В 1936 году каталонские анархисты повсеместно громили католические святыни, не забыв и народный храм. Его внутреннее убранство полностью погибло от пожара, и с того времени ничто не нарушало первозданную чистоту этого удивительного памятника. В настоящее время церковь совершенно пуста, а серо-черный камень ее стен и высоких сводов все еще хранит следы пожара, бушевавшего полвека назад.
По сравнению с величественной и несколько сумрачной представительностью собора – здания официального характера – в Санта-Мария дель Мар все изысканно просто. Пространство широкого главного нефа и узких боковых свободно перетекает в полукруглую апсиду. Внутри не заметно никаких дополнительных членений, в том числе и усложнявшего план трансепта. Значительно удлиненный по сравнению с предшественниками зал имеет стройные пропорции, и немалую роль в том сыграли восьмигранные опоры сводов, расстояние между которыми достигает 15 м. Ширина пролетов потребовала увеличить количество контрфорсов, после реконструкции образовавших еще одну, уже третью капеллу. Таким образом была достигнута цельность, о которой мечтал каждый каталонский зодчий.
Интерьер церкви Санта-Мария дель Мар
Главный зал церкви Санта-Мария дель Мар
Сочетание в архитектурном образе мощи, строгой красоты и ощущения праздника приближает Санта-Мария дель Мар к светским постройкам, даже тем, которые, подобно дворцу в Педральбес, возникли намного позже. Квартал с таким названием оформился из деревни, чье появление связано с женской обителью, учрежденной в 1326 году по желанию королевы Элизенды Монткадской. Похоронив супруга, короля Хайме II, правительница перебралась в монастырь и возглавляла его до самой смерти.
Имея статус придворной, община не испытывала недостатка в средствах. Благодаря щедрости монархов на занимаемой ею территории появился великолепный комплекс, большая часть которого возникла в середине XIV века, когда каталонская готика переживала невиданный расцвет.
Церковь монастыря Педральбес
Проект архитектурного ансамбля разработал прославленный зодчий Гильем д’Абиель, тогда как строительством руководили его менее именитые коллеги Феррер Пейро и Доминик де Граньена. Из уютного клуатра монастыря открывается путь в дневные кельи сестер. Первое помещение, расположенное направо от входа, устроено для племянницы Элизенды, сменившей королеву на посту настоятельницы. Стараниями этой дамы изящная комната преобразилась в капеллу, посвященную святому Михаилу и увековечившую на своих стенах творчество придворного художника Феррера Бассы.
Архитектурный ансамбль монастыря дает полное представление о монашеской жизни в Каталонии: помимо келий, в клуатр выходят монастырская кухня, трапезная, лазарет с собственной маленькой кухней, и отсюда же можно спуститься в подвалы, где раньше в гигантских цистернах запасалась питьевая вода. Два помещения на втором уровне клуатра занимает барселонская часть коллекции барона Тиссен-Борнемиса.
Массивное надгробие Элизенды возвышается у входа в часовню Святого Михаила. Лицевая часть памятника обращена в сторону монастырской церкви, куда взирает и каменная королева, здесь изображенная в парадном светском платье. С обратной стороны, на скульптуре из белого алебастра, она предстает лежащей и не в пышном наряде, а в монашеском облачении. Рядом с первой настоятельницей похоронена вторая, совершившая не меньше благих дел, но не удостоенная столь грандиозного памятника.
Когда-то Педральбес располагался далеко за стенами Барселоны. Город разрастался, и со временем обитель оказалась в жилом квартале. В свою очередь, монастырская деревня превратилась в обычный городской район, зеленый и благоустроенный несмотря на удаленность от центра. Расположенная в самой гористой части массива Кольсерола, невдалеке от горы Тибидабо, сегодня древняя обитель соседствует с парком аттракционов, астрономической обсерваторией, телевизионной башней Кольсерола, студенческим городком и гигантскими сооружениями футбольного клуба «Барселона», в частности, с его великолепным стадионом, вмещающим до 100 тысяч зрителей.
Изящно декорированный дворец Педральбес резко выделяется среди новой застройки района и противоречит средневековой архитектуре монастыря. Построенный в 1925 году, он никогда не входил в монастырский ансамбль, поскольку являлся летней резиденцией королей. Однако в этом качестве здание служило недолго, ведь спустя десятилетие после окончания строительства в Испании началась гражданская война. С падением диктатуры Франко его, как почти все королевские постройки, объявили музеем, вернее, двумя – керамики и прикладных искусств. Теперь окруженный парком дворец принадлежит городу и отчасти короне, поскольку изредка используется по прямому назначению. Так, 4 октября 1997 года в его садах состоялся банкет, завершивший торжества по случаю бракосочетания младшей инфанты Кристины и гандболиста-баска Иньяки Урдангарина. Венчание проходило в церкви монастыря, а затем свадебный кортеж проследовал до ворот дворца по проспекту, который, как нетрудно догадаться, называется Педральбес.
