Ознакомительная версия.
«От такой работы я не заржавею, не правда ли? – горько шутил Моцарт. – Мой первый концерт 17 марта прошел прекрасно; зала была полна; новый концерт (для фортепиано с оркестром) очень понравился; теперь его разыгрывают повсюду». В это время Вольфганг подружился с Иосифом Гайдном, под влиянием которого его музыка обрела новые краски и родились его первые чудесные квартеты. Но кроме блеска, ставшего уже его визитной карточкой, в сочинениях Моцарта все чаще проявляется более трагическое, серьезное начало, свойственное человеку, познавшему жизнь во всей ее полноте.
Композитор все дальше и дальше уходил от требований, которые ставили перед покорными сочинителями музыки салонные вельможи и богачи-меценаты. В этот период появилась его опера «Свадьба Фигаро», не получившая одобрения публики. По сравнению с легкими творениями Сальери и Паизиелло произведения Моцарта казались современникам запутанными и сложными.
В этой связи интересно мнение о Моцарте немецкого музыканта Диттерсдорфа, одного из его удачливых соперников и друзей, которое тот высказал в разговоре с императором Иосифом: «Вне всякого сомнения, он один из величайших гениев, и до сих пор я не встречал другого композитора с таким ошеломляющим богатством идей. Хотел бы я, чтобы он не был столь богат идеями. Он не дает слушателю перевести дыхания. Ибо едва слушатель успевает заметить одну прекрасную идею, как наступает следующая, еще более прекрасная, и вытесняет предыдущую. И так далее, так что в конце концов слушатель не может вспомнить ни одну из этих красот». Действительно, слух публики был не настолько развит, чтобы воспринимать необычно богатый моцартовский аккомпанемент, его виртуозную инструментовку, острые и новые гармонии… Кроме того, первое исполнение произведения часто так и оставалось единственным, и это еще больше усложняло восприятие непривычной музыки.
Бедствия и лишения все чаще заглядывали в дом композитора: молодые супруги не умели экономно вести хозяйство. В этих тяжелых условиях рождалась опера «Дон Жуан» (1787 г.), которая принесла автору мировой успех. Рассказывают, что накануне первого представления «Дон Жуана» увертюра еще не была написана, а Моцарт беззаботно проводил вечер среди друзей. Наконец его почти силой усадили за работу; он писал всю ночь «при помощи вина и рассказов жены», так как в любую минуту был готов заснуть. Утром увертюра была сдана переписчику, а вечером сыграна с листа с большим блеском.
Нередко случалось так, что, записывая одно, гениальный композитор в то же самое время придумывал другое. Он никогда не сочинял за роялем, а, по выражению жены, писал ноты «как письма». Скорость, с которой он работал, иллюстрирует следующий факт. Однажды в Вену приехала знаменитая скрипачка Стриназакки, которая по примеру почти всех заезжих артистов обратилась к Моцарту с просьбой написать арию для ее концерта. Вольфганг обещал, но, к ужасу артистки, за сутки перед выступлением работа еще даже не была начата. Композитор, успокоив ее, сел к столу, и вскоре ария была готова. Утром Стриназакки ее разучила, а вечером в театре сыграла с громадным успехом. Сам Моцарт исполнил партию фортепиано – по нотам. Но императору, смотревшему в бинокль, показалось, что на пюпитре перед автором лежит лист чистой нотной бумаги. Он призвал его в ложу и приказал показать новую арию. Моцарт протянул лист девственной чистоты: всю свою партию он сымпровизировал.
После премьеры «Дон Жуана», состоявшейся в Праге, австрийский император был вынужден пойти на некоторые уступки. Вольфгангу предложили занять место придворного музыканта вместо недавно скончавшегося Глюка. Однако это почетное назначение принесло композитору немного радости. Венский двор относился к нему как к заурядному сочинителю танцевальной музыки и заказывал менуэты, лендлеры, контрдансы для придворных балов… А ведь в последние годы жизни великий композитор сочинил три симфонии (ми-бемоль мажор, соль минор и до мажор), а также оперы «Так поступают все», «Милосердие Тита» и «Волшебную флейту».
Внезапная смерть настигла Моцарта 5 декабря 1791 г. в Вене во время работы над заупокойной мессой – грандиозным произведением для хора, солистов и симфонического оркестра. Накануне к нему обратился одетый в черное незнакомец, который предложил написать реквием и заплатил щедрый аванс. Окруженный мрачной таинственностью заказ породил у мнительного композитора мысль, что это произведение он создает к своим похоронам. Позже загадка была раскрыта: некий граф Штуппах развлекался тем, что покупал у авторов различные композиции, переписывал их и выдавал за свои собственные. Потеряв в тот год жену, граф задумал почтить ее память исполнением реквиема, а заодно и присвоить очередное чужое сочинение. С этой целью он послал к Моцарту своего управляющего, который и вел переговоры с композитором. Однако на возбужденное воображение усталого, измученного постоянными невзгодами и тревогами гения эти странные обстоятельства подействовали угнетающе.
Безвременная кончина «царя музыки» от «острой сыпной лихорадки» глубоко потрясла современников. Моментально распространилась молва о том, что он был отравлен ртутью. Однако для этих слухов не было серьезных оснований. Уже в наше время ученые пришли к выводу, что непосредственной причиной смерти композитора стала стрептококковая интоксикация в сочетании с почечной недостаточностью. Бронхопневмония и кровоизлияние в мозг лишь ускорили трагический конец. По мнению медиков, подобное состояние могло вызвать бред и привести умирающего к мрачным мыслям об отравлении. Впрочем, есть и другие версии. Ученики композитора многое приписывали фантазиям Констанции, остро нуждавшейся в деньгах. Трагическая, во вкусе века романтика с заупокойной мессой по самому себе могла послужить хорошим подспорьем при распродаже творческого наследия мужа.
Хлопоты по погребению композитора взял на себя друг и меценат Моцарта, его собрат по масонской ложе барон Готфрид ван Свитен, который занимал, говоря сегодняшним языком, пост министра культуры империи. Однако при новом императоре барон быстро терял свое влияние и как раз в день смерти Моцарта был отрешен от всех своих должностей. Ван Свитен и заказал похороны по третьему разряду. Потрясенная смертью мужа вдова заболела и на кладбище не присутствовала. Таким образом, Моцарт был погребен в общей могиле, которая была впоследствии утеряна. В дальнейшем богач барон обвинялся в невероятной скупости, приведшей к тому, что могила гения так и осталась неизвестной до сего дня.
Но в похоронах Моцарта ничего необычного для того времени не было. Это определенно не были «похороны нищего», поскольку именно такая процедура применялась к 85 % умерших граждан империи. Впечатляющие (хотя и по второму разряду) похороны Бетховена в 1827 г. проходили уже в другую эпоху и, кроме того, отражали резко возросший социальный статус музыкантов, за что всю жизнь боролся сам Моцарт. Надо сказать, на протяжении ряда поколений тяжелые упреки предъявлялись Констанции в связи с ее отсутствием на кладбище Св. Марка. Однако и это было тогда в порядке вещей – при отпевании дозволялось присутствовать одним мужчинам, а панихиды обряд не допускал. Памятник же не был установлен по той причине, что участки на кладбище использовались многократно. И нет ничего странного, а тем более зловещего в том, что место захоронения великого композитора неизвестно…
Ознакомительная версия.
