Удивительно, насколько разными были Санто и Джанни – насколько вообще разными могут быть дети, родившиеся от одних родителей с разницей всего в два года. Старший мальчик, любимец матери, серьезно относился к учебе, много занимался спортом, особенно баскетболом; с шести лет начал работать, помогая отцу. Младшего же не интересовало практически ничего, кроме швейной мастерской, в которой священнодействовала обожаемая им мать. Там он и проводил все свободное время, среди тканей и кружев, глядя, как из кусков материи рождаются изящные платья. Впрочем, он не только смотрел, но и активно учился – делать эскизы, кроить, шить. «Думаю, что своим мастерством и профессионализмом я обязан маме», – говорил он позже.
Мать, впрочем, энтузиазм Джанни не очень впечатлял – видимо, она не хотела, чтобы ее сын занимался таким немужским делом. «Я не был ее любимчиком. Скорее подушечкой, в которую она частенько втыкала упреки», – вспоминал потом с горечью Версаче. Но это его не расхолаживало – слишком сильна была и любовь к матери, и тяга к волшебному для него искусству создания одежды. Маленький Джанни внимательно смотрел, как мать снимает мерки с клиенток, драпируя изгибы их тел в бархатную ткань и подкалывая ее булавками. Это навсегда врезалось ему в память. «Благодаря матери я понял, насколько важно работать непосредственно с телом, чтобы видеть и чувствовать, как ложится ткань, как она взаимодействует с линиями женского тела. Такая работа, возможно, и является истинным призванием кутюрье».
Когда Джанни было девять лет, его родителей однажды вызвали в школу. Директора обеспокоил настойчивый интерес мальчика к соблазнительным женским формам, которые он упорно рисовал на уроках, вместо того чтобы слушать учителей. Но директор ошибался – на самом деле юного Джанни интересовали не сами формы, а то, что на них надето: рисунки были его первыми эскизами новых моделей женской одежды. Практиковался будущий модельер и на младшей сестренке – та позже вспоминала, что уже в детстве щеголяла в одежде, которую проектировал и шил для нее старший брат.
Несмотря на явную склонность и незаурядные способности к моделированию женской одежды, после окончания школы Джанни с подачи родителей поступает в архитектурный техникум. Впрочем, долго он там не проучился – с восемнадцати лет мир моды окончательно становится его единственной средой обитания. Он начинает помогать маме в ателье и магазинах, закупает материалы, ездит по модным показам в Париже и Лондоне, чтобы быть в курсе современных тенденций. А также, разумеется, начинает создавать собственные оригинальные и смелые наряды. Его имя потихоньку оказывается на слуху в итальянском модном бизнесе, доходит информация о нем и до Милана – самого богатого города Италии и, естественно, центра моды.
В то время одежда с лейблом Made in Italy еще только начинает завоевывать мировые рынки, но делает это весьма активно. Требования, предъявляемые к моде в Италии, становятся все серьезнее. Богатым и взыскательным клиентам уже не хочется носить безымянные изделия – они требуют индивидуальности, чтобы за тем, что они надевают, стояло имя конкретного дизайнера. И владельцы крупного миланского магазина одежды Florentine Flowers Энцо Никозия и Сальвадоре Чиодини решили, что таким дизайнером для продаваемой ими одежды станет молодой, но подающий надежды Джанни Версаче. Получив от них по телефону деловое предложение, Джанни вылетел в феврале 1972 года в Милан, чтобы срочно создать для Florentine Flowers летнюю коллекцию женской одежды. Коллекция пользовалась таким успехом, что Версаче благодаря ей не только заработал миллион лир, но и обзавелся первым автомобилем – «Фольксвагеном»-кабриолетом. Это был триумф, который не могли не заметить. С этого момента услуги Версаче идут нарасхват. В течение нескольких лет он работает с рядом модных домов, создает коллекции для Callaghan, Genny и Complice. Появляется у него в тот период и первая знаменитая клиентка, «Мисс Италия-66» Рафаэлла Метачена – впоследствии сотрудничество и дружба со знаменитостями станут неотъемлемой частью его фирменного стиля.
