Гельмут [Гельмут Кальдер, СС-манн, который спасает Кэт от Рольфа] — Отто Мелиес (ГДР).
Клаус [секретный агент VI управления РСХА и провокатор гестапо] — Лев Дуров.
Фрау Заурих [знакомая Штирлица из кафе «Элефант»] — Эмилия Мильтон.
Габи Набель [журналистка в кафе «Элефант»] — Светлана Светличная.
Физик Рунге [немецкий физик-ядерщик, арестованный гестапо] — Григорий Лямпе.
Аллан Даллес [резидент Управления стратегических Служб США в Швейцарии] — Вячеслав Шалевич.
Геверниц [Геро фон, сотрудник Даллеса] — Валентин Гафт.
Гюсман [Макс, сотрудник Даллеса] — Алексей Эйбоженко.
Краузе [отставной немецкий министр, находящийся в эмиграции в Швейцарии; в романе Юлиана Семенова это был экс-канцлер Германии Брюннинг] — Владимир Кенигсон.
Страховой агент [приходил в больницу к Кэт, он же начальник районного отделения гестапо, штурмбаннфюрер СС] — Виктор Щеглов.
Генерал в вагоне — Николай Гриценко.
Хозяин явочной квартиры [гестаповец, обманувший в Берне Плейшнера] — Владимир Смирнов.
Хозяин птичьего магазина [его магазин в Берне, на Блюменштрассе] — Евгений Гуров.
Сторож коттеджа Штирлица — Алексей Добронравов.
Одноглазый — Рудольф Панков Первая медсестра в приюте — Манефа Соболевская.
Вторая медсестра в приюте — Зинаида Воркуль.
Эксперт — Владислав Ковальков.
Советник посольства [немецкого посольства в Швейцарии] — Владимир Паулус.
Связник — Паул Буткевич.
Секретарь Кальтенбруннера — Станислав Коренев.
Девица в баре — Инна Ульянова.
Сотрудник Даллеса — Владлен Давыдов.
Шуцман [то есть рядовой полиции] — Виктор Головин.
Кюре [представитель Ватикана в Швейцарии] — Владимир Козел.
Текст от автора читает Ефим Копелян.
В эпизодах:
И. Ананьева, Б. Андреев, Ю. Багинян, А. Бояршинов, В. Бурмайстер, В. Бутенко, Б. Буткеев, И. Василенко, С. Вехов, В. Вешке, И. Вишневский, С. Голованов, В. Головин, В. Глухов, А. Гольцин, Н. Горлов, И. Гусев, Т. Давыдов, В. Даныиин, Н. Делекторская, Н. Дрожжина, Е. Емельянов, Е. Еремеев, В. Забзин, Г. Зоммере, Н. Зорина, П. Иванов, Э. Изотов, Р. Казаков, Л. Карпеев, М. Кондрашов, Н. Коротков, С. Коршунов, Л. Крашенинникова, Ю. Кристи, В. Ловковский, Ю. Лягушев, А. Маркова, Е. Новиков, Е. Перов, Н. Подрубаев, П. Полев, А. Порошин, Г. Пронашко, К. Протасов, Н. Пянтковская, В. Рождественский, В. Сез, Р. Семило, А. Смирнов, Ю. Соковнин, Т. Хлыстов, Г. Шевцов.
Автор сценария — Юлиан Семенов.
Режиссер-постановщик — Татьяна Лиознова.
Главный оператор — Петр Катаев.
Художник-постановщик — Борис Дуленков.
Звукооператор — Леонард Бухов.
Композитор — Микаэл Таривердиев.
Стихи Роберта Рождественского.
Монтаж Ксении Блиновой, И. Дорофеевой, В. Потаповой.
Художник по костюмам — М. Быховская.
Художники-гримеры — В. Аустовалова, Е. Бочкарев.
Режиссер — 3. Гензер.
Оператор — А. Буравчиков.
Комбинированные съемки:
Операторы — К. Алексеев, В. Осминкина.
Художник — С. Петерсон.
Ассистенты режиссера — А. Габриелян, А. Заболоцкая, Л. Нюжгирова.
Ассистенты оператора — А. Гарибян, И. Проскурин.
Мастер по свету— С. Соколов.
Ассистенты художника — В. Орлов, Ф. Ростоцкий, И. Фадеева.
Художник-фотограф — А. Гольцин.
Главный консультант— генерал-полковник С.К. Мишин [2]
Главный научный консультант — доктор исторических наук В.Д. Ежов.
Консультанты:
кандидат исторических наук полковник Г.В. Колх
полковник В.Р. Стогов Н.М. Борисов Х.А. Браун.
