Воодушевившись, подготовили вторую записку, но она не встретила одобрения. Тогдашний заведующий Общим отделом ЦК КПСС К.У. Черненко усмотрел со стороны КГБ покушение на прерогативы ЦК. Чего, мол, они жалобами занимаются. Люди продолжали обивать пороги.
Проявление недовольства выражалось и в возникавших время от времени массовых беспорядках в различных городах страны. В 1957–1967 годах они случались ежегодно. Их участники вымещали зло чаще всего на милиции, но нередко громили и райкомы, и горкомы партии. Виновных за допущение такого рода эксцессов, конечно, находили, но от выявления и устранения глубинных причин, их порождавших, уходили.
М.М. Изменилось ли что-то в годы перестройки?
Ф.Б. Хуже стало. И не могло быть по-другому, так как сама власть разрушила систему управления государством, не предлагая ничего кардинального. Нельзя же принимать всерьез лозунг «дозволено все, что не запрещено законом» или обращение к донецким шахтерам: «Бейте по штабам, мы вас поддержим». Бить стали. А чего добились?
М.М. Как вы относитесь к версии, что Андропов привел в Москву Горбачева?
Ф.Б. Как к версии. Знаю доподлинно лишь то, что после избрания Генеральным секретарем Горбачев практически не упоминал Андропова и не желал упоминания его имени другими.
М.М. Как вы прокомментируете утверждение, что Андропов делал ставку на работников спецслужб, например, на Алиева и Шеварднадзе.
Ф.Б. Нет, Алиева рекомендовал Цвигун. Он хорошо знал Алиева по Баку, где работал председателем КГБ, дружил с Брежневым. Кстати, Алиев попал на пост первого в Азербайджане по делу. Он действительно начал борьбу с коррупцией. По тому времени это был не такой уж простой ход. О сегодняшнем Алиеве ничего сказать не могу, это уже другая история… А Шеварднадзе никогда не имел отношения к спецслужбам.
М.М. Как вы относитесь к недавним высказываниям Алиева и Шеварднадзе, что они, будучи в Политбюро, боролись с режимом?
Ф.Б. Сегодня каждый лакирует себя. Но и в их государствах горя еще будет немало…
М.М. Россия не удержится на Кавказе?
Ф.Б. Боюсь, что не только на Кавказе.
М.М. Вы имеете в виду экономический сепаратизм?
Ф.Б. И политический тоже. По какой схеме разваливался СССР? Сперва прибалты потребовали «республиканский хозрасчет», затем — покатилось.
М.М. Значит, Российская Федерация превращается в рыхлую конфедерацию земель и республик? В конце концов, были же Римская империя, Византия, Британская империя, Австро-Венгерская…
Ф.Б. Да, этот процесс наметился. Слава богу, пока что его нельзя назвать необратимым. Хочется надеяться, что новая Государственная дума окажется способной удержать территориальный распад России. А это многое значит для будущего российской государственности, укрепления федерации, сплочения народов России.
Примечание. Напечатано в журнале «Российский кто есть кто» № 6, 1999 год. Читатель заметит повторы. Они неизбежны, ибо рождались вопросами, беспокоившими автора все эти годы.
Как и свою книгу «КГБ и власть», хочется завершить главой «Взгляд в будущее».
Это не значит, что раздумья по части прошлого покинули автора. Как писал великий Тарас Шевченко: «Думы мои, думы мои, лыхо мени з вамы».
Но все-таки о будущем. И прежде всего о будущем России. И зависит оно от главного — сохранить Россию как единое государство, в границах входившей в состав СССР Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (РСФСР).
Прошедшие полтора десятка лет показали, что надежды восстановления СССР, увлекавшие многих бывших граждан великой страны, остались надеждами. Их воплощению в жизнь противостояли силы, разрушавшие Советский Союз извне и активно содействовавшие этому процессу борцы за демократию и национальную идею внутри страны.
Но разрушителям извне распад Советского Союза — только первый шаг к тому, чтобы осуществить вековую мечту и цель: убрать вообще Россию с политической карты мира.
Не стану повторять того, о чем многократно говорил и писал, а ныне собрал в этой книге.
Но в одном повторюсь. Практически к концу 90-х годов было сделано немало, если не все, для того, чтобы Российскую Федерацию, как новое государственное образование после развала СССР, если не разрушить путем суверенизации регионов, то превратить в конфедерацию. Ведь это было закреплено почти законодательно. После известного призыва президента России Бориса Ельцина брать «сколько можешь проглотить» суверенитетов, он же ввел практику федеральные договоры. Причем не только для национальных регионов, устремившихся к созданию суверенных государственных структур, но и для коренных российских краев и областей. Эти договора породили настроения создания Дальневосточной, Уральской, Восточно-Сибирской и других республик. Национальные же республики приступили к принятию законодательных актов, делающих их независимыми от федерального центра. В ряде республик были приняты законы о преимуществах местного законодательства перед федеральными законами. По существу, это был четкий переход к конфедерации. В те годы дальше всех в утверждении своей независимости от центра пошла Республика Татарстан, а вслед за ней и Чечня, вновь избранный президент которой генерал Дудаев объявил вообще о выходе этой республики из состава России.
Не стану говорить, кто и как из лидеров политических партий и государства относились к происходившему. Но Западу явно симпатизировал такой процесс развития демократии, и он много делал в целях его поощрения.
Повторюсь и в другом. Развал России предотвратил пришедший на смену Ельцину Владимир Владимирович Путин. Заслуга нового президента неоценима. Ему удалось сохранить территориальную целостность России, укрепить федеральную власть, прекратить процесс суверенизации регионов. О том, как далеко зашла суверенизация, свидетельствует война в Чечне, где внешним силам удалось создать наемную армию, выступающую под лозунгом борющихся за независимость сепаратистов. Хорошо, что в России понимают роль наемников и сил, поддерживающих их, в стране нет.
Но это не значит, что цель расчленения России снята с повестки дня. И если говорить о будущем, то противостояние этой цели будет по-прежнему занимать далеко не последнее место в политике государства.
Не углубляясь в далекую историю походов на Россию, последнее время под флагом борьбы с коммунизмом, нельзя не вспомнить сказанное великим русским философом Иваном Ильиным в 1948 году: «Мы должны быть готовы к тому, что расчленители России попытаются провести свой враждебный и нелепый опыт даже и в после-большевистском хаосе, обманно выдавая его за высшее торжество «свободы», «демократии» и «федерализма» — российским народам и племенам на погибель, авантюристам, жаждущим карьеры, на «процветание», врагам России на торжество».