Но работа на другие фирмы не насыщает его амбиций. Он хочет творить и продавать под своим именем – и при этом понимает, что основать и раскрутить собственное дело в одиночку ему не под силу и пока не на что. Вот тут-то и приходит помощь семьи, а именно – старшего брата Санто, который, в отличие от Джанни, избрал более скучную и основательную профессию экономиста и, окончив университет, уже успел поработать несколько лет в банке Credito Italiano в родном городке. Санто переезжает в 1976 году в Милан к Джанни, использует на полную мощность свой финансово-аналитический ум – и уже через два года братья открывают модный дом Gianni Versace S.p.A, подключив к семейному бизнесу и тогда еще совсем юную сестру Донателлу: она заняла пост PR-директора компании. Получилась настоящая трехголовая гидра – хотя в качестве эмблемы новой компании Джанни использует другой известный античный символ – Медузу Горгону. Почему именно ее? Это исчерпывающе объяснил в одном из интервью его брат Санто: «Все члены семьи Версаче родились в районе Реджо-ди-Калабрия. Во времена Римской империи он назывался Реджинта. Это был один из центров древнегреческой культуры. Здесь получили колоссальное развитие искусство и философия. Символом этих мест был образ титаниды Медузы Горгоны. Джанни считал себя наследником великой греческой культуры. Если у него спрашивали о его национальности, он любил отвечать: «Я потомок великих греков». Когда мы подбирали символ марки Versace, именно это обстоятельство и вдохновило Джанни выбрать Медузу. Для него Медуза символизировала красоту и роковые чары античной древнегреческой классики – как в искусстве, так и в философии. Она являлась синтезом красоты и простоты, которая как в прямом, так и в переносном смысле парализует и гипнотизирует».
Красота одежды от Версаче действительно парализовала и гипнотизировала.
Журналисты писали после показа первой женской коллекции весна/осень, который состоялся в марте 1978 года, что зрителям, сидевшим в первых рядах, приходилось надевать солнечные очки, чтобы не ослепнуть от блеска и сияния, исходящих от выставляемых нарядов. В надвигающуюся эпоху 80-х смелый, яркий, энергичный и эклектичный стиль Версаче вписался просто идеально. Эксперименты новой звезды модельного бизнеса были поразительно смелыми. Версаче сочетал в создаваемых им нарядах самые, казалось бы, несочетаемые вещи: клетку и полоску, мех и атлас, кружева и кожу. Вдохновение он черпал отовсюду: из классических античных образцов, декаданса, футуризма, абстракционизма и современной уличной культуры. Так, одна из самых знаменитых его коллекций появилась после того, как Версаче понаблюдал за панками на улицах Лондона и затем с помощью лучших немецких инженеров создал платья из металлической сетки.
О нем часто говорили, что он стремится не столько одеть женщину, сколько ее раздеть, и это было действительно так. В его ярких нарядах, которые слишком дерзко обтягивали и слишком многое выставляли напоказ, женщина становилась уверенной в себе и сексуальной. Основной соперник Версаче в мире моды Джорджио Армани однажды заметил, что не считает нужным выставлять на подиум наряды уличных девок, на что Версаче заявил, что, по его мнению, в одежде уличных девок нет ничего плохого – и лучше уж одеваться как они, чем в скучные вещи Армани.
Его дерзкая, необычная и сексуальная одежда лучше всего подходила для того, чтобы заявить о себе, привлечь внимание. Недаром его так любили звезды. Он был самым популярным кутюрье у актеров и музыкантов: шил сценические костюмы своему ближайшему другу Элтону Джону, одевал Мадонну, Тину Тернер, Стинга, Джона Бон Джови, Сильвестра Сталлоне, Хью Гранта, принцессу Диану и многих, многих других. Элизабет Херли, появившись в 1994 году на церемонии вручения «Оскара» в обтягивающем платье от Версаче с разрезом на груди, скрепленным золотистыми английскими булавками, произвела такой фурор, что компания «Эсте Лаудер» заключила с ней контракт на миллион долларов.
Версаче часто называли современным Королем-Солнце – такими королевскими были его замашки, шикарным «двор» и блистательными «придворные». В его королевство, или, вернее, империю, входили 165 именных бутиков, в которых продавалась не только одежда, но и посуда, духи, часы, фарфор, декоративный кафель, подушки и другие предметы интерьера. Его фантазия распространялась и на театральные костюмы и декорации: он активно сотрудничал с театром «Ла Скала» и балетмейстером Морисом Бежаром, плодом их совместного творчества стали балеты «Дионисий», «Ленинградский сувенир», «Эвита»…
Будучи человеком не только творческим, но и очень практичным, он прекрасно понимал важность рекламы в современном мире. Он был первым модельером, начавшим активно сотрудничать со всемирно известными фотографами: Ричардом Аведоном, Хельмутом Ньютоном, Хербом Ритцем. В результате появились не только отдельные рекламные фотографии, но и прекрасные фотоальбомы.