Редактор — С. Клебанов Эстрадно-симфонический оркестр Центрального телевидения и Всесоюзного радио Дирижер — Ю. Силантьев Государственный симфонический оркестр кинематографии.
Дирижер — А. Петухов.
Директор картины — Е. Лебединский.
Добавим, что текст песни исполнил Иосиф Кобзон, но в титры его имя не включили.
Главной движущей силой в создании «Мгновений» была, конечно же, режиссер фильма Татьяна Лиознова — именно ей в первую очередь мы должны сказать спасибо за появление этой картины (конечно, не только ей, но, повторю, ей в первую очередь — она, так сказать, «первая среди равных»). Прочитав повесть Юлиана Семенова, она буквально «отвоевала» сценарий у «Ленфильма», а затем приняла самой активное участие в его переработке — так что дошло даже до конфликтов с автором. Рассказывают, что был скандал по поводу того, что в титрах она должна была стоять как один из авторов сценария. Семенов не хотел, и даже пригласили в качестве третейского судьи Микаэла Таривердиева, который решил вопрос в пользу драматурга. Как бы то ни было, при сравнении фильма и произведения Семенова хорошо видно, что хотя «документальная повесть» и стала первоосновой киноэпопеи (в ряде случаев идет просто дословный текст), но разница между этими двумя произведениями огромна — в этом чувствуется рука Лиозновой. (Заметим, кстати, что в повести значительно меньше фактических ошибок; большинство их появилось именно в фильме; Семенов все же лучше знал и Германию, и то, что там происходило, чем Лиознова, хотя и у него ошибок хватает.) Блестящий актер Лев Дуров так вспоминал о работе над «Мгновениями»: «Мне кажется, что главная его удача принадлежит именно Татьяне Лиозновой — как режиссеру и соавтору сценария. Ведь она небольшую повесть Юлиана Семенова кардинально переписала, и в процессе работы между ними произошел разрыв. Их помирил успех сериала. Ее заслуга в стопроцентном «попадании» в актеров. Начиная от Штирлица (Тихонова) и заканчивая закадровым голосом Ефима Копеляна». [3]
Семенов писал свою повесть как документальную, пытаясь как можно дальше уйти от чисто человеческих переживаний своих героев. Для него главной была «шпионская интрига», подвиг советского разведчика. Лиознова же, как и положено режиссеру художественных фильмов, стремилась внести в канву чисто игровые, эмоциональные и психологические моменты. Она упорно проводила свою линию, и не всегда удачно — не все зрители (и критики) считают, что так уж необходима была довольно значительная по времени сцена, в которой Штирлиц у себя дома «гуляет» фрау Заурих и Габи Нагель. А эти персонажи появились именно благодаря Лиозновой. Вот как она сама вспоминает об этом: «Фрау Заурих возникла в сюжете «Семнадцати мгновений весны» случайно, ее не было ни в романе, ни в сценарии. Я ввела этот персонаж в повествование, чтобы как-то очеловечить образ разведчика, «утеплить», смягчить слишком уж серьезного героя. Я попросила Юлиана Семенова написать пару сцен с участием старой немки, надеясь, что ее сыграет Фаина Раневская. Семенов нехотя что-то сочинил — получилась жуткая ахинея. Но я сразу решила, что придумаю все сама в процессе съемок. Мы пришли к Раневской домой и показали сценарий. Фаина Георгиевна прочла и ужаснулась. «Это что за идиотство?! — воскликнула она. — Разве это можно сыграть…» Тут я и вспомнила про Эмилию Мильтон». Но не все сцены, придуманные Лиозновой, вошли в фильм. Кстати, на мой (возможно, слишком субъективный) взгляд, совершенно дико в «Мгновениях» смотрелась бы такая сцена, о которой рассказывает Лиознова: «У меня была даже написана сцена, можно сказать, любовная сцена, которой должна была начинаться вся картина. Штирлиц лежит на траве в лесу, а Габи собирает цветы. И когда она сплела венок и обратилась к нему с каким-то вопросом, вдруг увидела, что он спит. И тут во сне он восклицает по-русски: «Мама!» Заявочка для начала фильма была будь здоров!» Лиознова сама отвергла эту сцену, но можно представить, какой шок она произвела на Юлиана Семенова!
Но какие бы перипетии ни предшествовали созданию фильма и выходу его на экран, можно с уверенностью сказать одно: это был не просто фильм, не просто первый телесериал — он стал эпохальным событием в советском кинематографе, возможно, определившим в чем-то его дальнейшее развитие. А уж о всенародной любви к этому фильму и говорить не приходится — настолько она очевидна. Многие фразы фильма стали поистине народными поговорками. Вот лишь несколько примеров таких фраз из «Семнадцати мгновений», ставших крылатыми:
