еще раз уточнил задачу. Видимо, заметив растерянность командиров штурмовых групп и некоторую робость, Малофеев взял управление на себя.
Командир группы старший лейтенант Мосиякин с первой тройкой выдвинулся к намеченному объекту. За ним пошли Малофеев с Цехановичем и связистом. А капитан Никулин остался с основным составом штурмовой группы.
Вошли в одноэтажное полуразрушенное здание. И в этот момент боевики открыли перекрестный огонь из автоматов, пулеметов, снайперских винтовок и гранатометов. Первая же очередь оказалась роковой для генерала Малофеева — смертельное ранение в голову. Тяжелое ранение получил связист, которого полковник Цеханович перетащил в безопасное место, но сержант Шараборин тут же скончался.
— Что с генералом? — крикнул командиру штурмовой группы Цеханович.
— Убит, — с трудом произнес Мосиякин.
Через несколько минут в проеме окна показался капитан Никулин. Увидев, что здание обстреливается с двух сторон боевиками, офицер поспешил на выручку Малофееву. Прибыл один, штурмовая группа за ним не пошла — солдаты испугались.
Цеханович рассказал о случившемся. Решили вытащить генерала и пробиваться к своим. Но в этот момент боевики вновь открыли по зданию ураганный огонь. Видимо, догадались, что здесь находится кто-то из командования группировки.
Только через два дня, после нанесенного артиллерийского удара, одной из наших штурмовых групп удалось прорваться к зданию. Но тело Малофеева не обнаружили.
Мне было поручено выехать на место гибели генерала, что я и сделал, взяв с собой полковника Стволова из 205-й бригады с группой разведчиков и саперов. Не сразу удалось обнаружить тела погибших генерала и сержанта. Они лежали в 15–20 метрах от того злополучного здания, в нескольких шагах друг от друга, с перевязанными запястьями рук (так легче было тащить их волоком), а рядом убитый боевик (видимо, попал под артобстрел, когда волок мертвых).
Михаил Юрьевич прибыл к нам из Ленинградского военного округа. Не успел толком принять дела у бывшего заместителя командующего 58-й армией по боевой подготовке, как сразу же вынужден был отправиться в зону боевых действий. С первых дней на войне проявил себя не только грамотным, знающим военное дело, но и храбрым командиром.
Если бы тогда, на улице Коперника, солдаты и офицеры штурмовых отрядов сумели перебороть в себе страх перед озверевшими боевиками, не было бы этой трагедии. Гибель генерала Малофеева напомнила всем россиянам, какой ценой давалась победа в схватке с бандитами.
А через два месяца, уже в горах Веденского района, мы потеряли другого прекрасного генерала — А. Отраковского, командовавшего морскими пехотинцами. Не выдержало сердце.
Я хорошо знал Александра Ивановича еще по первой войне. Когда началась контртеррористическая операция, он снова оказался в Чечне. Батальоны морской пехоты действовали в составе войск моей восточной группировки. Наблюдая за этим генералом, уже имевшим громкое боевое имя и славу, я невольно ловил себя на мысли: «А ведь он, кроме как по возрасту, ничем не отличается от рядового бойца». Не было на той войне другого такого генерала, кто был так близок к солдату. Отраковский в прямом смысле дневал и ночевал в окопах рядом с подчиненными. Пользовался у них непререкаемым авторитетом, о таких в народе говорят: «Настоящий пахарь».
В последний раз мы виделись за несколько дней до его смерти. Александр Иванович выглядел уставшим, но виду не подавал, шутил. Он умер во сне, в своей походной палатке. Колоссальное нервное напряжение последних месяцев окончательно подорвало его здоровье. От него никогда не слышали и намека на жалобы, на выпавшие тяготы и лишения. А в трудную минуту он всегда первым приходил на помощь другим. Да разве только он один! По моим данным, на Северном Кавказе, проявив мужество и героизм, погибло 13 генералов. А что говорить о так называемой проблеме генеральских детей? Я уже говорил об этом выше, но хочу кое-что добавить.
Когда порой матери погибших на войне ребят упрекают военачальников в бессердечии, а то и жестокости по отношению к подчиненным, я понимаю их эмоциональное состояние и не осуждаю за это. Прошу только помнить, что дети многих генералов не прятались за широкие спины отцов, наоборот — честь фамилии обязывала первым идти в атаку. Очень жаль, что наше общество ничего не знает об этом. А ведь обязано знать.
Чтобы хоть как-то восстановить справедливость, я назову генералов, погибших в первой и второй контртеррористических операциях на территории Чеченской Республики: Виктор Васильевич Воробьев, Александр Викторович Рогов, Евгений Константинович Скобелев, Михаил Юрьевич Малофеев, Александр Иванович Отраковский, Анатолий Григорьевич Поздняков, Павел Николаевич Варфоломеев, Гайдар Абдул-Маликович Гаджиев, Геннадий Николаевич Шпигун, Николай Васильевич Скрыпник, Николай Петрович Гаридов, Михаил Мефодьевич Рудченко, Виктор Григорьевич Прокопенко.
Этот печальный список продолжают погибшие на Северном Кавказе сыновья российских генералов: лейтенант Александр Налетов, старший лейтенант Алексей Пуликовский, старший лейтенант Олег Шпак, капитан Дмитрий Сергов… Заранее прошу прощения, что далеко не всех я здесь упомянул. Пишу о том, что знаю…
Однако возвратимся к событиям в Грозном.
Несмотря на отчаянное сопротивление боевиков, подразделения Объединенной группировки войск к 23 января овладели консервным и молочным заводами, вышли к автомобильному мосту через Сунжу, освободили от бандитов поселок Пригородный, 15-й военный городок и три микрорайона, взяли под свой контроль железнодорожный вокзал и депо.
При захвате моста и плацдарма на правом берегу реки передовым подразделениям штурмового отряда поначалу не удалось закрепиться на отвоеванных позициях. Бандиты перегруппировались и выбили-таки наших. Тогда для предотвращения маневра резерва боевиков в бой на разных участках вступили подразделения 205-й бригады, 423-го и 255-го полков. В результате ситуацию удалось исправить и, более того, создать благоприятные предпосылки для дальнейшего наступления.
