И через весь альбом протянута мягкая лирическая нить, связывающая отдельные номера в композиционно и концептуально единое произведение, логически завершающееся отбытием авторов на Марс, но ощущение чего-то необъятно-космического появляется с первых же минут и не оставляет слушателя до самой последней песни, постепенно подводя его к развязке. Собственно, любая из первых семи вещей может стать стартовой площадкой для полета, но в каждой из них раскрываются все новые и новые побуждения, толкающие индивидуума на растворение в космосе и осознание объективной необъятности Вселенной и необъятной объективности воздействия этой самой Вселенной на личность, если, конечно, таковая имеется в наличии.
Кстати, Вечный Жид просил передать огромный привет и наилучшие пожелания участникам группы "12 Вольт", что я с удовольствием и делаю, пользуясь предоставленной мне возможностью.
Я любил Нидерланды, но родился на юге России,
тосковал по каналам, но засушен в степи,
Южно-русский Чикаго, ожиданье Мессии.
Неизбежные бойни в предвкушеньи войны,
Я любил испугаться и все до конца перепутать:
влажный ветер с вокзала и выдох толпы,
похоронные марши, если хочется плакать,
саксофонские песни, если хочется жить.
Я любил Нидерланды, но родился на юге России.
Я бреду по каналам, неприметным в степи.
Южно-русский Чикаго не дождется Мессии —
он его не заметит в этой степи.
Восхитительно медленный вечер,
легкий ветер и запах вина,
танцы, танцы под звуки баяна
до упаду и до утра.
И прекрасное женское тело
проступало сквозь платье едва-едва
я смотрел, как под звуки баяна
танцевала в тот вечер она.
Баянист все играл да играл на баяне,
да ногою по полу стучал и стучал.
Бесконечно кружились над нашими головами
звезды…
Но случайностей много на свете,
чудесами природа полным-полна,
так случилось, что на рассвете
эту девушку я провожал.
Мы прошли мимо парка и сквера,
удивляясь, как ночь коротка.
Назову тебя девушкой, девушкой Верой
Ах ты Вера, как ты хороша!
И мы шли, улыбаясь печально:
как бы много нам жизнь не дала,
все равно — нам покажется мало.
Ах ты, Вера! Надежда моя!
Я мечтаю о тебе — теплой и раздетой,
я мечтаю о тебе и весной и летом,
я мечтаю о тебе, лежа на диване;
посмотрев на мужиков, моющихся в бане.
Я мечтаю, чтобы ты, голая и злая,
мне на плечи взобралась, да к ушам — ногами!
Я мечтаю, чтобы ты, голову погладив,
громко крикнула: "Вперед! Чуешь, смерть за нами?"
Я мечтаю, чтобы я превратился в лошадь,
пролетел через поля и упал на площадь.
Я мечтаю, чтобы ты умирала первой,
я мечтаю о тебе — и живой и мертвой.
Я — правое ухо Ван Гога, я кладбище слов,
мне так сыро и скучно лежать под землей.
Я мог бы стать лучшим подарком глухому,
я мог бы стать сыном тебе,
я мог бы, наверно, работать шпионом,
я мог бы стать частью тебя!
Я лучшее ухо Ван Гога, ты знаешь меня,
по рисункам и фильмам должна меня знать.
Я буду лежать под стеклом в мавзолее,
я мог бы украсить музей,
я стану изящной закладкой для книги —
вложи меня между страниц!
Поднеси свои губы ко мне и пропой о любви!
Я — лишнее ухо Ван Гога,
я помню твои поцелуи и холод стального ножа.
Позволь мне навечно запомнить твой голос,
прошу, что-нибудь говори!
Я буду внимательно слушать и слушать,
вдохни в меня новую жизнь -
Поднеси свои губы ко мне и пропой о любви!
Мы гуляем по улице, заходим в кафе,
на улице солнышко, в кафе темнота,
но мы будем стоять, мы будем молчать,
если длинная очередь, то до утра.
Я тебе покажу два места в углу,
попрошу занять и там посидеть,
в такой толпе о чем говорить?
И лучше, конечно, помолчать одному.
Я хотел рассказать, как я одинок,
что такая, как ты, мне сумеет помочь,
но в такой темноте о чем говорить?
Хотя мне так страшно молчать одному.
Затем мы поедем к тебе домой,
я сяду на диван, ты помоешь полы,
я прочитаю все, что можно читать,
а ты, где возможно, вытрешь пыль.
Затем, как всегда, я вою, как волк,
и тут ты решишь, что мне пора,
я попрощаюсь, надену пальто,
пойду домой, чтобы выть до утра…
С.А. Медведев /Д.Б. Катханов 1990/ "Песни Разных Времен И Народов" Ростов н/Д
ФИГУРНОЕ КАТАНИЕ НА БЕТОННОМ ПОЛУ
"Безбожный мир, безбожные безумцы!
Вы пиршеством и песнями разврата
Ругаетесь над мрачной тишиной,
Повсюду смертию распространенной!
Средь ужаса плачевных похорон…"
А.С. Пушкин. Пир во время чумы.
Есть в Ростове-на-Дону ничем не привлекательный парк Строителей. Днём здесь выгуливают добрых и сытых домашних собак. По-вечерам парк напоминает заброшенное кладбище, а выставочный павильон — урбанистический «замок» из стекла и бетона, в котором никогда не бывает выставок достижений строителей. Ну какие у нас достижения? Что показывать? Серые бетонные плиты из которых городят "шедевральные хоромы для народа?"
Однажды, на стеклянной двери павильона появилось объявление-афиша весьма нетипографского происхождения: Каракэ-сан из японского календаря, расположения неполагающегося и подпись:
"Студенческий клуб РГУ и товарищество "Искусство или Смерть" проводят праздник имени Великой Египетской царицы любви Клеопатры. В программе: Товарищество "Искусство или Смерть" с энваронметром "Любовь не бросишь мордой в снег апрельский", "Заозерная школа" с акцией "Ховайся!", выступление музыкальных групп и сообществ: «Электролена», "Пекин Роу Роу", "Театр менестрелей", «Карма», "Там! НЕт ничего", а также загадочные убийства, сеансы массового психоза, мороженое, напитки, танцы, случайные связи. Еще театр 69 и пр. и пр.".
И в «замок» хлынула толпа людей и пожилых девушек, распугивая своим видом завсегдатаев парка. Были они предельно и беспредельно разные — в шинелях, потрепанных кожанках, в котоне, пластмассе, золоте и фольге, лысые и волосатые.
"Искусство или смерть?" — однажды подумали они и выбрали искусство, от которого даже смерть отступает улыбаясь и превращается в молодую особу хиппующего вида. Художники и музыканты, выброшенные обществом на "помойку", известные своими скандальными рок-концертами и выставками авангардиских холстов в помещении кооперативного "М"-"Ж" превратили свое аутсайдерство в веселый праздник нон-конформизма и эпатажа. Приехавшей за клубничкой перестройки прессе, радио и ТВ здесь было скучно. Никакому красному числу календаря фестиваль Клеопатры не принадлежал, а артисты и художники давали такие интервью, что даже сама "царица гласность" «коллегу» Клеопатру не залитовала бы.
Улыбается женщина с микрофоном в руках и спрашивает: "ЧЕго вам не хватает, ребята?" Нестройный хор голосов отвечает: "Сексу и вина!" Парень в костюме Че Гевары отвечает: "Какой к черту секс, такой дубняк, что и самогоном не выгонишь. Вон даже веселые чудовища любви на полотнах посинели."
Местный пожарник /"Пожарник" — существо метафизическое" — объясняет публике Тимофей/ устроил "конец света" ровно за пол часа до начала Мира, Веселья, Любви и Музыки. Но, как известно, злые силы отступают не только в сказках и пожарника убедили вернуть конфискованный свет. Обещанные звезды местного рок-н-ролла испугались жуткой аппаратуры и все того же батюшки "дубняка". Первый день праздника был таким стремным, что даже кости Клеопатры ворочались и матюкались и ветер доносил этот странный звук из далёкого Египта, завывая в стеклянном дворце. Концерт открыли смелые краснодарские рокеры ЧЛЕНЫ СОЮЗА. Стиль героев-членов можно определить словосочетанием "якобы панки". Их сменила занудно-оттяжная ростовская группа стебовиков ЗАЗЕРКАЛЬЕ. Этим день первый исчерпался. "Какой смелый русский народ!" - сказал бы с пафосом один гоголевский персонаж, если бы в этот день в парке выгуливал своего бульдога.