Круглые и стрельчатые окна – скромное украшение монастырских стен
Средневековый живописец Феррер Басса работал в часовне Святого Михаила с 1343 года, расписав сценами Страстей Христовых и Семи радостей Марии практически все помещение от пола до потолка. Известно, что он учился в Италии, преклонялся перед культурой этой страны и писал в манере великого Джотто. Может быть, Басса трудился и в других местах, но композиции в часовне Cвятого Михаила являются единственным на сей день наглядным свидетельством его мастерства. Росписи капеллы, изумляющие совершенной техникой письма, сохранившие изначальную яркость красок, эмоциональные и удивительно живые, интересны еще и тем, что созданы на заре развития испанского изобразительного искусства.
Феррер Басса. Святой Бонавентура. Фрагмент росписи в монастыре Педральбес, 1345–1346
Если в Италии умы и руки лучших мастеров Возрождения занимали фрески, то в Испании художники со страстью погружались в образы ретабло, появление которого совпало с распространением готики. Наличие превосходных образцов монументальной живописи никак не повлияло на ее развитие. В длинных готических интерьерах изображения на фронталях были плохо видны тем, кто сидел в последних рядах. Положение исправил прием развески картин позади алтаря; сильно увеличившаяся композиция приобретала объем за счет сложного декора, пока не превратилась в ретабло – грандиозную многоярусную композицию, где живописные иконы дополнялись статуями, деревянной резьбой, обилием золота и блеском драгоценных тканей.
В Средневековье зодчество царило над иными видами искусства, что отражалось в форме убранства. Церковная мебель была украшена архитектурными деталями, например колоннами либо вимпергами, а ретабло напоминало здание с цоколем, скульптурным обрамлением фигур, вертикальными тягами, разбивавшими огромное поле на мелкие и крупные ячейки. В больших центральных клеймах помещались живописные сцены Распятия, изображения Богоматери с младенцем и святого, которому посвящался храм. Боковые отделения еще по романской традиции занимали житийные композиции.
Бернат Марторель. Брак в Кане. Деталь ретабло, 1449
В Барселоне первые деревянные и раскрашенные алебастровые алтари оформляли такие знаменитые художники, как Жауме Кастальс, Жорди де Деу, Пере Оллер, братья Серра. В сюжетах каталонские живописцы обычно подчинялись канонам иконографического письма. Редким исключением из правил служили немногочисленные изображения Томаса Бекета, архиепископа Кентерберийского, убитого по приказу Генриха II в 1170 году. Уже через несколько лет ему поклонялись во всех королевствах Пиренейского полуострова, особенно в Барселоне, где этого святого чтили с особым усердием. Росписи в капелле кафедрального собора представляли английского мученика подобно Иисусу Христу. Неизвестный художник, избрав непривычный ракурс, запечатлел арест отца Томаса, коварное убийство и погребение с последующим вознесением на небеса.
Испанский драматизм в рамках европейской готики XV века можно заметить в превосходных работах Берната Мартореля. Обделенный вниманием как живописец, он был широко известен в качестве создателя миниатюр. Оформленный им часослов ныне хранится в Историческом музее Барселоны. Неизвестно, что стало причиной столь низкой оценки его живописных работ, но именно этому художнику впервые удалось передать экспрессию, особенно заметную в ретабло «Преображение». Созданное по заказу епископа Симо Сальвадо, оно украсило кафедральный собор Барселоны в 1449 году. Маленькие сценки на цоколе «Христос и самаритянка» и «Христос и хананеянка» подчеркивают красоту более крупных боковых композиций «Умножение хлебов» и «Брак в Кане». В последней чудо превращения воды в вино воссоздано с помощью огромных, выразительно написанных сосудов, куда молодая красавица-служанка наливает воду. Марторель уверенно владел кистью, писал темперными красками, обогатив свою тщательную манеру письма рядом новшеств, например стремлением к объемности фигур, индивидуальности героев, пространственному изображению среды. К середине XV века в Барселоне собралась целая плеяда талантливых живописцев, и почти все они были испанцами, вернувшимися на родину после долгих лет учебы за границей. Валенсийский мастер Луис Далмау работал в Нидерландах, скорее всего, в мастерской Яна ван Эйка, поскольку манера его письма сильно напоминает почерк великого фламандца. Он умел писать маслом, но в Испании отдавали предпочтение темпере, больше подходившей к суровому духу местного искусства.
